Мэгги Шайн - Кровная связь

Боже, что это было такое? Как это было возможно?

В конце концов, когда наконец начала уставать, я остановилась и снова попыталась понять, кто я и что я, но не могла найти ответ на эти вопросы.

Tabula rasa. Фраза прозвучала эхом в моей голове. Чистая дощечка. Как будто то, что я знала, или то, чем я была, оказалось стерто.

Вместо того чтобы искать ответы в себе, я осмотрела окрестности. Я подумала о том, что мне понадобится еда, убежище и, возможно, какая-то одежда, если я хочу выжить и понять, что происходит. Это были неотложные требования. Но их было легче удовлетворить, чем справиться с внутренней пустотой. При этой мысли я чуть не впала в панику и почувствовала, что, если поддамся этому внезапному чувству, возврата не будет. Я оказалась в небольшом лесном раю. Земля была усыпана опавшими листьями, деревья стояли с красноватыми, оранжевыми и золотыми кронами. Я шла по лесу, повинуясь инстинкту, дошла до его края, чтобы посмотреть, что находится дальше, и обнаружила тротуар, ведущий, по-видимому, к небольшому городу. Я пошла по нему и увидела колокольню церкви, несколько больших сараев и много маленьких домов, из труб которых поднимался дым, красный дом с белыми ставнями, располагавшийся поодаль от городка, на холме, и окруженный зеленью и белым деревянным забором. Рядом с ним стоял красный амбар. Вдруг в голове возник образ. Мужчина, целующий меня. Незнакомые, сильные, прекрасные чувства наполняют меня. Мои руки запутались в черных волосах. Внезапно вспышка исчезла, так же быстро, как появилась. Я хотела, чтобы воспоминание вернулось. Но оно пропало в темных глубоких водах моей памяти. Я разочарованно вздохнула и снова обратила взор на красный домик. Это место приковывало мое внимание, хотя я не понимала почему.

Оно звало меня.

Я должна была идти. Я не имела понятия, почему должна так делать. Но здравый смысл подсказывал, что я могу смело положиться на свои чувства. Каким-то образом они были обострены – я слышала звуки и ощущала запахи, которые не должна была слышать и ощущать. И мои физические способности тоже увеличились, а это было очевидно, потому что я смогла обогнать оленя и оторвалась от «кадиллака»…

Да. «Кадиллак-эскалада». Так называлась эта машина. Я слабо улыбнулась, втайне радуясь тому, что частички воспоминаний начали возвращаться ко мне.

Но если мои физические способности превышали норму, тогда, возможно, и моя интуиция тоже обострилась. Хотя я поймала себя на том, что не могла определить, что значило для меня слово «нормально».

Я решила довериться своей интуиции. Я пойду к тому красному дому – нет, я пойду к амбару около дома – так будет безопаснее. Это место станет моим убежищем на первое время. Там я спланирую свои дальнейшие действия.

Приняв такое решение, я стала спускаться по травянистому склону. Мне пришлось покинуть красивый осенний лес и пойти к деревенской дороге, огибавшей его. Обнаженная, я пошла к этому маленькому городку. Когда я шла, я вдруг почувствовала сильный, резкий голод, какого не испытывала никогда раньше.

Серена моргнула, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение, вызванное лекарствами. В голове ее был туман. Она подняла глаза и увидела мужчину в белом халате, со стетоскопом на шее. Он смотрел не на нее, а на диаграмму.

– Где моя девочка? Я могу видеть ее сейчас? – И она попыталась улыбнуться сквозь туман. Боже, сколько же лекарства они ей вкололи, подумала она. – Я говорю «девочка», хотя точно даже и не знаю. Но мне кажется, что это девочка. Скажите, это правда? Она красивая? Сколько она весит? Почему сестра еще не принесла ее мне?

Доктор опустил карту и положил ее у изножья кровати. Потом подошел поближе и похлопал Серену по руке. Просто похлопал. Он не улыбался.

Что-то сжалось у Серены в груди. И она вдруг поняла, что не хочет слышать его ответ.

– Это была девочка, вы правы. Но… Мне очень жаль, Серена. Ваш ребенок родился мертвым.

Ее будто кувалдой ударили в грудь. Она упала на подушки, в легких не осталось воздуха. Серена сжала грудь, потому что ей показалось, что она не может сделать вдох. Доктор положил ледяную руку ей на затылок.

– Опустите голову и дышите. Просто дышите. – Он нажал на кнопку в стене и быстро сказал:

– Здесь нужна помощь, – потом вытащил что-то из кармана, разломил и поднес к носу Серены.

Она почувствовала резкий запах нашатырного спирта, тяжело вдохнула и отвернула голову. Вдох. Выдох. Она задышала. Как будто ничего не случилось.

– Так лучше, – произнес врач. Когда дверь открылась, он поднял глаза. Вошла медсестра. Молодая привлекательная блондинка.

Серена лишь мельком взглянула на нее, прежде чем пристально посмотреть в глаза доктору.

– Это ложь, – сказала она. – Это ложь. Мой ребенок не был мертворожденным.

Сестра подошла ближе.

– Я понимаю, как вам сейчас тяжело. Мне очень жаль.

– Мой ребенок родился живым, – повторила Серена. Она не сводила взгляда с доктора. – Я слышала ее крик. Я слышала ее крик.

– Вы находились под действием сильного успокоительного, – сказал доктор без малейшего сочувствия, деловым тоном. – Такое иногда случается, когда мать думает, что слышала крик своего ребенка. Я понимаю, что вам это трудно понять, но такое случается.

– Я слышала, как она кричала, – повторила Серена. И тут она заметила, что сестра не смотрит ей в глаза.

– Дайте ей успокоительное, – сказал доктор, как будто ее не было в комнате. Потом он подошел к кровати и, взяв историю болезни, написал в ней что-то. – Сделайте ей инъекцию. Прямо сейчас.

Серена напряглась.

– Мне не нужно ваше успокоительное. Говорю вам, я слышала, как моя девочка плакала. Я слышала ее! – Она бросила отчаянный взгляд на сестру. – Я не буду принимать успокоительное. Дайте мне телефон. Я вызову полицию. Я хочу знать, что вы сделали с моей девочкой.

– Ваш ребенок родился мертвым, – повторил доктор.

И тут Серена увидела, что сестра, глядя ей в глаза, незаметно покачала головой.

– Успокоительное, – приказал ей доктор.

Сестра – на ее карточке значилось имя «Морин Кинан» – поспешила за дверь. Серена задумалась над тем, действительно ли она видела тот молчаливый знак, который подала ей сестра Кинан, и не заметил ли его доктор. Но она не могла определить это. Доктор вышел вслед за сестрой.

В ту же секунду, как дверь за доктором закрылась, Серена стала внимательно изучать свою палату, но телефона нигде не было. Она встала с постели, морщась от боли во всем теле, подошла к окну и раздвинула шторы, чтобы выглянуть на улицу.

Солнце на небе висело низко. За окном находилась парковка, комната Серены была на втором этаже.

Боже, где ее ребенок?

Она услышала, как открывается дверь, и легла в кровать.