Ираклий Шанидзе - Фотография. Искусство обмана

Фигура 2.10

Любой приличный политик знает, что может запросто испортить репутацию противника парой неполных цитат из речей жертвы. Даже ничего не нужно менять, просто извлечь часть цитаты, которая послужит вашей цели, оставив без внимания все остальное. С точки зрения закона вы не совершили ничего предосудительного, в конце концов, он действительно это говорил. Этот простой, но тем не менее на редкость злокозненный прием основывается на двусмысленности, внутренне присущей вербальному общению. Смысл цитаты или даже одного слова может резко поменяться в зависимости от контекста. Грамотное применение этого коварного приема в фотографии позволяет добиться поистине впечатляющих результатов.

Примером тому служит фигура 2.10. Несмотря на то что фотография выглядит явно постановочной, большинство зрителей все равно смотрят на нее как на зловещую. Стоящие фигуры непроизвольно воспринимаются их сознанием как злодеи. Вам не остается ничего другого, кроме как предположить, что мужчина выполняет какой-то жертвенный ритуал, а молодая женщина как будто держит копье. Безусловно, что подсказки здесь играют очень важную роль (возвышающиеся фигуры, красная рубаха с иероглифами, поза ассистентки, навевающая воспоминания о египетской кошке, тусклый свет и т. д.). Ни один из них не произвел бы такого же эффекта, если бы было абсолютно очевидно, что это парикмахер, делающий клиентке короткую стрижку, а девушка держит зеркало. Утаивание того, что происходит в реальности, позволило создать мгновенную иллюзию (исчезающую, как только вы осознаете, что никто не пострадал).

Существует два способа вычленения из контекста. Первый, как правило, зловреден и противоречит правилам профессиональной этики. Речь идет о том, чтобы использовать фотографию с целью, которая изначально не входила в ваши намерения (например, выдать постановочный сюжет о моде за документальную фотографию). Иногда такое происходит не намеренно. Так случилось с фигурой 2.11, которую я однажды представил на конкурс журнала LFI ( Leica Fotografie International Magazine ). Она была номинирована издателем на первую премию как репортажная фотография. Я быстро связался с редакцией и проинформировал, что фотография постановочная и снята в качестве афиши шоу, посвященного уличной моде. К счастью, премию мне все равно дали, но в другой категории. Если нечто подобное происходит умышленно, и это выясняется, фотограф может распрощаться со своей карьерой в фотожурналистике.

Фигура 2.11

Второй способ – это придать намеренно «документальный» вид явно постановочному снимку, не снабдив его визуальным пояснением того, что происходит ( фигура 2.12). Это все равно ложь, и, пожалуй, лучше фотографии подобного свойства в газеты, с целью публикации, не посылать, чтоб не вляпаться в неприятную историю.

Фигура 2.12

Обман будет результативнее, если максимально облегчить зрителю задачу в него поверить. Самый лучший обман тот, который не привлекает к себе слишком много внимания, а ложный факт подается без эмоций, как нечто общеизвестное, даже банальное ( фигура 2.13).

Фигура 2.13

Луис Бунюэль, величайший из сюрреалистов всех времен, умышленно сторонился спецэффектов, радикальных ракурсов и экстремальных фокусных расстояний. Если в его фильме играла музыка, она доносилась из радиоприемника или от музыкантов, находившихся в кадре. Герои разговаривали на предельно странные темы и совершали абсурдные поступки убедительно, сдержанно и с достоинством. Когда смотришь фильмы Бунюэля, кажется, что ты их полноправный участник, а почти скучная, обыденная подача мягко подводит зрителя к тому, чтобы он принял все, происходящее на экране, как нечто само собой разумеющееся. Так происходит до тех пор, пока жертва не осознает, что сон, в котором он живет, снится персонажу, который, в свою очередь, является частью чьего-то сна, или сам не обнаружит себя в столовой, где вместо стульев – унитазы (фильм « Призрак свободы» , 1974 г.). Семь «Золотых пальмовых ветвей», присужденных Бунюэлю на Каннских фестивалях (не считая «Оскара», «Золотого глобуса» и других наград из разных стран мира) убедительно доказывают эффективность его метода. Не вижу причин, почему бы фотографам не поучиться у лучших.

Ограничение контекста – это боевое оружие широкого спектра действия, но истинная его стихия – жанровая фотография, потому что происходящее там подлинно по определению. В непостановочном снимке вырванная из контекста реальность подается под предлогом того, что камера фиксирует реальность, не вмешиваясь в нее, а значит, и не искажая. Зрителю предлагается скудный набор ложных подсказок, ограниченный рамкой кадра, и он, для объяснения происходящего, склонен использовать только их. Даже если ему удастся сложить вместе фрагменты головоломки, как правило, весьма логичное объяснение оказывается абсолютно ошибочным.

Фигура 2.14

Визуальные подсказки на фигуре 2.14предлагают совершенно нелепую альтернативу реальному трагическому сюжету, превращая его в фарс. Вместо того чтобы восхищаться двумя героическими пожарными, вы изо всех сил пытаетесь отогнать от себя мысль о двух парнях, соревнующихся в том, кто дальше писает. Главным элементом, укрепляющим вас в этой мысли, является то, что голова джентльмена слева повернута направо, словно он хочет удостовериться в своем превосходстве над соперником.

Фигура 2.15

Манипуляция вниманием – звучит круто, не так ли? Возможно, в своем воображении вы быстро нарисовали гигантскую машину для управления сознанием с параболической антенной и электродами, аккуратно присоединенными к бритым черепам зачарованных людей, уставившихся на блестящий металлический брелок, раскачивающийся туда-сюда в руке гипнотизера.

В реальности вышеописанная сцена – всего лишь избитое клише, а подлинная манипуляция вниманием и сознанием (я здесь не буду говорить о сознании, чтобы вам захотелось поскорее дочитать эту книгу и купить наше захватывающее руководство по манипуляции сознанием, которое научит вас, как этим сознанием манипулировать) – выглядит совсем не так. Между прочим, тот любопытный факт, что вам не удалось сосредоточиться на предыдущем высказывании – не случайность. Вместо того чтобы думать о том, как сосредоточиться, ваш мозг был занят бунтом против дешевого маркетингового хода. Я так поступил намеренно, чтобы вы на собственном опыте смогли убедиться, как легко отвлечь внимание индивидуума с высоким интеллектом с помощью всего нескольких слов.