Бертрис Смол - Нежная осада

Герцогиня Гленкирк громко рассмеялась.

– Не думаю, Фортейн, что женщины этого семейства сами пускались на поиски приключений. Так уж случалось.

– Случалось потому, что вы все слишком импульсивны и легкомысленны, – неодобрительно заметила Фортейн.

– Ха! – смешливо фыркнула мать. – А ты, моя маленькая охотница, не импульсивна? Я сама видела, как ты много раз посылала кобылу через расселину, едва не доводя нас до обморока.

– Если жеребец может взять препятствие, почему бы кобыле этого не сделать? – рассудительно ответила девушка. – Нет, мама. Ты и другие вечно стремились в какие-то экзотические страны и неведомые места, жили во дворцах, роскоши и богатстве, дружили с сильными мира сего. Стоит ли удивляться, что вы вечно попадаете в какие-нибудь истории. Но я не такова. Помнишь, когда мы ездили во Францию, я с радостью оставалась дома, в лоне семьи. Я, как и папа, терпеть не могу двор. Там так и кишат молодые люди, забывающие мыться каждый день, зато с хорошо подвешенными лживыми языками, улыбчивые негодяи, вечно рыщущие в поисках новых сплетен. Уж они не гнушаются изобрести любую пакость, лишь бы очернить ближнего.

– Ах, Фортейн, даже в провинции есть немало подлецов, готовых судачить обо всех и вся. Похоже, ты слишком долго жила под мирным отчим кровом. Будь осторожней, малышка! Всегда следуй своим инстинктам, даже если они противоречат твоей практической натуре, и никогда не ошибешься, – посоветовала мать.

– А ты, мама, всегда следовала своим инстинктам? – полюбопытствовала Фортейн.

– Да, почти. Именно тогда и попадала в беду, когда не слушалась внутреннего голоса, – с улыбкой ответила Жасмин.

– Например, когда увезла нас в Бель-Флер после того, как старый король Яков велел тебе выйти за папу? – уточнила Фортейн.

Герцогиня снова рассмеялась.

– Верно, – призналась она, – но только не говори Джемми. Пусть это останется между нами. О, взгляни! Мы входим в бухту Дандолк. Ирландцы называют ее Дандил. Скоро сойдем на берег. Интересно, встретит ли нас Рори Магуайр, как много лет назад, когда мы с твоим отцом впервые прибыли в Ирландию, чтобы осмотреть наши новые владения. Мерзкий сатана, убивший потом Рована, заставил его править лошадьми. Твой отец быстро узнал, что семья Рори Магуайра много столетий владела Эрн-Роком. Почти все ушли за хозяином, Коннором Магуайром, и вождями восстания. Но Рори отказался покинуть родину и свой народ. Мы сделали его управляющим, и с тех пор он преданно и верно служит мне.

– Он останется на своей должности, мама? – спросила Фортейн.

– Конечно. Выслушай меня хорошенько, Фортейн. Я передам Магуайр-Форд тебе в день свадьбы. Поместье будет принадлежать только тебе. Тебе одной. Мы не раз об этом говорили, но я хочу, чтобы все было ясно. Женщина, не имеющая денег и собственности, обречена на жизнь рабыни. Ты никогда не будешь счастлива, малышка, если не станешь сама себе госпожой. И учти: ольстерские протестанты и католики не слишком дружат, и любая искра превратится в бушующий пожар. Поэтому мы постарались отгородиться от соседей. В нашей деревне живут и протестанты, и католики, посещают свои церкви и трудятся вместе. Именно этого я и добивалась, и, думаю, ты захочешь того же. Рори Магуайр правил от моего имени двадцать лет и вместе с моим кузеном Калленом Батлером и протестантским священником, преподобным Стином, хранил мир. Теперь эта обязанность перейдет к тебе. Твой муж не имеет права вмешиваться вдела Магуайр-Форда, ты не должна его слушать, если речь зайдет о нежелательных переменах. Пусть жители поместья сосуществуют мирно и счастливо.

Сильный ветер наполнил паруса на мачтах, надувшиеся со слабым гулом. Брызги соленой пены увлажняли губы, в сыром воздухе пахло гниющими водорослями.

– Почему католики и протестанты ссорятся, мама? – спросила Фортейн. – Разве не все поклоняются единому Богу?

– Разумеется, малышка, но отцы церкви жаждут поистине королевской власти. К несчастью, им всего и всегда мало. А для того чтобы получить власть, нужно завладеть сердцами и умами простых людей. И тогда Господь становится самым мощным оружием. Церкви используют это оружие, чтобы порабощать людей. Каждый хочет, чтобы его обряды поклонения Богу были единственными и самыми правильными. Поэтому они дерутся друг с другом, убивают, по их мнению, во имя Бога и убеждены в своей правоте.

Мой отец, а твой дед. Великий Могол Акбар, давным-давно пригласил ко двору людей, исповедующих разные религии. Много лет они спорили о природе Создателя, способах поклонения Ему и о том, почему каждый прав в своих доводах, а другие ошибаются. Отец мой все терпел и даже с интересом слушал споры, но в конце концов основал собственную религию и не последовал ни за одним адептом веры из тех, что так призывали его к себе. Вера, дорогая моя, – это то, как ты, и только ты, относишься к Господу. И не слушай того, кто станет говорить иначе.

– Значит, люди используют Бога, чтобы добиться своих целей, – задумчиво протянула Фортейн. – Это большой грех.

– Верно, – кивнула мать. – Я с детства учила тебя быть веротерпимой, детка. Не позволяй никому сбить тебя с прямого пути.

– Не позволю, – твердо заверила Фортейн.

– Но если влюбишься, будешь во всем слушать возлюбленного, – возразила мать.

– Значит, я никогда не влюблюсь. Большинство нынешних мужчин, по моим наблюдениям, совсем не то, что мой отчим. Он уважает тебя, прислушивается к твоему мнению. Только за такого человека я выйду, мама. Надеюсь, им окажется Уильям Девере.

– Твой отец уважает меня, потому что я так себя поставила, что же касается мнения.., да, он меня слушает, но редко следует моему совету. Мужчины упрямы как ослы. Нужно уметь с ними обращаться. Стараться обойти по кривой. Перехитрить, – улыбнулась Жасмин.

– Я часто видела, как ты обхаживаешь папу, – усмехнулась Фортейн. – Когда мы с Индией были маленькими, даже об заклад бились, сколько времени он продержится, прежде чем сдаться.

– Неужели? – сухо обронила Жасмин. – И кто из вас чаще выигрывал?

– Я, – с некоторым самодовольством призналась Фортейн. – Индия слишком спешила выиграть. Я, однако, не торопилась, выжидала удобного момента, совсем как ты, мама. Терпение – истинная добродетель, особенно когда имеешь дело с мужчиной.

Жасмин опять расхохоталась и нежно погладила дочь по щеке.

– Никогда не думала, что у меня столь мудрое дитя. Боюсь, Уильяма Деверса ждет сюрприз! Получит совсем не ту женщину, которой добивался.

– Единственное, чего он добивается, – моего приданого, – резко возразила Фортейн. – Настоящим сюрпризом для него будет новость, что я намереваюсь держать свои деньги при себе. Вряд ли ему понравится иметь подобную жену.