Север Гансовский - Надежда [Рассказы и повести]

— Мистер, — это было сказано тихо-тихо, почти шепотом.

— Да! — Мужчина вздрогнул. Он посмотрел на мальчика, продолжая жевать.

— Мистер, — голос мальчика стал еще тише, — отдайте мои деньги.

— Что! — Глаза мужчины расширились. Он вскочил. На лице у него было выражение ужаса и растерянности. Так они стояли с минуту, глядя друг на друга. Мужчина тяжело дышал. Он приложил руку к сердцу. Затем напряжение оставило мужчину. Он огляделся. Они были одни в аллее. Мужчина сел и сказал:

— Какие деньги? Что ты несешь?

— Мои деньги, мамины, которые вы… которые вы взяли на почте.

— Не знаю я никакой почты, — мужчина попытался рассмеяться. — Которая почта? — Дрожащей рукой он взял бутерброд. — Ничего я не знаю. Не приставай ко мне. — Он огляделся еще раз.

— Мистер, — мальчик осторожно сел на край скамьи. — Мистер, я вас очень прошу…

Мужчина продолжал есть, не глядя на мальчика. Губы у него дрожали. Он глотал куски с видимым усилием.

Мальчик придвинулся ближе.

— Мистер, — голос у него был просительный и чуть хриплый. — Я не могу идти домой.

— Слушай, мальчик! — закричал мужчина вскакивая.

Мальчик испуганно отодвинулся.

— Если ты сейчас не… — он не окончил и сел, запахнув полосатые полы пиджака. С мрачным видом он уставился перед собой. — Я буду есть. Не мешай мне, — Он взял следующий бутерброд и с ожесточением засунул его себе в рот.

— Мистер, — в голосе у мальчика были слезы. — Ведь нельзя же так. Мама ждет.

Мужчина не смотрел на него. Он с трудом, так что на шее у него вздулись жилы, проглотил большой кусок. Так они оба сидели молча. Двое голубей спустились возле ног мужчины и, деловито воркуя, принялись клевать рассыпанные крошки яйца и булки.

— Мистер, — мальчик не знал, что сказать. На лице у него было отчаяние.

— Послушай, — сказал мужчина, выходя из задумчивости. — Почему ты не позовешь полисмена? Позови полисмена, раз я украл твои деньги. — Он огляделся.

— Не знаю, — сказал мальчик грустно.

Мужчина саркастически рассмеялся. С видом превосходства он сунул руки в карманы и вытянул ноги. Один ботинок у него был разорван: подошва отстала сверху от носка.

— Ты не можешь, — сказал он, — позвать полисмена, потому что у тебя нет доказательств. Ведь не можешь, да…

Мальчик молчал.

— Ну что же ты молчишь?

— Не знаю, — мальчик смотрел теперь на последний, лежавший на газетном листе бутерброд с яйцом. На маслянистой поверхности желтка белели крупинки соли. Один из голубей вскочил на скамью, и мальчик согнал его почти бессознательным движением. Затем он проглотил слюну и взглянул на мужчину.

— Да-а… — сказал тот протяжно. Затем он потер рукой небритую щеку. — Хочешь есть, да?

Мальчик кивнул.

— Ну ешь, — сказал мужчина. Он подвинул газету с бутербродом к мальчику и отвернулся. Мальчик взял бутерброд.

— Спасибо, мистер.

— Что? — мужчина повернулся к мальчику.

— Спасибо!

— А-а-а… — мужчина снова отвернулся, скрестив руки на груди. «Нет, — сказал он сам себе, — я не могу отдать ему деньги. Не могу». — Ты знаешь, — он резко повернулся к мальчику, и тот привстал в страхе, держа остаток бутерброда в руке, — я не ел два дня. А сегодня я ем третий раз. Не могу наесться. Что увижу на улице, то и беру. Я год без работы. Год!

Мальчик кивнул и снова взялся за бутерброд. Он проглотил последний кусок.

