Надежда Белякова - Кузнецкий мост и Маргарита

В зале московского Исторического Музея, посвященном Первобытнообщинному строю, Капочка, взвыв от боли, сорвала белый берет со своей белокурой коротко остриженной головы, связанный мелкими узорами Елизаветой Яковлевной. И, побледнев, ужаснулась, что при всем 7-ом и 8-ом классах Кимрской школы – на глазах испуганных мальчишек и девчонок у неё, учительницы, стали отходить воды. Здесь в этом торжественном зале, украшенном росписями самого Васнецова, с которых на всё происходящее в тот день, смотрели, замершие и разъяренные неандертальцы в мехах, замершие в изумлении в момент охоты на мамонта. И первые задумчивые язычники тоже замерли в изумлении, как и ученики, до того рассматривавших их ожерелья и копья. Древние экспонаты, манекены в шкурах, изображавшие первобытнообщинных людей – всё поплыло перед глазами Капочки одним пестрым потоком, в котором она тонула, теряя сознание от боли, как в речном водовороте под доносящийся с Красной площади через распахнутые окна музея звучащий бодрый запев под духовой оркестр:

«От тайги до Британских морей Красная Армия всех сильней!»

Так ученики, которых привез на экскурсию в Исторический музей ее муж, Андрей Беляков, получили наглядный урок, что такое роды и как они начинаются. Экскурсия по истории обернулась в наглядную экскурсию по биологии. Конечно, это вызвало большой переполох в Историческом музее в то утро – 25 июня 1933 года.

Это утро было таким же солнечным, как и весь тот июнь – первый месяц начала школьных каникул. Но в семье молодого директора школы города Кимры – Андрея Белякова, это утро началось со спора с женой Капой о том, что можно ли и ей тоже поехать в этот воскресный день на экскурсию в Москву. Он старательно готовился к этой экскурсии для школьников их школы, в которой он был директором школы, а его жена Капитолина Карповна была учительницей младших классов. Спорили, потому что Капитолина Карповна находилась на 7 месяце беременности, а ехать в Москву на электричке долго, да и тряска, и грохот вагона, словом, – поводов отказаться от участия в этой экскурсии, главным в которой было посещение Исторического Музея, было предостаточно. В том, что ехать Капочке не нужно и опасно трястись в поезде довольно долго, поддержала и теща Андрея Осиповича, Елизавета Яковлевна и их дочь, названная так же, как и Капитолина Карповна – Капочкой. Но беременная Капа очень хотела в этот раз обязательно поехать в Москву. И потому уверяла, что прекрасно себя чувствует, а потом и в ближайшие месяцы, и уж тем более после родов не скоро у нее появится возможность побродить по Москве. Упорство ее было в то утро было столь несгибаемым, что и муж, и ее мама – Елизавета Яковлевна, сдались.

И действительно, поездка прошла легко и даже весело, потому что ее муж, не смотря на грохот электрички, устроил своим школьникам лекцию об Историческом Музее в Москве, подготавливая учеников в встрече с музеем. И Капитолина Карповна любовалась и гордилась своим замечательным мужем, работавшим в то время директором школы. Она мечтала о том, что привезет домой в Кимры новые пластинки, которые будет крутить на патефоне во время вечеринок, на которые собирались и учителя их школы, и вся кимрская интеллигенция – отплясывать фокстроты, слушать Утесова и закусывать обильными и невероятно вкусными пирогами ее мамы – Елизаветы Яковлевны. А уж какие она была мастерица делать наливки! И водочка из граненных графинов тоже пользовалась заслуженным вниманием под закуски, художественно сервированные Елизаветой Яковлевной. Тех же самых графинов, которые ставились с водой на трибуну в актовом зале школы в торжественные дни, когда Андрей Осипович Беляков – директор этой школы, проживавший со всем семейством в двух классах, именовавшихся – «директорской квартирой» выступал с речью утром 1-го сентября или по поводу выпускного бала, Первомая, Нового года и 7-го ноября, но и по поводу окончания учебного года – тоже собирались и отмечали.

Так мечталось ей – жене директора школы, учительнице младших классов о поездке в Москву еще и потому что хотела купить там модные фикусы и пальмы в любимом цветочном магазинчике на улице Горького для школы, подоконники которой она обожала украшать цветами – разноцветными фиалками и геранями, благодарившими ее за уход за ними пышным цветением. Поэтому и спорила с семейством, уверяя, что чувствует себя очень хорошо и может поехать в Москву вместе с экскурсией, организованной ее мужем для учеников их школы.

Переполох в Историческом музее завершился появление в зале санитаров в белых халатах с увесистыми носилками. И Капитолину Карповну быстро доставили в изысканно красивое здание в стиле модерн. В Роддом на Миусской площади, где она благополучно родила семимесячную девочку.

Так жарким днем 25 июня 1933 года родилась моя мама. Имя Маргарита было неожиданно подарено ей ее старшей сестрой, названой в честь матери также – Капитолиной. Она, двенадцатилетней девочкой, как раз на днях стянула из библиотеки отца «Королеву Марго. И читала уже неделю эту книгу одновременно с заданным для обязательного прочтения во время каникул «Дубровским». Поэтому, когда к ней обратился с вопросом отец: «как бы она хотела назвать сестренку?», ожидая услышать «Маша», директор школы был озадачен тем, что его старшая дочь, не задумываясь, тотчас ответила:

– Конечно, Маргарита!!!

Это удивило его, потому что он-то ожидал услышать – Маша, как звали героиню «Дубровского». На, что он и рассчитывал. Но имя Маргарита ему понравилось, да и само рождение почти в Историческом музее – вполне гармонировало с тем, что прелестное синеглазое дитя будет носить такое торжественное имя. Так появилась на Свет Божий Маргарита Андреевна Белякова – замечательный художник-модельер ОДМО «Кузнецкий Мост», моя мама.

Ушло в прошлое, то замедленное, завораживающее колыхание пышных юбок пятидесятых годов с пышными многослойными нижними юбками из многослойной и накрахмаленной марли, и то будоражащее воображение их маняще – танцевальное движение, словно подхваченное порывами ветра вокруг стройных бедер манекенщиц на подиуме «Зеленого Зала» в Доме Моделей «КУЗНЕЦКИЙ МОСТ». Новые ритмы, формы, образ и стиль вторглись и сменили в том сезоне начала 60 – буквально все и само мироощущение работавших над новыми коллекциями моды художников-модельеров, представляющих миру обновленное лицо наступившей «Хрущевской Оттепели – времени больших перемен и обновления.