Элизабет Ланди - Тайная жизнь великих художников

Очень скоро «Мыслителя» взяли в оборот сатирики. Уже в 1907 году французский карикатурист сделал рисунок для журнала, на котором Роден был изображен в образе своей скульптуры. Карикатуристы «Нью-Йоркера» также очень любят эту фигуру и постоянно к ней возвращаются. В карикатуре 1998 года мужчина сидит в классической позе «Мыслителя» на краю кровати, а его обнаженная партнерша сидит рядом, приговаривая: «Поверь, ты просто слишком много об этом думаешь».

14 НОЯБРЯ 1840 — 5 ДЕКАБРЯ 1926

АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: СКОРПИОН

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: ФРАНЦУЗ

ПРИЗНАННЫЙ ШЕДЕВР: «КУВШИНКИ» 11920-1926)

СРЕДСТВА ИЗОБРАЖЕНИЯ: МАСЛО,ХОЛСТ

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СТИЛЬ: ИМПРЕССИОНИЗМ

КУДА ЗАЙТИ ПОСМОТРЕТЬ: МУЗЕЙ «ОРАНЖЕРИ», ПАРИЖ

КРАСНОЕ СЛОВЦО: «Я ХОЧУ НАПИСАТЬ ВОЗДУХ».

Клод Моне не ломал голову над названиями своих картин; его вполне устраивали описательные фразы вроде «Вид на деревню». Эти одинаковые ярлыки раздражали Эдмона Ренуара, брата художника Пьера-Огюста Ренуара, когда он составлял каталог для первой авангардной выставки в 1874 году. «Как окрестить картину, на которой изображен восход солнца?» — допытывался Эдмон у Моне. «Да просто «Впечатление», почему нет?» — ответил Моне. Так и записали в каталоге «Впечатление. Восход солнца».

Словечко прижилось. Особенно оно полюбилось критикам, поскольку в нем таилась масса комедийных возможностей. Луи Леруа, в частности, насмешливо отмечал: «Я говорил себе: раз я впечатлен, значит, тут и вправду должно быть какое-то впечатление… а какая свобода, какая легкость обращения с кистью! Обои в начальной стадии обработки выглядят более законченным произведением».

Однако Моне термин в целом нравился, потому что содержал в себе то, что художник хотел ухватить и запечатлеть на холсте, — «впечатление» от отдельно взятого мгновения.

Оскар Клод Моне, сын лавочника из портового города Гавра, еще в детстве отличался талантом рисовать забавные карикатуры. Учась в школе, он уже подрабатывал рисованием, а когда к семнадцати годам скопил две тысячи франков, с которыми собирался начать карьеру художника, то бросил школу. В девятнадцать лет Моне приехал в Париж и в течение двух лет обучался живописи, прежде чем его призвали на военную службу. Хотя школу он так и не закончил, его тем не менее записали в престижный кавалерийский полк, квартировавший в Алжире. Но через год Моне свалился с тифом, и его отправили домой.

Вернувшись в Париж в 1862 году, Моне поступил в академию Шарля Глейра, обучавшего традиционным приемам живописи, которые Моне ни капли не интересовали. Он уже проникся работой на пленэре, письмом с натуры и постепенно вырабатывал собственный стиль. (Конечно, занятия живописью на пленэре не лишены риска: однажды некий рьяный дискобол серьезно повредил ногу Моне.) Он обрел родственные души в соучениках — Камиле Писсарро, Пьере-Огюсте Ренуаре, Альфреде Сислее и Фредерике Базиле, и одним прекрасным днем 1863 года пятеро друзей, покинув навсегда мастерскую Глейра, отправились на природу — творить. На том художественное обучение Моне и закончилось.

Год 1865-й выдался для Моне удачным. Он познакомился с Камиллой Донсье, а его пейзаж приняли в Салон, на официальную выставку. Но всего каких-нибудь два года спустя амбициозную картину Моне «Женщины в саду» Салон отверг с порога, а Камилла была беременна. Отец художника, взбешенный тем, что Моне признал свое отцовство, прекратил высылать ему деньги и потребовал, чтобы сын вернулся в Гавр. Камилла, будучи на сносях, осталась одна в Париже. Со временем папаша Моне смягчился настолько, что согласился выдавать сыну жалкое пособие, которого не хватало на содержание Камиллы и малыша Жана, поэтому приходилось регулярно занимать у друзей.

Когда в 1869 году Салон опять не взял его картины, Моне так приуныл, что бросился в Сену. И тут же пожалел о своем поступке. К счастью, он был хорошим пловцом.

Летом 1869 года война с Пруссией представлялась неизбежной. Моне как военнослужащему в запасе грозил обязательный призыв в армию — гражданский долг, по которому он отчаянно не желал платить. Сначала он зарегистрировал брак с Камиллой, потому что женатых призывали в последнюю очередь, а потом, когда разразилась война, уехал с семьей в Англию, где прожил больше года. Во Францию они вернулись осенью 1871 года и поселились в маленьком городке Аржантее, неподалеку от Парижа. Моне стремился освободиться от условностей в живописи, чтобы изображать на холсте то, что видит, а не то, что ему подсказывает разум. Академических художников учили изображать предметы в натуральном цвете (коричневая кора, синий океан), игнорируя игру света, которая меняет цвета, воспринимаемые человеческим глазом. Моне заменил это правило на ровно противоположное. «Постарайтесь забыть о том, какой объект вы пишете, дерево, дом или поле, — советовал он. — Просто думайте про себя: вот квадратик синего, вот прямоугольничек розового, а вот полоска желтого, и пишите так, как вы это видите». Он также стремился создать ощущение непосредственного переживания, показать состояние предмета или пейзажа в данный момент времени.

Поскольку Салон продолжал отвергать полотна Моне, он ухватился за идею независимой выставки и вместе с Эдгаром Дега приложил немало усилий, чтобы в 1874 году эта идея стала реальностью. Критики, уцепившись за название картины Моне, припечатали всю группу словом «импрессионисты» — «впечатлители» — и жестоко разругали выставленные работы. Некий рецензент, разбирая по косточкам уличный пейзаж «Бульвар Капуцинов», вообразил такой диалог с автором картины. «Будьте любезны, скажите, что означают эти маленькие черные кляксы внизу картины?» — спрашивает критик. «Ну как же, это пешеходы», — объясняет художник. «Неужто я так же выгляжу, когда иду по бульвару Капуцинов? — пугается критик. — Боже правый! Да вы, наверное, смеетесь надо мной!»

БОЛЬШОЙ ЦЕНИТЕЛЬ ЖЕНЩИН, КЛОД МОНЕ ГОВОРИЛ: «Я СПЛЮ ТОЛЬКО С ГЕРЦОГИНЯМИ ИЛИ ГОРНИЧНЫМИ. ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНО — С ГОРНИЧНЫМИ ГЕРЦОГИНЬ. ВСЕ, ЧТО МЕЖДУ, МНЕ ПРЕТИТ».

В 1876 году Моне познакомился с Эрнестом Ошеде, новым богатым заказчиком и владельцем одного из первых универмагов в Париже, и они стали дружить семьями. Когда экономика внезапно пошла ко дну, а заказы прекратились, Моне погряз в долгах. Но еще сильнее кризис ударил по Ошеде: его бизнес рухнул, и он бежал в Бельгию, бросив семью на произвол судьбы. Моне пригласил жену бывшего благодетеля Алису к себе, в новый дом в глухой деревушке Ветей; там они все и поселились: Моне, Камилла, их двое детей и Алиса с четырьмя детьми.