Тамара Гейдор - Русская архитектура серебряного века (статья)

В отличие от московского зодчества петербургское тяготело к стилистике немецкой и скандинавской школ, в частности к широкому использованию нарочито грубо обработанного натурального камня, дерева. Тут «модерн» суров и претенциозен. В композициях фасадов значительное место занимает скульптурный декор, органично сочетающийся с плоскостью стен. Причем часто использовали символы, образы из западноевропейской мифологии (например, доходный дом на Широкой ул., 1910 г., проект Симы Минаша). Такие архитекторы, как Федор Лидваль, Карл Шмидт, Андрей Белогруд, Иван Фомин, формировали неповторимый образ города на Неве, отвечающий стилю жизни его обитателей.

На 1904–1906 гг. приходится период так называемого позднего «модерна» (целесообразного, или строгого, рационального), зародившегося в России и распространившегося в основном в Москве. Он отверг вычурную, нарочитую стилизацию, не использовал изобразительные формы. Прежде всего его представляли здания делового назначения — производственные сооружения, банки, торговые дома. Художественной нормой стали строгость и лаконизм.

Широкое применение железобетонного каркаса способствовало изменению стены: теперь это была форма, образованная за счет заполнения проемов между его стойками, — строгая, геометрически четкая плоскость с большими остекленными проемами. Важнейшую роль в художественном решении фасадов при минимуме (а то и полном отсутствии) декоративных элементов теперь играли фактура и цвет отделочного материала — бетонной штукатурки, матового или покрытого тонированной глазурью облицовочного кирпича (в Москве — банк Товарищества «Мануфактура Рябушинского», 1903–1904 гг., Федор Шехтель; Деловой двор на Варварской улице, 1912–1913 гг., Иван Кузнецов). Рационалистическая концепция, развившаяся в эпоху строгого «модерна», явилась предшественницей и основой конструктивизма и функционализма, распространившихся в последующие десятилетия XX в.

С 1900-х годов начались поиски нового канона — так зародилось направление, получившее название «неоклассицизм», обладавшее общими чертами с остальными течениями «модерна» и в то же время самостоятельной завершенной стилевой формой. В его основе лежали освоение и переработка мирового наследия — античности, итальянского Возрождения, отечественного зодчества второй половины XVIII — начала XIX в., прежде всего петербургского, в котором стали видеть идеал совершенства строительного искусства, заимствованный у Европы и трансформировавшийся на нашей почве. Лучший в городе на Неве особняк в этом стиле — дом Половцева на Каменном острове (1911–1913 гг., Иван Фомин).

Кроме очарования образов ушедших эпох, большое значение в распространении данного направления имел меняющийся социальный состав русского общества: ослабление роли в жизни страны дворянского сословия и стремление нового господствующего класса — буржуазии — походить на старую аристократию. Не случайно органично и быстро на классицизирующее движение появлением оригинальных вариантов ответила архитектура особняков (дом Покатиловой на Каменноостровском проспекте в Санкт-Петербурге, 1909 г., Мариан Лялевич; собственный дом Федора Шехтеля на Большой Садовой в Москве, 1909 г. и т. д.). Их планировочная схема, композиция строились согласно принципам модерна: рациональный подход к организации внутреннего пространства, свободная планировка, асимметрия в построении объемов и оформлении фасадов. Однако набор ордерных элементов был заимствован из ампира (позднего классицизма). Так, наряду с жесткими каркасными конструкциями встречаются характерные для последнего ротонды — круглые в плане сооружения, увенчанные куполом, широко распространились фронтоны, аттики, колонны, веерные замки (клинообразные камни или кирпичи в вершине свода, арки), в том числе украшенные масками, скульптура, декоративные вазоны и т. д. Среди рельефных композиций можно видеть сюжеты на античные темы, компоновки с ампирной атрибутикой в виде грифонов, факелов и т. п.

Между тем огромные фасадные плоскости доходных домов представляли определенные трудности для размещения декора. Поэтому для соразмерности с площадью стен его элементы, в частности консоли эркеров и балконов, укрупняли, нижний этаж часто подчеркнуто утяжеляли рустом, облицовкой темным натуральным камнем и т. п. Наружные стены заполняли скульптурой или лепными рельефами. Общественные здания нередко украшали галереями и лоджиями (здание Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина в Москве, 1898–1912 гг., Роман Клейн; доходный дом Соловейчика на ул. Пестеля в Санкт-Петербурге, 1911–1913 гг., Мариан Лялевич и др.).

Осознанию классического наследия способствовал возросший интерес к отечественному искусству, инициированный и поддержанный выходившими в 1910-е годы в городе на Неве журналами «Мир искусства», «Старые годы», «Столица и усадьба», где публиковали рецензии, очерки, статьи по вопросам эстетики, хроники выставок. С ними сотрудничали такие знаменитые художники, как Александр Бенуа, Мстислав Добужинский, Анна Остроумова-Лебедева, в чьих работах едва ли не главное место занимали поэтические образы старого Петербурга. Наряду с неорусским стилем неоклассицизм шел по пути возрождения национальной культуры.

«Наука в России». - 2009. - № 6.

Тамара Гейдор, заведующая отделом истории архитектуры России Государственного музея архитектуры им. А.В. Щусева (Москва), Заслуженный работник культуры, Член Союза архитекторов России