Эва Баш - Последняя жертва

Не дав девушке опомниться, он затащил её в кабинку и, усевшись на крышку унитаза, заставил сесть к себе на колени.

– Ты что делаешь? – возмутилась она.

– Тихо! – он приложил палец к её губам и прислушался.

Скрипнула входная дверь. Раздались шаги. Кто-то зашёл в соседнюю кабинку и щёлкнул задвижкой.

Две минуты они провели в полном молчании. Она созерцала в отражении на кнопке слива коротко стриженный затылок спутника и своё лицо с потёками туши и растрёпанной причёской. Он разглядывал рекламу всемирно известного ресторана быстрого питания на дверце кабинки и размышлял, о чём думали маркетологи, если вообще думали, размещая свою рекламу в таком месте? Хотя на самом деле следовало размышлять совсем о другом: план, в котором и без того хватало дыр, похоже, катился ко всем чертям.

Соседка тем временем закончила свои дела и ушла, стукнув дверью. Теперь можно немного выдохнуть. Девушка поменяла положение и вытянула правую ногу, насколько это позволяло тесное пространство кабинки.

– У меня нога затекла, – пожаловалась она, пытаясь устроиться.

– Терпи, – сквозь зубы прошипел парень. – Там твои дружки рыщут.

Девушка чуть слышно вздохнула и прикусила губу.

– Я домой хочу, – шёпотом сказала она.

– Раньше надо было думать. Слушай, закинь мне её на плечо, – нервно усмехнулся парень, когда девушка продолжила возиться, пытаясь занять удобное положение. – Какая же у тебя костлявая задница, – он пошевелил коленками. – Сколько ты весишь?

– Сколько претензий! – возмутилась она. – А кто придумал прятаться в туалете?

– У тебя есть идеи получше? – спросил он, доставая из кобуры, спрятанной под кожаной курткой, пистолет.

– Нет, – огрызнулась она.

– Тогда сидим и ждём, – он прислонился спиной к сливному бачку и закрыл глаза.

И во что они друг друга втянули?

Пару месяцев назад он несомненно обрадовался бы перспективе застрять в туалете с хорошенькой брюнеткой, может быть, даже с этой самой, которая ёрзала у него на коленях, кусая губки и разглядывая потолок. Но сейчас в нём осталось только одно желание – покончить с этим запутанным делом, а потом послать всех подальше, напиться виски и завалиться спать в каком-нибудь дешёвом мотеле, и пускай там будет вонять сыростью, и канализацией, и, возможно, мышами, но зато его там никто не будет тревожить.

Входная дверь хлопнула, и чуть слышно провернулся ключ в замке. Парень напрягся и прислушался. Девушка отгрызла ноготь на безымянном пальце и принялась за средний.

Чьи-то шаги, сопровождаемые едва различимым скрипом металла по кафельному полу, приближались и вскоре замерли прямо напротив их кабинки. Парень поднял пистолет и снял предохранитель. В этот момент дверца кабинки распахнулась…

Вообще-то мечты сбываются.

И Эмма знала это, ведь теперь она жила в Берлине и работала в крупном печатном издании.

Ну, как работала – проходила неоплачиваемую стажировку, отчаянно надеясь на то, что однажды её возьмут в штат, хотя и знала, что такое в « Das Glas » случается крайне редко.

Однако Эмма не отчаивалась и не жаловалась. В конце концов она ещё не совсем вышла из того возраста, когда можно без угрызений совести сидеть на шее родителей. В прошлом месяце ей исполнилось восемнадцать, и ещё три оставалось до завершения стажировки – достаточно времени, чтобы начать свой путь к финансовой независимости.

К тому же первый шаг уже сделан – Эмма уехала из маленького городка под Брауншвейгом навстречу большой мечте и настоящей жизни.

Фрау Нельсон, мамина подруга, прожужжала все уши о том, как замечательно, что Эмма будет жить у её ненаглядной Маргаретхен, и они непременно станут лучшими подругами. Энтузиазм фрау Нельсон был заразителен, и Эмма без труда поверила, что Маргаретхен, которая старше её на три года и работает в какой-то серьёзной компании, безмерно обрадуется новой соседке.

Эмма смотрела на мир широко открытыми глазами, не ожидая от него никаких подвохов. Она просто ещё не знала, что в нём есть не только радуги и единороги.

***

Стук входной двери и звук ключей, ударившихся о полку в коридоре, разбудили Эмму. Она бросила взгляд на часы, стоявшие на прикроватном столике – половина пятого. Приглушённый, предположительно мужской голос за стенкой сменился взрывом смеха. Очередной ухажёр, поняла Эмма, а это значило, что её сон, в общем-то, закончен.

Маргарет работала в основном в ночную смену, и солидность её компании вызывала некоторые сомнения, но где и чем именно занималась соседка, Эмма не знала. Один-два раза в неделю Маргарет приводила домой новых кавалеров, которые оставляли после себя запах сигарет, пива и дешёвого мужского парфюма.

Эмма совсем не возражала против гостей, однако последние, встретив её на кухне с кружкой зелёного чая и свежеиспечённым круассаном, или кексом, или чем-нибудь ещё в том же духе, почему-то только виновато улыбались и спешили по своим делам. Сегодняшний ухажёр в этом плане совсем не отличался от остальных. Захлопнув за ним дверь, Маргарет появилась на кухне. Не обратив на Эмму никакого внимания, она залезла в холодильник, достала оттуда контейнер с лазаньей и вместо приветствия произнесла:

– В твоей лазанье слишком много сыра. Ты можешь добавлять туда поменьше сыра?

– Конечно, – рассеянно пожала плечами Эмма, наблюдая в окно, как любовник Маргарет перешёл на другую сторону улицы, остановился, закурил, поднял воротник куртки, защищаясь от пронизывающего осеннего ветра, и отправился дальше, прочь из поля зрения и их с Маргарет жизни.

У Эммы ещё никогда не было своего парня.

Почему?

Хорошенькая брюнетка с огромными голубыми глазами и улыбкой в пол-лица не пользовалась особым успехом у парней. Может, ей не хватало стервозности?

«Маргарет», – Эмма обернулась, чтобы задать этот вопрос своей соседке, но та успела улизнуть с кухни, прихватив с собой лазанью.

Эмма вздохнула, заглянула в свою кружку, в которой осталось немного остывшего уже чая, и посмотрела на часы. Шесть утра – самое время, чтобы напечь кексиков для коллег.

***

Тем временем на другом конце города, в небольшом сквере, склонившись над кучей осенней листвы, стоял мужчина. Его возраст и внешность было сложно определить из-за капюшона, который высовывался из-под куртки и скрывал лицо. Перед ним лежало тело девушки. Невидящий взор её глаз был устремлён в предрассветное небо. Покачав головой, мужчина опустился на колено и закрыл девушке глаза, потом поправил висевший на его плече чехол, из которого виднелась рукоять катаны, огляделся по сторонам и не спеша направился к выходу из парка.