С Стоун - Первые дни

— Мои студенты будут исключением, мистер Хендрикс, — ответил мистер Блекборн. — У вас будет очень много проблем, если вы продолжите настаивать.

— Разве это не ваша работа справляться с ними? — спросил мистер Хендрикс. — Разве мы не наняли вас…

— Я думаю нам следует обсудить это в другом месте, — резко возразил мистер Блекборн.

— Почему? — спросил он. — Она одна из ваших, не так ли?

Я запрокинула голову назад и брови поползли вверх. Он все еще думает, что я из Академии?

Мистер Блекборн передвинулся, встав передо мной, укрыв меня как щит от директора.

— Я сказал только семь учеников, — сказал мистер Хендрикс. — Если вы думаете, что сможете привести еще одного…

— Я посмотрю, что могу сделать с необходимой формой, — сказал мистер Блекборн. — Но я предупреждаю вас. Отделяя моих учеников вот так, они становятся ходячими мишенями. Они не будут нести ответственность за происходящее. Они не будут примером, который вы ожидаете, если будут выделяться.

Почему он не сказал, что я не его ученица? Он собирался позволить мистеру Хендриксу продолжать так считать? Поэтому Хендрикс и Маккой, кажется, почти всегда следили за мной в школе?

Мистер Хендрикс слегка покачнулся на каблуках, выглядя удовлетворенным.

— Я хочу увидеть униформу этих детей к пятнице. У нас есть члены правления, которые придут, чтобы убедиться в этом сами.

Я оглянулась, чтобы посмотреть, как мистер Хендрикс кивнул мистеру Блекборну и мрачно перевел на меня взгляд.

— Хорошего дня, мисс Соренсон.

Я сглотнула, когда мистер Хендрикс повернулся и вышел из комнаты. Казалось, напряжение, витавшее в воздухе, спало только сейчас.

— Мисс Соренсон, — тихо сказал мистер Блекборн, все еще глядя на дверь вслед за мистером Хендриксом. — Я надеюсь, вы можете держать при себе то, что вы только что услышали?

— Да, — тихо сказала я. Кому я расскажу? Он имел в виду Коту и остальных тоже? Их заставят носить униформу? Как может директор хотеть этого так сильно? Если они настолько отличающиеся, мистер Блекборн был прав. Другие дети будут придираться к ним. Могут начаться драки. Будто мистеру Хендриксу было все равно, или он хотел, чтобы это произошло.

И почему мистер Блекборн не сказал ему, кто я на самом деле?

— Хорошо. — Мистер Блекборн медленно повернулся ко мне, его глаза были холодными и расчетливыми. — Если он снова заговорит с вами, направьте все вопросы ко мне. Только ко мне, а не к остальным. Понятно?

Я кивнула.

— Непременно.

Он изучал меня мгновение и затем кивнул. Он вздохнул и что-то прошептал. Не думаю, что должна была это слышать, но в тишине комнаты я слышала каждое слово.

— Будем надеяться, Кота знает, что делает с тобой.

Виктор ждал меня возле музыкального класса. Он приподнял бровь, увидев футляр для скрипки.

— Ну?

Покраснев, я покачала головой. Я все еще не была уверена, имел ли в виду мистер Блекборн, что я должна хранить то, что узнала втайне от них. На всякий случай, я решила промолчать. Я бы предпочла, чтобы мистер Блекборн сам решил, что рассказывать ребятам о произошедшем, а что нет.

— Кто-то сделал нечто, что я просила не делать, — я старалась, чтобы мой голос звучал сурово, но не могла не улыбнуться. Я знала, что он все равно спросил бы об этом.

На лице у Виктора появилась самодовольная улыбка.

— Хм, серьезно?

Я закатила глаза.

— Спасибо, Виктор.

Своей рукой он нашел мою и слегка потянул, давая понять, что мы должны идти. Его большой палец поглаживающим движением скользнул по тыльной стороне моей руки. Он казался очень счастливым, что я приняла его подарок.

Мы помчались к трейлеру 32 и скользнули внутрь. Норт ждал нас, сидя на стуле сзади, скрестив руки. Его плечи расслабились, когда он заметил нас. Он не выглядел удивленным, увидев футляр со скрипкой.

Когда я скользнула на стул впереди, он перегнулся через парту и прошептал мне в затылок:

— Сделала домашнюю работу?

— Ага, — ответила я, сомневаясь повернуться к нему или нет, ведь я могла столкнуться с ним лбами. Я медленно развернулась, чтобы не напугать его.

Он немного откинулся назад, но его лицо все еще было рядом с моим, и я чувствовала себя неловко.

— Можно посмотреть?

Я вытащила из школьной сумки свое эссе и передала ему.

Он просмотрел его и передал обратно.

— Умница.

Я скорчила гримасу.

— Проверка орфографических ошибок?

Он повернулся к своей сумке и достал тетрадь.

— У тебя их не было, — сказал он.

Я моргнула. Он же держал в руках мое эссе всего минуту. Как он так быстро проверил?

Мистер Моррис поинтересовался нашим домашним заданием, но только половина класса сдали работу. Эссе были собраны, а мистер Моррис сказал нам открыть учебники и прочитать первую главу.

— Я хочу видеть, что вы читаете, а ваши рты закрыты. Если хотите, можете записывать. Я бы рекомендовал так и делать. На следующей неделе у вас будет тест по главам 1 и 2.

Норт и Виктор хмыкнули, но ничего не сказали. Я была с ними согласна. Обучал ли он нас чему-то или просто хотел, чтобы мы читали учебник и писали сочинения?

Двадцать минут спустя я просто пялилась на страницу. Я не устала, но это скучный учебник, и содержание первой главы полностью совпадало с моим эссе, поэтому у меня было ощущение, что я читаю одно и тоже. По большей части я записывала в тетрадь даты и детали, просто чтобы не уснуть.

Я почувствовала, что кто-то толкнул мою руку, и повернулась, ожидая, что это Норт. Девочка, сидевшая рядом со мной, держала сложенную записку и выглядела раздраженной, что ей приходится передавать мне что-то. Я огляделась. Мистер Моррис склонился над своим столом, читая эссе.

Прежде чем я успела дотянуться до записки, Норт выхватил ее из руки девушки. Записка исчезла у него в кармане. Сбитая с толку, я оглянулась на него. Его глаза потемнели, он наклонил голову в мою сторону, всем своим видом говоря, чтобы я не обращала внимания и возвращалась к чтению. У него был настолько требовательный взгляд, что он мог бы посоперничать с учителем. Я отвернулась и, покраснев, склонилась над своей тетрадкой. Предназначалась ли эта записка мне, или я должна была передать ее дальше? Мне стало жалко того, кому она предназначалась, и того, кто ее написал.

Когда урок закончился, я задержалась вместе с Нортом и Виктором. Другие студенты почти бегом выходили из класса и спешили к другому зданию. Мы шли следом за всеми остальными, включая учителя, чтобы пообедать.

— Норт? — позвала его я. Он шел слева от меня и так близко, что наши руки соприкасались. — Что было в записке?

— Ничего, о чем тебе стоило бы беспокоиться, — сказал он с мрачным видом.