Александра Райтэр - Катерина

Ванная комната была отделана белым кафелем, на левой стене от двери была выложена цветная мозаика с дельфинами в голубых, синих и слегка-зеленоватых оттенках, вокруг ванной. Справа, меньше чем в полуметре от ванной, стоял умывальник, над ним висело небольшое зеркало, а слева от мозаики стоял унитаз.

Я приняла ванну, почистила зубы, надела шёлковую, темно-синего цвета, короткую пижаму, состоящую из просторных шорт на резинке и топа. Прошла в свою комнату. Перед тем, как лечь в кровать, я распустила свои длинные волосы, расчесала их, заплела в косу и легла спать.

Утром, проснувшись, я приняла душ, почистила зубы, надела свои любимые синие джинсы, приталенную водолазку чёрного цвета, собрала волосы в высокий хвост, подвела стрелки на глазах, слегка нарумянила щёки и прошла на кухню, завтракать, где меня уже ждали мама и брат.

Ник был уже одет в тёмно-синие джинсы, белую водолазку, поверх которой была надета стильная клетчатая бирюзово-синяя рубашка с коротким рукавом.

После завтрака, я созвонилась с подругами, Илин и Олив, которые жили через три дома от меня. И совсем перед выходом я накрасила губы бледно-розовым блеском, подушилась парфюмом, надела кожаную куртку и полу-замшевые ботильоны, взяла сумку с учебниками, дождалась пока Николс наденет свою серую толстовку с капюшоном и чёрно-синие кеды. Мы вышли из дома, когда к нему как раз только подошли девочки. Олив была одета в светло-коричневую полутунику-разлетайку, чёрную классическую кожанку, которая была полностью расстегнута, а на левом плече висела чёрная сумка-клатч на длинном ремешке. Черные штаны в обтяжку и, на тон светлее туники, кожаные сапоги с белой подошвой. Рыжие до плеч волосы были распущены и ровная челка слегка прикрывала тонкие светло-рыжеватые брови. На Илин были надеты: коричневая куртка-кожанка, косуха, синие джинсы и чёрные ботфорты. Ее рыжие волосы были заплетены в колосок, а единственным отличием в макияже были светло-серые тени, всё же остальное было точь-в-точь как у Олив. У них обоих были миндалевидные глаза ярко-голубого цвета, большие длинные светлые ресницы, выделенные легким макияжем, чёрной подводкой и чёрной тушью. Прямые ровные носики были слегка припудрены, скрывая еле заметные веснушки, а тонкие аккуратные губы покрыты прозрачным блеском. Мы поздоровались и пошли в школу через сквер.

Первые два урока: физика и биология, прошли как обычно, и всё было хорошо. Но, затем я вошла в кабинет алгебры, где справа от меня висела длинная доска почти на всю стену, а слева стоял учительский стол, за которым располагались парные парты на двадцать человек. За столом сидела, учитель миссис Роз, женщина в возрасте лет пятидесяти—пятидесяти пяти в меру упитанная, одета в чёрную с вышитыми стразами в пол юбку, и тёмно серую блузку. Волосы чёрные, как смоль, как обычно завязаны в аккуратную гульку на затылке. Округлое лицо, небольшие азиатские глаза, в которых читалась доброта и любовь, но в то же время строгость и усталость, прямой нос, маленькие пухлые губы, и слегка конопатые щеки. Добрейшей души женщина, которую очень любили и уважали ученики. Надев свои очки в тонкой прямоугольной прозрачной оправе, она проверяла тетради.

Я почувствовала легкое головокружение, решив что это лишь легкое недомогание я не обратила внимание. Мы с девочками прошли в класс. Олив и я сели за последнюю парту, а Илин села за парту перед нами, напротив меня, так же в класс стали заходить и другие ученики. Один из парней по имени Стив Майлз высокий мускулистый спортсмен, он играл в школьной команде по баскетболу, подсел к Илин. Светловолосый, голубоглазый, многие девушки пошли бы на многое, лишь бы завладеть его вниманием, но его предпочтения были отданы мне, а что касается меня, я не отвечала ему тем же, но в общении не ограничивала. Урок начался, всё шло хорошо, но отчего-то у меня снова закружилась голова, и с каждой минутой становилось всё хуже, в глазах поплыло, по рукам от плеч до фаланг пальцев пробежали колики. Я внезапно почувствовала, что не могу взять ручку, что со мной?

– Катя? Катя, ты в порядке? Что с тобой? – услышала я взволнованный голос Олив.

– Ей срочно нужно к врачу! – услышала я Илин.

– Давайте я отнесу ее? – раздался голос Стива.

Я пыталась поднять голову и разглядеть лицо, но ничего не удалось, в глазах было мутно, как в как омуте, ничего не было не видно.

– Миссис Роз, Катерине плохо, мы отведем ее в медпункт, – обратилась Олив к учителю.

– Да, но кто-то один останьтесь, – ответила та, обращаясь к Олив, Илин и Стиву.

– Илин, останься – попросила ее сестра.

Я чувствовала, как меня взяли под руки. Медленно, делая шаг за шагом пошли к выходу… Хлопок дверью. Я поняла, что мы вышли из класса. Шаг, еще шаг… В ушах звенит… Что это? Сильнее, раздирающий перепонки звон. В глазах темнеет, ноги тяжелеют, нет, они как вата, чувствую истощение, невыносимый звон в ушах, ничего не слышу, в глазах темно, беспросветно темно, я падаю? Нет, меня трясёт, не чувствую пола, ноги и руки, как вата, ничего не чувствую. Сердце подходит к горлу, трудно дышать, звон в ушах, мне больно, очень, грудь сдавило, как будто на неё положили тонну кирпичей, не могу дышать, я… я… не мо…

Почувствовав неприятное жжение в носу, я немного поморщилась… Снова жжёт, «что это?»

– Эй, Катя, Катя? Ты слышишь? – Чей-то незнакомый голос говорил где-то в стороне, какие-то щелчки, неприятные шлепки по щекам, от чего я снова поморщилась.

– Она приходит в себя! – Олив? Да, это её голос. Я попыталась открыть глаза. Ярко! Очень яркий свет ударил в глаза, все плывёт.

– Зрачок реагирует. Она приходит в чувство. Попробуй позвать её еще раз. – Снова этот посторонний голос.

– Катя, Катерина? Ты слышишь? Ответь, пожалуйста, – чуть ли не взмолившись, говорила Олив.

Я медленно водила глазами, зрение вернулось. Наконец-то вижу, на секунду показалось, что лучше, чем раньше. Я лежала в медпункте на кушетке у стенки, рядом стояла медсестра, и наблюдала за мной. В руках она держала маленький фонарик и маленький мокрый кусочек ваты. Вата с нашатырем и фонарик, вот что мне жгло нос и ослепило когда я открыла глаза. В стороне возле двери в медпункт стоял, скрестив на груди руки, и смотрел в пол Стив; по его лицу было понятно, что он очень переживает, но старается не подавать вида.

– Я слышу и вижу тебя, Лив. – Подруга сидела возле меня и держала за руку.

– Катя! Ты очнулась! С тобой все хорошо? – Накинувшись на меня с объятьями, протарахтела Олив.

– Да, со мной все хорошо, я в полном порядке. – Отцепившись от подруги и сев на кушетку ответила я.

По глазам Стива было видно, что он оживился.

– Стив, – позвала я. – Парень поднял на меня глаза. – Все хорошо, я в порядке. – На его лице проскользнула улыбка, я улыбнулась в ответ.