Дэвид Лэнг - Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья

Если верно предположение о том, что традиция строительства круглых домов была особенно характерна для восточной части рассматриваемой культурной зоны, тогда переход от круглых к прямоугольным строениям в периоде III ранней закавказской культуры (слои XIII–VII) в Яник-Тепе требует некоторых объяснений. Т. Н. Чубинишвили считает, что традиция строительства прямоугольных домов в основном существовала в Восточной Грузии и представлена планами построек, раскопанных в Квачхелеби, Гудабертка и Хизнаант-Гора. Круглые дома встречаются в тех же поселениях. Так что, очевидно, не было выраженного разделения между двумя разными архитектурными традициями. Дома в Квачхелеби на протяжении периодов C и B по большей части прямоугольные. Любой намек на круглый план исчезает к концу периода С. Однако в Яник-Тепе прослеживаются резко наступившие изменения. Прямоугольные дома здесь иллюстрируют мирный период, когда твердо установилась приверженность местных жителей к оседлой жизни без намека на кочевничество. Даже резные украшения на керамике исчезли, не оставив следов имитации резьбы по дереву, связанной с кочевым образом жизни предшествующего этапа. Главное здание, обнаруженное в Яник-Тепе, было довольно большим и имело полуподвальный этаж, куда, очевидно, спускались по лестнице. Но один след предшествовавшего периода остался: кухонное «оборудование» – очаг, печь и гладкая рабочая поверхность остались в точности такими же, как в круглых домах. Одна такая печь предназначалась для изготовления санжака – это вид хлеба, который до сих пор выпекают в этом регионе. Его готовят на гальке, разогретой на огне. Лепешка получалась с неровной поверхностью, слегка подгоревшей в тех местах, где тесто непосредственно контактировало с камнями. Одно поселение в Грузии являет собой архитектурный контраст, сравнимый с двумя периодами в Яник-Тепе. В Хизнаант-Гора В и С сменяют круглые дома в D.

Керамике периода III ранней закавказской культуры присуща тенденция к упрощению форм и украшений, спрямлению соединения горлышка сосуда с «плечами», других острых углов, а также к удлинению форм [126]. Ханзадян выделила три класса керамики периода III рассматриваемой культуры, найденной на раскопках в Эларе, Шенгавите и Арагаце. Относительная близость этих поселений указывает, что они едва ли могут относиться к трем географически разным культурным провинциям. Также нет явных свидетельств, предполагающих хронологический переход от одного вида керамики к другому. Первая ее группа, названная Ханзадян по имени поселения – Элар, в основном, но никоим образом не исключительно, представлена поселениями в Армении. Шенгавитская группа распространена по большей части в Грузии. Группа Арагаца включает керамические изделия из Армавира и Кюль-Тепе II. Можно также провести параллели с поселениями Луговое (Северо-Восточный Кавказ) и Яник-Тепе.

Помимо общей преемственности форм в Яник-Тепе, хотя и без резных украшений, появилось одно усовершенствование – серебристый блеск на чернолощеной керамике. Вероятно, эффект достигался с применением графита и имитировал серебро.

В Грузии известны аналогичные изделия того же периода – с имитацией серебра. Некоторые экземпляры предполагают наличие металлического прототипа. Речь идет о могильнике Тетри-Цкаро, находящемся в горах над более ранним поселением: здешняя керамика демонстрирует эстетические и технические стандарты, не превзойденные всеми прочими изделиями ранней закавказской культуры. Они датируются примерно 2000 г. до н. э. Здесь присутствует та же обработка графитом, как в Яник-Тепе, но сама керамика имеет превосходное качество. Также здесь имеются многочисленные свидетельства металлообработки, которых так мало в Яник-Тепе. Керамика из Амиранис-Гора, раскопанная Чубинишвили, тоже обработана графитом; характерны шишечки по плечам сосуда – похоже, они имитируют заклепки. Один сосуд имеет весьма замысловатую форму – два обычных кувшина соединены вместе под самой широкой частью [127]. К несколько более раннему периоду относится керамика из Садахло (вероятнее всего 2300–2200 гг. до н. э.). Само же поселение существовало с 4-го тыс. до н. э. Один кувшин с этих раскопок – образец высокого мастерства нанесения украшений на резную керамику, достигнутого в этот период в Грузии; он богато украшен изображениями птиц и спиралей. Еще один мотив можно назвать «подвешенное топорище»; поверхность чернолощеная. Чубинишвили считает, что такие изображения имитируют печати месопотамского происхождения, но для этой теории нет достаточных доказательств. А предположительная связь с культурой Джемдет-Наср хронологически возможна, если не считать географического расстояния [128]. Садахло дал нам, возможно, антропоморфический рисунок, одно из немногочисленных изображений человеческих фигур в ранней закавказской культуре. Причем их небольшое число трудно объяснить. Вырезанные птицы на горшках из поселения Баба-Дервиш могут датироваться примерно тем же временем (2300–2200 гг. до н. э.), но для определенности не хватает хронологической информации. В Сачхере последовательность начинается с керамики этого периода, выполненной в старых традициях, в том числе с применением рельефного орнамента. Сачхере – современник могильника в Тетри-Цкаро и непосредственный предшественник известных курганов Триалети [129]. В целом создается впечатление, что тогда грузинские поселения пережили великое возрождение в регионе, доселе бывшем относительно отсталым, по крайней мере в сравнении с долиной Аракса, раскинувшейся вокруг Еревана. Грузия перестала быть периферией. Здесь появились новые элементы и назревали большие перемены.

Керамика из армянских поселений представляется чуть менее интересной. Имевшие место инновации не так показательны для ведущей роли металлообработки. Но и здесь изготавливались интересные вещи, начала появляться роспись, вероятно «проникшая» с юга, потому что она была совершенно чужда традициям ранней закавказской культуры в Грузии и применялась только в регионе Малатья – Элязыг. Раскопки Телемака Хачатряна поселения ранней закавказской культуры в Харидже (недалеко от Артика) были дополнены обнаружением могильника с керамикой периода III, а также первой половины 2-го тыс. до н. э. [130]Несмотря на включение Ханзадян керамики Яник-Тепе в группу Арагаца, автор считает, что это в группе Элар есть сосуды с украшениями, выдавленными пальцами, и, таким образом, сравнимые с Яник-Тепе. Разница между группами керамики этого периода, помимо окрашенных изделий культурной провинции Малатья – Элязыг, сглаживается общей традицией.

До настоящего времени обсуждение ранней закавказской культуры основывалось главным образом на керамике, являвшейся самым широко распространенным и хорошо классифицируемым артефактом. Без керамических свидетельств оказалось бы трудно и даже невозможно различить три периода этой культуры-долгожительницы. В свете свидетельств больших усовершенствований и диверсификации в металлообработке последних двух или трех веков 3-го тыс. до н. э. можно было бы выделить только два периода. Ранее металлургия уже имела долгую историю в Закавказье, но это касалось обработки меди. При плавке в медь часто добавлялись примеси, вероятно ненамеренно – мышьяк и другие элементы, однако инструменты и оружие делались только методом ковки, а не литья. Это адекватный шаг для достижения многих целей, но с серьезными ограничениями в части разнообразия продуктов и скорости производства.