— Ты хочешь получить деньги обратно? — сказал мужчина вставая. Голуби вспорхнули от его резкого движения. — Ты хочешь денег? Хорошо! Тогда убей меня!

Он огляделся и, увидев лежащий за скамейкой обломок кирпича, схватил его. — Убей меня. На! — Он протягивал кирпич мальчику.

Тот в страхе попятился.

Мужчина посмотрел на него, швырнул обломок в редкие кусты и сел.

— Ты поел? — спросил он.

Мальчик кивнул.

— Ну иди.

— Куда?

— Куда хочешь… Вот туда. — Мужчина махнул рукой в сторону главного входа, откуда мальчик пришел.

— А деньги?

— Пошел вон! — он замахнулся на мальчика. — Пошел, слышишь!

Мальчик беспомощно огляделся.

— Иди, ну!.. — мужчина угрожающе привстал.

Мальчик повернулся и понурившись пошел к выходу.

Мужчина проводил его взглядом. Две-три минуты он сидел, нервно постукивая костяшками пальцев по скамье и угрюмо бормоча что-то себе под нос. Затем он порывисто встал, снова сел, опять встал и побежал вслед за мальчиком.

Он догнал его на улице. Тот стоял на краю тротуара, безучастно глядя на бегущие мимо автобусы.

Мужчина взял мальчика за плечо.

— Иди-ка сюда.

Мальчик без удивления последовал за мужчиной. Они вернулись на ту же скамейку и сели, отогнав голубей, клюющих на аллее крошки.

— Как тебя зовут?

— Рой.

— Сколько тебе лет?

— Одиннадцать.

— Почему же ты сам пошел на почту? Где твоя мама?

— Мама больна.

— Чем она больна?

— Она говорит, что у нее в груди как камень. Мы не знаем.

— А доктор?

— Что доктор?

— Что сказал доктор?

— Не знаю. У нас не было доктора.

— А папа? Где твой папа?

— Он в Висконсине. Это он прислал денег.

— Что он там делает?

— Не знаю. Мама говорит, что он должен что-то сделать, иначе мы все пропадем.

Мужчина поднял вверх сжатые в кулаки руки.

— Мадонна! — Вернувшиеся голуби с шумом взлетели у них из-под ног. — Мадонна, за что ты караешь меня? — Он горестно покачал головой, затем обнял мальчика за плечи. — Конечно, я отдам тебе деньги.

Разве я вор? Разве я вор? Посмотри на эти руки. — Он протянул мальчику ладони с твердыми желтыми мозолями. — Они уже никогда не сойдут, эти мозоли. Я двадцать лет работал. Я уложил тысячи километров труб. Я был укладчиком труб. Меня зовут Пабло. Слышишь?

Мальчик молчал.

Конечно, я отдам тебе деньги. — Мужчина судорожно полез в карман. — Разве можно тебя посылать за деньгами! Тебя же могут обворовать. — Он вытащил из кармана несколько смятых бумажек. — Вот, видишь, здесь 18 долларов. Возьми.

Мальчик протянул руку и взял кредитки. Он смотрел на них с минуту, потом поднял глаза на мужчину.

— Мистер… — в голосе у него было отчаяние. — Ведь тут не все.

— Да, не все, — сказал мужчина. Он опустил голову. — Я уже проел два доллара. И потом вторая половина у Джузеппе. Мы ведь это сделали вместе. Но мы возьмем у него. — Он встал. — Надо идти скорее. Он может уплатить за квартиру.

Мальчик поднялся. Мужчина взял его за руку.

Идем.

Они быстро пошли по аллее. Мальчик доверчиво смотрел снизу на худое, небритое лицо мужчины.

— Вот здесь он живет, — сказал Пабло, показывая на верхние этажи большого нештукатуренного дома.

Мальчик задрал голову. Обвитые двумя шаткими металлическими пожарными лестницами кирпичные этажи уходили в бесконечную высь. Между окнами были протянуты веревки. На некоторых висело белье.