Елена Куличкова - «Бархатное подполье». Декаденты современной России

Кстати, о «Бостонском чаепитии». Поначалу были только песни Преображенского. К нему присоединились в принципе неплохие музыканты, некоторые даже «с образованием», но не слишком ладившие меж собой. И еще была красавица Таня Хазанова, на тот момент активно крутившая роман с Преображенским. Что-то у них там не сложилось потом, но лав-стори была. Таня недурно подпевала, но Володя последовательно перетягивал одеяло на себя (ну, так и песни были его), так что на выходе все равно получался рвавший в экстазе на себе рубаху Преображенский плюс незатейливый аккомпанемент. Чудным образом это все получалось крайне эффектно и к тому же стильно, с чем в наших степях всегда засуха. В результате «Бостонское чаепитие» выглядело как мощный истребитель на взлете – не то чтобы конкурент «Агате Кристи», но точно охренительно и претенциозно. А в те годы это могло выстрелить, такой тогда был шоу-биз.

Тем более что новую программу «Абонент недоступен…» группа презентовала тоже в достаточно андеграундном местечке – галерее «На Крутицах» (ее тоже нет уже). Звук был так себе, но символизма и дендизма – хоть отбавляй.

Хотя стоп, я пропустил еще очень важное (для меня) событие. В декабре 2005 года я пригласил Преображенского выступить на фестивале памяти известного хиппи Папы Леши, который сам и организовывал. Дело было в Центральном доме журналиста на Арбатской. Тусовка была вполне себе знаковой: Умка, Safety Magic, Ростик, свои стихи читал Хоббит. По фигу, сколько мильонов знают эти имена, тут они были не просто звездами, а голосом поколения. И Преображенский спел под гитару. Я писал тогда: «Бостонское чаепитие» – из тех групп, которые продолжают традицию мелодичных хипповских песен под гитару и скрипку, обогатив ее изяществом слога Серебряного века. Красивые и печальные мелодии льются со сцены, заставляя задуматься о судьбах контркультурной интеллигенции». А так и было! До сих пор благодарен Володе за то запоминающееся выступление.

Но потом все пошло не совсем так. В 2006 году «Бархатное подполье» прошло в некоем «тантра-клубе», а дальше последовал круглый стол на тему гламура с участием отвратительной герлы с Рублевки Оксаны Робски, телеисторика моды Васильева и прочих малоприятных мне персонажей. Поэтому я на него категорически не пошел.

Что, впрочем, никак не мешало мне дружить с Преображенским, публиковать у себя на NEWSmusic.ru тонны его текстов, рецензий и вообще размышлений. По-моему, они актуальны и сегодня. Ну, и на концерты группы ходил регулярно – они проходили в разных приятных местах типа прежней «Археологии» или корабля «Челюскинъ» на Красной Пресне. Порой Преображенский джемовал с «Радой и Терновником», воссоединялся с культовой (в узких кругах) «Навью» и «Алхимическим кабаре им. Яна Потоцкого», где когда-то играл. Словом, шла бурная жизнь. Группа, правда, снова наглухо развалилась, зато в ней появилась очень симпатичная скрипачка Катрин…

Через пару лет, в 2008 году, я отправился на третий фестиваль в некий клуб, отчего-то называвшийся «1-я Библиотека». Там уже появилась тьма размалеванных шлюх, называвших себя моделями, какие-то танцы живота и гей-дизайнеры с подведенными глазами. Из музыки там были все те же «Оберманекен», попытка реюниона дуэта «Прощай, молодость» (крайне неудачная), непонятным образом затесавшийся туда рок-бард Александр О’Шеннон и, собственно, само «Бостонское чаепитие». Уже не помню, смог ли я осилить до конца хотя бы концертную программу, но помню, что сбежал оттуда с широко раскрытыми глазами…

Потом мы говорили с Преображенским, и он уверенно заявил, что сделает все-таки акцент на музыке. Так оно и получилось (правда, от шлюх избавиться все же не удалось). В 2009 году в клубе «Самолет» на Красной Пресне я увидел вполне себе самодостаточных музыкантов. «Кабаре Безумного Пьеро» мне, правда, снова не понравилось – хабалистый шансон а-ля Вертинский. Но Веселкин, уже тогда будучи с отрезанной трамваем ногой (кстати, нет ли тут парафраза с Булгаковым?), устроил полноценное рок-шоу – и энергетикой швырялся, и снова задницу пытался показать. Правда, вечер испортили какие-то маловменяемые, на мой слух, поэтессы… Но под хороший коньячок даже они пошли.

А на последний фестиваль 2011 года я уже не пошел, заслышав про некий «эротический перформанс» – он там и вправду был, если верить фотоотчетам. Нет, потрахаться с желающими девочками я рад всегда, но вот все эти лукавые эвфемизмы с участием девиц той древнейшей профессии – это уже мимо. Да и от музыки сие действо трагически ушло, на мой вкус. «Бархатное подполье» задумывалось как манифест альтернативной чувственности и за годы своего существования во многом преуспело. Где еще можно было увидеть жопу Веселкина? Где – лукавую ухмылку Анжея Захарищева фон Брауша, распевающего про «резидентку Моссада» и мысленно держащего за задницу проходящую мимо деву? Где – того же Преображенского, распластавшегося по полу и рассматривающего содержимое юбок тех же дев?

В этом всем есть самоотреченность пингвина, прыгающего со скал. При этом – символизм, Серебряный век, глэм-рок, готика и генерация куртуазных маньеристов, толпами посещающих эти действа. Вертинский и Ломовой. Лед и пламень. Все смешалось в том доме. И кому судить?

Я люблю «Бархатное подполье» за сладковатый запах интеллигентской порочности. Собрались в одной зале много чего читавшие люди и выстраивают свои миры, никому не мешая. Не консерватория, но и не стрип-бар. В некоторой недосказанности и есть ломкий привкус свободы.

Не за свободой ли идут сюда музыканты да и просто зрители? Пусть они получат ее.

Денди? Вы, конечно же, вспомнили пушкинское «Как денди лондонский одет…», и воображение немедленно нарисовало вам импозантного мужчину в безупречном костюме с бабочкой, в цилиндре и дорогой тростью в руках, небрежно достающего из внутреннего кармана изысканную табакерку? Оставим его в прошлом. Если вы на минуту забудете про пробку на Кутузовском и обновления на Facebookе и внимательно посмотрите вокруг, то у вас есть шанс заметить этот особый тип людей и сегодня – тех, кому всегда почему-то хочется подражать в одежде; чьи парадоксальные суждения об известных людях завораживают; наконец, кто с улыбкой выслушает ваши дифирамбы по поводу последнего фильма Альмодовара и в качестве собственного «открытия года» назовет имя режиссера, которое, скорее всего, ничего не скажет ни вам, ни вашим знакомым, но о котором завтра заговорят все – от кураторов выставок современного искусства до гламурных тусовщиков. Знайте: перед вами денди.