Анастасия Сычёва - Доказательства вины

Миновав кварталы торговцев и ремесленников, мы прошли по очередной улице, уже не такой шумной и многолюдной, мимо небольшого храма и вскоре вышли к городскому кладбищу, лежавшему у южной стены. Здесь уже люди почти не встречались – похоронных процессий не было видно, и нам попались только несколько посетителей – а сам погост оказался очень обширным и старым. Леннокс неожиданно достал из складок балахона какой-то лист бумаги, развернул его, и я успела заметить там что-то, похожее на набросанную от руки схему кладбища. Поизучав эту «карту» некоторое время, Леннокс уверенно повел нас куда-то вглубь. Вокруг не было ничего интересного – могилы и могилы, местами они шли рядами, местами были разбросаны, одни поновее, другие – совсем старые… Мы успели дойти почти до противоположного угла кладбища, когда Леннокс, покрутив недоуменно головой по сторонам, посмотрел на план более внимательно и потом вдруг перевернул схему вверх ногами. После этого его лицо просветлело, и он, жизнерадостно улыбнувшись, показал рукой в противоположном направлении. Одногруппники испепелили его недовольными взглядами, Лэшел пробормотал себе под нос что-то нелицеприятное в его адрес, зато Люций, как мне показалось, едва удержался от улыбки.

В общем, еще минут через десять мы добрались до нужного места. Под ногами тихо шуршали успевшие опасть листья и какие-то веточки. Могилы здесь уже были совсем неухоженные и неаккуратные, могильных камней с именами почти не было, хотя заброшенной эта часть кладбища не выглядела – земля местами была свежей, разрыхленной.

– Пришли, – объявил Леннокс, останавливаясь. – Здесь хоронят преимущественно преступников и бродяг, и потому городские власти позволили нам тут поработать. К тому же именно среди казненных чаще всего остается множество неупокоенных и потому призраков будет больше всего в этой части кладбища. Итак, почему мы не видим этих призраков прямо сейчас?

– Обычно они невидимы или же просто спят, – это, как всегда, Сид.

– Верно. Чтобы поговорить с духом, его надо в первую очередь вызвать. Каков будет ваш порядок действий? Студентка?

– Установить защитное поле, – не задумываясь, ответила я.

– Правильно. Почему?

В голове, словно вспышка молнии, промелькнуло воспоминание – мы с Адрианом на кладбище, где похоронен архимаг Приам. Мы были вместе, и Адриан тогда запретил мне выходить из защитного круга – чего бы я сейчас не отдала, чтобы вернуть все как было!

– Призраки стремятся вселиться в живых людей, – наконец сухо сообщила я.

Леннокс удовлетворенно кивнул:

– Верно. Вампиры с их предрасположенностью к магии смерти могут обойтись без защитного поля, используя свою – специфическую, но нам такой фокус недоступен. Поэтому…

Он продолжал говорить, пока я растерянно хлопала глазами. Так тогда на кладбище круг Адриану вовсе не был нужен, только мне?

– Поскольку нас много, защитное поле потребуется с большим радиусом, а на подобное требуется очень много магических сил, ведь это поле мало того, что надо создать, его еще надо и удерживать. Но наша академия в лице ректора Кириана пошла нам навстречу и обеспечила специальными амулетами-накопителями сил, – все из тех же складок балахона, из которых он достал карту, на этот раз Леннокс извлек небольшой кожаный мешочек, открыл его и продемонстрировал нам какие-то кристаллы. После этого он вышел вперед и начал создавать вокруг нас структуру магического щита, не доверив это ответственное задание никому из студентов – схема была сложной, но не настолько, как в тот раз, когда щит сплетал Адриан. Попутно магистр давал пояснения к своей работе, указывая на какие-то тонкости. Когда работа была закончена, некромант разложил кристаллы вокруг нас на равном удалении друг от друга, и их грани вспыхнули ровным голубоватым цветом. Мы словно ощутили порыв магической силы, и созданный Ленноксом щит развернулся вокруг нас. М-да, а Адриану, помнится, никакие артефакты-накопители силы не были нужны – все-таки архивампир, а не магистр… Строго напомнив нам, что покидать пределы круга нельзя, Леннокс начал произносить заклинание призыва духов. Некоторое время после того, как он замолк, вокруг было тихо – только шумели деревья, с которых ветер срывал листву, а потом вдруг в воздухе начали зависать белые полупрозрачные силуэты. Один, другой, третий…

– Сколько же их здесь… – растерянно пробормотал Олаф, впервые за все занятие раскрывая рот, а Леннокс равнодушно пожал плечами:

– Я же сказал, что большинство похороненных здесь умерли не своей смертью… Конечно, не все из них могут упокоиться с миром!

Разбуженные призраки тем временем сориентировались в пространстве и поплыли в нашем направлении. Мы – студенты – инстинктивно попытались встать поближе друг к другу, Лэшел тоже казался взволнованным, зато Леннокс оставался совершенно невозмутимым. Когда я шагнула вбок, чтобы оказаться подальше от границы, под моей ногой громко хрустнула какая-то ветка, и я, механически опустив голову, увидела, как один из кристаллов начал мигать, то затухая, то загораясь снова. Духи остановились у границы защитного поля, обступили его со всех сторон, так что кладбище за ними было не разглядеть – слишком уж многих призраков мы потревожили. Не меньше десятка, и это только те, кто подошел к нам вплотную… И в отличие от архимага Приама, который оставался в своем уме и говорил с Адрианом и мной, с этими… явно было что-то не так. Глаза у всех были открыты, но в них невозможно было разглядеть никакого осмысленного выражения. Вдобавок ко всему призраки что-то безостановочно бормотали себе под нос, из-за чего казалось, будто воздух звенит.

– Итак, – лекторским тоном продолжил Леннокс, словно стоял за кафедрой в лекционной аудитории. – В общем-то, призраки и по своему желанию могут переходить из невидимого состояния в видимое, однако…

Он недоговорил, переведя взгляд куда-то вниз, и в ту же секунду спокойное и даже несколько скучающее выражение на его лице сменилось чем-то похожим на тревогу. Проследив за его взглядом, я обнаружила, что тот самый мигающий кристалл окончательно погас, и в ту же секунду произошло следующее: бормотание призраков понизилось до шипения и зазвучало теперь угрожающе, в воздухе пронесся очередной магический порыв, защитное поле пропало, магистр Лэшел отчетливо выругался… а затем призраки всем скопом набросились на нас.

Если честно, я совершенно не представляла себе, что чувствует человек, когда его атакует призрак. Воображение подбрасывало варианты, что по ощущениям это сравнимо с окунанием в ледяную воду или, может, потере контроля над телом, в которое этот призрак вселяется… Но действительность оказалась ничуть не похожа ни на один из этих вариантов. У нас не было никакой возможности сопротивляться, настолько быстро все произошло, а потом… Единственное, что я помню – это разрывающая меня на части боль. Мир как будто взорвался, ослепительные осколки рванулись в мою сторону, так что я инстинктивно закрыла руками глаза, опасаясь, как бы их не выкололо… А после этого осталась только чернота.