Дональд Томпсон - Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства

Не все китайские художники, продавшие работы Гудхейсу со скидкой, выражали недовольство. Художник Янь Лэй, скульптор Суй Цзяньго и художник Чжан Хуань высказали в интервью журналу Art + Auction весьма западное, капиталистическое соображение: «Это бизнес; всякий может покупать и продавать, как считает нужным». Китайские художники и дилеры, заключившие сделку с Гудхейсом, прекрасно знали, что могли защитить свои интересы, если бы заключили соглашение о неперепродаже. Видимо, никто этого не сделал. Отсутствие такого документа подразумевает, что покупатель имеет полное право избавиться от имущества любым желаемым способом.

Историю с «Эстеллой» не нужно понимать так, будто китайские художники и дилеры наивны или незнакомы с обыкновениями в западном мире искусства. Нью-йоркский дилер Джек Тилтон, работающий с китайскими художниками с 1999 года, поясняет: «Все эти художники надеются, что их работы найдут себе хорошее пристанище, а не будут бесконечно вертеться на рынке. Но они сами делают вклад в этот рынок, переняв капитализм чуть ли не в большей степени, чем мы, как ни странно. Они отнюдь не наивны во всех этих делах».

Позднее аукцион по продаже второй части «Эстеллы» так и не состоялся. Некоторые работы участвовали в азиатских аукционах современного искусства в сентябре 2008 года; другие перепродавались частным образом. Уильям Аквавелла так высказался о своей сделке: «Вряд ли у нее будет огромный успех, но все-таки какие-то деньги мы на нем заработаем».

Моментальную прибыль в истории с «Эстеллой» получили инвесторы, а не «Сотби» с Аквавеллой. В течение трех лет, пока Гудхейс собирал коллекцию, цены на китайское современное искусство выросли примерно на 350 процентов — и больше, если говорить о десяти топовых художниках коллекции. Разумно предположить, что консорциуму две трети продажной цены принесли прибыль.

А что можно сказать о роли музеев? Музеи вносят вклад в повышение цены благодаря «брендингу и валидации» каждый раз, когда показывают у себя какие-либо предметы искусства. Оба музея, датский и израильский, дали понять, что их вполне устраивают известность, продажа билетов и количество посетителей, которых им принес показ «Эстеллы». Бесспорно, что многие другие музеи такого же и даже более высокого уровня были бы рады такой возможности.

В самом деле, если у одного или другого музея были сомнения относительно этической стороны выставки, они тоже могли бы попросить у Гудхейса договор, запрещающий продажу в течение пяти- или десятилетнего срока. Независимо от того, есть ли рычаги, чтобы принудить к исполнению этого условия, если бы один или другой музей внесли его в договор, его бы не рассматривали для «Эстеллы» и у него было бы меньше шансов приобрести предметы искусства для будущих экспозиций.

Что мы узнали из этой истории? Существует много больше способов вызвать интерес к искусству и его рынку, чем можно подумать. Есть неразрешенные этические вопросы, но нет четких правил. Границы между коллекционированием, маркетингом и инвестициями размыты, особенно на таком динамично развивающемся рынке, как китайский.

Ярмарки искусств — это промышленно-торговые шоу, куда на несколько дней съезжаются дилеры, чтобы показать себя и некоторых художников. Ярмарки приобрели популярность, когда арт-дилеры сдали позиции в своей тридцатилетней битве с брендами, ресурсами и частными продажами «Кристи» и «Сотби». В ярмарках дилеры нашли нишу, где произведения искусства могли сравниться по качеству и количеству с работами, которые предлагают аукционные дома за весь сезон торгов.

В настоящее время некоторые дилеры делают до 70 процентов годовых продаж на ярмарках. Они оказались настолько успешны, что многие дилеры уводят бизнес подальше от физических ограничений своих локальных галерей. Теперь статус дилера стал главным фактором, влияющим на получение не только удачно расположенного павильона, но и вообще приглашения на престижную ярмарку.

«Арт-Базель-Майами-Бич», известная всем завсегдатаям под названием «Майами-Базель», — самая зрелищная ярмарка искусств в мире, яркий пример того, как отношения между искусством и деньгами становятся одновременно блестящими внешне и интеллектуально отупляющими. «Майами-Базель» сочетает осмотр произведений искусства с разглядыванием знаменитостей, вечеринками на пляже, шампанским Ruinart по 20 долларов за бокал, которое развозят на кофейных тележках, и другими формами демонстративного потребления. Журналисты называют ее «ярмаркой на полную катушку».

«Майами-Базель» 2012 года проходила в первую неделю декабря и привлекла 51 тысячу посетителей. Из них 5 тысяч могли похвастаться ВИП-пропусками того или иного уровня от спонсоров ярмарки. Менее 2 тысяч посетивших купили что-то из представленных произведений искусства. Большинство служат просто для того, чтобы подкрепить гламурность и престижность мероприятия. Гости съехались из 80 стран. Из них коллекционеры какой страны оказались самыми активными покупателями пропорционально их количеству? Любой дилер отвечал одно и то же: Бразилии.

В 2012 году 265 галерей представили 1800 художников с общей «ценой предложения» 2,5 миллиарда долларов. Четырехдневную «Майами-Базель» сопровождали 16 ярмарок-спутников, шоу, перформансов на пляже и показов частных коллекций.

Марк Шпиглер, директор ярмарки, говорит, что в вечер открытия «буквально все [галереи] устраивают банкет или коктейль». Вечеринки гораздо подробнее освещаются в прессе, чем искусство. Одно из самых желанных приглашений — это вечеринка с сюрпризом перед открытием, которую устраивает Шпиглер. Он держит ее место в секрете (хотя всем, кажется, известно, что это гостиница W South Beach). В 2011 году 1100 человек получили приглашения на вечеринку и 1600 ее посетили. Присутствовала перформанс-художник Мария Хосе Архона в платье из конфет. Ее наряд в течение вечера все уменьшался, потому что гости понемногу отщипывали от него.

В 2011 году все хотели попасть на вечеринку, которую проводило русское издание журнала Interview (принадлежащего Питеру Бранту), Тобиас Майер и автокомпания Ferrari. Она проходила в частном доме площадью 2800 квадратных метров на острове Индиан-Крик, и гвоздями программы была видеоинсталляция художника Марко Брамбиллы и Ferrari 458 Spider 2012 года за 280 тысяч долларов в базовой комплектации. Допускались только приглашенные по списку из 650 человек, и среди них Майкл Дуглас и Кэтрин Зета-Джонс, Пэрис Хилтон, Диана Пикассо (правнучка Пабло) и Ларри Гагосян. По примерным оценкам, фактическое число гостей составило от 900 до 1500 человек.