Мелоди Манфул - Доминион

Моя улыбка сразу исчезла. Мои щеки вспыхнули, когда я поняла, насколько близко друг к другу мы стояли.

— Я…

Тристан прервал меня и продолжил:

— Ты должна оказать мне эту честь, — он звучал так печально, что это заставило меня грустить тоже. Его слова напомнили мне причину, почему я плакала каждый раз, когда смотрела "Титаник". — Обещай мне, и никогда не нарушай этого обещания.

На данный момент, мы были так близко, что я могла чувствовать тепло его тела.

Я прошептала:

— Я обещаю, — я посмотрела на него и продолжила. — Я никогда не отпущу. Я никогда не отпущу.

Тогда мы оба, Тристан и я, медленно наклонились ближе друг к другу. Чем ближе мы подходили, тем громче стучало мое сердце. Скоро наши лица были близко друг к другу, и я могла чувствовать его дыхание на моих губах. Губы были в дюйме от соприкосновения, когда Тристан оторвался.

— Это, безусловно, пять с плюсом, — сказал Тристан, когда отпустил мою руку. — Я хороший актер. Я даже не знал, что могу играть.

И так я вернулась к реальному миру. Игра. Все это было игрой для него. Теперь я могу точно сказать Саре, что Тристан меня не любил. Он даже не выглядел так, что был впечатлен тем, насколько близко мы находились.

Я выдавила фальшивую улыбку, когда подошла складывать свои вещи и сказала:

— Да, я тоже не знала, что могу играть. Я не думаю, что мы должны делать это.

Я не могу стоять так близко к нему снова, зная, что он просто играл.

— Почему нет? — спросил он. — Если мистер Бернард не говорит, что мы не можем, я не вижу причины, почему нет.

— Я пойду проверю, здесь ли он ещё, и спрошу, — сказала я, закинув сумку через плечо. — Я думаю, что это все. Увидимся завтра, — прошептала я, обращаясь скорее к себе, чем к нему. Я не стала ждать ни секунды, прежде чем уйти в дверь. Я не могла поверить, что позволила Саре посадить эту идею, что Тристан любит меня, у меня в голове. Теперь, когда я знала, что нет, это было немного больно, хотя я никогда не верила ей.

Я медленно подошла к учительской, чтобы спросить мистера Бернарда, могли бы мы разыграть сцену. Я была готова умолять его изменить свое решение, если бы он сказал да. И на моем пути, я решила позвонить Саре и сказать ей прямо, что Тристан точно не любит меня.

— Так вы два ботаника уже выиграли Нобелевскую премию? — спросил я в тот момент, когда достиг Тристана.

Я встретил Эбигейл в коридоре на своем пути назад, но она не могла видеть меня, потому что я был невидимым. Я смотрел, как она пошла в учительскую. Я хотел пойти за ней, но заметил, как Тристан встал перед дверью класса, и передумал.

Тристан вернулся в класс, а я пошел за ним.

— Пока нет, — ответил он, и на этот раз, он не звучал, как счастливый Тристан. Я не хотел спрашивать, что с ним не так.

— Как все прошло? — спросил он, как будто у нас была дружеская беседа.

Так как я никуда не торопился, то решил подыграть.

— О, круто. У Джейка и у меня был конкурс «кто первый выпьет свою бутылку воды», и угадай, кто победил? — я сел на один из стульев. — Я.

Я вытащил новый телефон из кармана и попытался разобраться с ним, я должен был иметь один, чтобы казаться нормальным.

— Как успехи? — спросил Тристан, я поднял глаза и увидел, как он разглядывает телефон в моих руках. Он подошел туда, где я сидел.

— Кто ты, телефонная полиция?

Что было не так с этим парнем? Я хотел ударить его в лицо, но мне нужно было, чтобы он был частью моего большого плана.

Я вернулся к изучению телефону, пытаясь найти настройки, но я не был уверен к какой части экрана должен прикоснуться. Как у людей хватает на это терпения?

— Ты ведь знаешь, что я не собираюсь давать тебе шанс причинить девушке боль?

Наконец. Я думал, что он никогда не заговорит о ней.

— Увидим.

Я подпер ноги на моем столе.

— Пожалуйста, не трогай Эбигейл. У нее достаточно своих проблем и…

Я фальшиво рассмеялся, прервав Тристана.

— Ты имеешь в виду тот факт, что ее отец является частью ЦРУ и все думают, что он мертв? — спросил я. — Это не проблема для меня.

Я знал, что Эбигейл боялась меня. В течение дня она выглядела так, как будто видела привидение всякий раз, когда ее глаза встречались с моими, но я не волновался. Я был уверен, что до захода солнца, Эбигейл Селлс будет мертва.

Мое первое впечатление от Эбигейл было то, что она намеренно была невежественной. И тогда я подумал, что она безмозглая и??раздражительная. Я все еще не мог понять, откуда она знала мое имя прежде, чем я представился, но это не имело значения, так как она будет мертва в ближайшее время.

— Я знаю, что Старейшины думали, что я буду препятствием для тебя, но ты не должен быть здесь только потому, что они так думают.

Он шутит? Он думал, что был препятствием?

— Не льсти себе. Я здесь, потому что я хочу быть здесь, ваше высочество.

— Я знаю, что ты хочешь причинить мне боль, — сказал Тристан, как будто это было что-то новое. — Я не…

Губы Тристана продолжали двигаться, но я отстранился от него.

— Ладно, хорошо…это круто.

Я должен был принести несколько подушек для этого шоу. Он мог говорить часами.

— Ты вообще меня не слушаешь.

— И у нас есть победитель.

Я щелкнул пальцами, превращая себя в невидимку, и исчез.

Когда я появился перед школой, я наблюдал, как Эбигейл помахала и улыбнулась изнутри черного лимузина. Другие студенты внимательно наблюдали. Обожание, которое она получала, было смешным. Секунду спустя Тристан появился рядом со мной, и мы полетели за лимузином, когда он тронулся.

У меня была одна проблема, я не мог перестать думать о том, когда наши руки с Эбигейл соприкоснулись. Я попытался оттолкнуть это из своего сознания, но не мог. По каким-то причинам, когда наши руки коснулись, я почувствовал, как будто Зевс бросил одну из своих молний на моем пути. Через несколько секунд, я почувствовал что-то другое, новое чувство.

— Феликс, моя мама дома? — спросила Эбигейл. Примерно через пятнадцать минут езды, лимузин прибыл к роскошному особняку, который стоял на скале перед нами.

— Она задержится сегодня, — ответил Феликс.

Автоматические металлические ворота открылись тогда, когда мы достигли особняка, позволяя лимузину проехать на узорную бетонную дорогу. Фигурные кусты выстроились вдоль дороги, ведущей к двухэтажному особняку, маячащему впереди нас. Я заметил теннисный корт за деревьями слева от нас и железно-мраморную беседку, украшенную греческим кариатидами справа.

Фонтан располагался перед главным входом в дом. В центре фонтана, в натуральную величину, греческая мраморная скульптура женщины, держащая большие зубчатые раковины в обеих руках, вода переполняла их. Под скульптурой потоки воды по спирали поднимались высоко в воздух, достигали плеч женщины, прежде чем упасть обратно в бассейн.