Север Гансовский - Надежда [Рассказы и повести]

Стоя в будке и едва сдерживая нервную дрожь, он смотрел через стеклянную дверь на перекресток.

Первый мужчина показался из-за угла, ни секунды не задерживаясь прошел через переезд и повернул направо по железнодорожной линии. Здесь фонари были чаще. Кларенс видел, как мужчина уходил всё дальше и дальше и, наконец, скрылся совсем.

Второй, не переходя улицы, свернул налево и прошел мимо Кларенса. Он прошагал близко от будки, и репортер увидел, что это старик, седой и сутулый.

Кларенс вышел на улицу и вздохнул. Колени у него еще чуть-чуть подгибались от пережитого волнения.

Он зашагал через переезд и вышел на пустырь. Далеко в конце его светились огоньки. Через десять минут Кларенс будет у себя.

Ему стало легко и даже весело. Какого черта он так испугался! Уж он-то не принадлежит к числу людей, которых можно запугивать, как Розиту, Бенсона или провизора! Он выше этих людей по своему общественному положению, но в то же время недостаточно богат, чтобы интересовать гангстеров, как объект ограбления.

Нет, нет, повторял он себе, он-то не принадлежит к числу тех, кого убивают. Кларенс пришел домой в великолепном настроении, которое сразу было испорчено Люси. Жена заявила, что у Кэт опять сильный жар.

Ночь прошла у них тревожно. Кэт часто просыпалась и жаловалась на горло. Люси и Кларенс подогревали ей полосканье и рассказывали по очереди сказки.

Кларенс заснул только под утро, когда дочери стало лучше.

Проснулся он поздно и тут же узнал, что Люси уже договорилась с начальником отдела объявлений и несколько дней не будет выходить на работу.

— Он что-то со мной очень холодно говорил, — сказала Люси. — Но ведь мы ничего не можем сделать. Мы не можем оставить больную девочку на кого-нибудь чужого.

У Кларенса сжалось сердце, когда он подумал о том, что жену могут уволить. Пока они работали вдвоем, у них была отложена небольшая сумма, которую они рассчитывали использовать для поездки зимой во Флориду. Но Люси была права. Больную Кэт оставить не на кого.

Кларенс наскоро позавтракал и побежал в газету, хотя в этот день он мог прийти после обеда. Ему хотелось собственным служебным рвением возместить отсутствие жены.

В газетном киоске он взял утренний выпуск «Независимой», чтобы прочесть, что написал Докси.

На первой странице значилось:

«Действительно ли Варци — убийца Каталони?»

В то время как все другие газеты уже потеряли интерес к делу Петро Каталони, убитого 21 сентября в порту, «Независимая» продолжает заниматься этим преступлением. Некоторые данные показывают, что версия, предложенная сыщиком Мак-Графи, который заявил, что преступником является сицилиец Тонио Варци, бежавший из города, не является единственно возможной.

В связи с этим наш корреспондент задает начальнику полиции следующие вопросы:

— Кем запугана жена убитого — Розита Каталони и почему она отказалась говорить о преступлении?

— Кем запуганы грузчики в порту?

— Почему при сравнительно высокой зарплате люди работают в порту не более полугода и предпочитают другую деятельность, хотя бы и оплачиваемую ниже?

— Как могло случиться, что в течение одного года было убито четырнадцать грузчиков?

Мы надеемся, что эти вопросы пробудят энергию начальника портовой полиции и сыщика Мак-Графи.

Кларенс, пораженный, опустил газету. Докси сформулировал здесь все те подозрения, которые ему самому были еще не ясны. Хотя в заметке и не утверждалось, что Варци не является убийцей Каталони, но каждый мог понять, что газета с недоверием относится теперь к этой версии.

Он бегло просмотрел другие газеты. О деле Каталони нигде не было ни слова. Неужели мистер Бирн — редактор «Независимой» — действительно хотел раскрыть всю правду по делу убитого итальянца? Ведь Докси вчера не хотел выражать никаких сомнений.

В комнате для репортеров ему сказали, что Докси ждет его к себе.

— Дело развертывается, — сказал начальник отдела, потирая руки. — Только что звонил Мак-Графи, спрашивал, почему мы так нажимаем на всё это.

— А почему, действительно? — спросил Кларенс. — Я не думал, что вы так резко напишете.

Докси развел руками:

— Мое дело — слушать приказания. Мистер Бирн распорядился использовать весь материал, чтобы написать сильнее. — Потом другим топом начальник отдела сказал: — Поезжайте сейчас к Розите Каталони. Постарайтесь заставить ее разговориться. Если удастся, привезите ее сюда. Можете даже пообещать ей денег.

— А такси вы мне опять оплатите?

— Оплатим.

Розиты, однако, дома не оказалось. Дверь в ее комнату в бараке стояла открытой, но внутри никого не было. Пока Кларенс недоуменно разглядывал неприбранную постель и остатки вареного картофеля на столе, в дверях показалось женское худое лицо. Это была та женщина, у которой он в прошлое посещение спрашивал, как найти Розиту.

— Вы кого ищете?

— Розиту.

— Розиту сегодня увезли.

— Как увезли?

Женщина вошла в комнату.

— Так, увезли. Утром пришла машина, Розиту посадили вместе с детьми и увезли.

— А что это за люди были? Ее знакомые?

Слабое подобие улыбки промелькнуло на тонких губах женщины.

— Если бы это были ее знакомые, она бы не плакала.

— А она плакала?

— Еще как!

— Значит, она не хотела уезжать, а ее увезли насильно?

Женщина хмыкнула.

— Конечно.

После небольшого разговора выяснилось, что увезшие Розиту люди были хорошо одеты и, очевидно, бывали здесь раньше, так как их машина остановилась сразу возле двери.

Это было самое настоящее похищение, и, возвращаясь в редакцию, Кларенс думал о том, как осложнилось за последние два дня дело Каталони.

В редакции его ожидал еще один сюрприз.

Когда он прошел к себе, выяснилось, что в приемной его ждут. Кларенс спустился на третий этаж и на кожаном диване в углу комнаты увидел Бенсона.

Грузчик в своем потертом, плохо сшитом костюме из дешевой ткани чувствовал себя неловко в роскошно обставленной просторной комнате с толстым ковром на полу.

Увидев репортера, Бенсон встал и поспешно подошел к нему. На лице у грузчика горели красные пятна, голос был хриплый от волнения.

— Я вас уже давно жду, — сказал он. — Полчаса, Я вашу фамилию запомнил и приехал прямо сюда.

— Вы решили всё-таки всё рассказать?

— Решил. — Бенсон огляделся. — Где бы нам поговорить? Только скорее.

— А если здесь? — Кларенс указал на тот же диван, с которого грузчик поднялся.

— Нет, — Бенсон оглянулся на девушку-секретаря, сидевшую за машинкой, и покачал головой. — Надо найти такое место, где нас никто не услышит.

Они спустились на лифте, вышли на улицу, раздражающую мельканием бесчисленных автомобилей, автобусов и рекламными выкриками радио. Кларенс предложил дойти до сквера за Университетом. Погода стояла ветреная, и можно было рассчитывать, что там найдется свободная скамья.