Ли Чайлд - Джек Ричер, или Враг

– Мы можем сделать вскрытие за вас, – предложил я. – В Центральном армейском госпитале Уолтера Рида.

– За пределами штата?

– Он генерал.

– Вы хотите замять дело?

– Естественно. А вы бы не хотели?

– Наверное, – не стал спорить Стоктон.

Я опустил личные знаки на грудь мертвеца, отошел от кровати и проверил прикроватные тумбочки и встроенные полки. Ничего. Телефона в комнате не было. В таком месте должен быть телефон-автомат у стойки портье. Пройдя мимо Стоктона, я заглянул в ванную и обнаружил рядом с раковиной черную кожаную сумочку, закрытую на молнию. На боку красовались инициалы КРК. Я открыл ее и нашел там зубную щетку, бритву, маленький тюбик зубной пасты, предназначенный специально для путешествий, и мыло для бритья. И больше ничего. Никаких лекарств. Ничего от сердца. Презервативов тоже не было.

Я проверил шкаф. В нем на трех отдельных вешалках была аккуратно развешана форма класса «А»: брюки на перекладине одной вешалки, китель – на второй, рубашка – на третьей. Галстук на рубашке. Над вешалками, прямо по центру, офицерская фуражка с золотой плетеной тесьмой. По одну сторону от нее лежала сложенная белая майка, по другую – тоже сложенные белые «боксеры».

Рядом с выцветшей дорожной сумкой зеленого цвета, прислоненной к задней стенке, стояла пара черных ботинок. Они были начищены до блеска, внутри лежали свернутые носки. Дорожную сумку, отделанную по швам потертыми кожаными полосками, судя по всему, купили в самом обычном магазине. Мне показалось, что в ней не так много вещей.

– Вы получите результаты, – сказал я. – Наш патологоанатом пришлет вам полную копию отчета – без дополнений или утаивания какой-либо информации. Если вам что-нибудь не понравится, мы без лишних вопросов отправим мяч на вашу половину поля.

Стоктон ничего не ответил, но я не почувствовал враждебности с его стороны. Некоторые гражданские копы вполне нормальные парни. Большая военная база вроде Бэрда оказывает значительное влияние на окружающий ее гражданский мир. Поэтому представители военной полиции проводят довольно много времени со своими гражданскими коллегами, и иногда это бывает совсем не просто, а порой – вполне терпимо. У меня возникло ощущение, что со Стоктоном у меня не будет серьезных проблем. Он был расслаблен. Если честно, мне он показался ленивым, а ленивые люди всегда с радостью передают свои обязанности другим.

– Сколько? – поинтересовался я.

– Что «сколько»?

– Сколько здесь могут стоить услуги проститутки?

– Двадцати баксов хватит, – ответил он. – В этих краях вряд ли можно найти что-нибудь экзотическое.

– А номер?

– Думаю, пятнадцать.

Я снова перевернул труп. Это оказалось совсем не просто. Он весил по меньшей мере двести фунтов.

– Ну так что? – спросил я.

– В каком смысле?

– В том смысле, чтобы мы сами произвели вскрытие.

На мгновение в номере воцарилась тишина, Стоктон смотрел на стену.

– Приемлемо, – сказал он.

В дверь постучал один из полицейских, сидевших в машине.

– Только что позвонил патологоанатом, – доложил он. – Он сможет приехать не раньше чем через два часа. Сегодня все-таки Новый год.

Я улыбнулся, понимая, что «приемлемо» сейчас превратится в «исключительно желательно». Через два часа Стоктону нужно будет находиться совсем в другом месте. Вечеринки подойдут к концу, и дороги превратятся в настоящий кошмар. Через два часа он будет умолять меня забрать у него этот труп. Я ничего не сказал, коп отправился в машину ждать новых распоряжений, а Стоктон прошел в номер и остановился у занавешенного окна спиной к трупу. Я взял вешалку с форменным кителем и повесил на дверь ванной, где на него падал свет из коридора.

Смотреть на форменный китель класса «А» – все равно что читать книгу или сидеть с владельцем кителя в баре и слушать историю его жизни. Этот китель идеально подходил по размерам телу, лежащему на кровати, а на табличке с фамилией значилось «Крамер», что соответствовало фамилии на личных знаках. Кроме того, там имелась ленточка «Пурпурного сердца» [2]с двумя бронзовыми дубовыми листьями, обозначавшими второе и третье награждение медалью, что соответствовало шрамам на теле. На погонах красовались две серебряные звезды, подтверждавшие, что он генерал-майор. Знаки различия на лацканах сказали мне о том, что он из бронетанковых войск, а наплечные знаки различия указывали на 12-й корпус. А еще китель украшала целая куча наград, полученных в его части, и множество медалей за Вьетнам и Корею, часть из которых он, наверное, заслужил верой и правдой, а часть – нет. Некоторые были иностранными, ношение их разрешено, но не обязательно. Иными словами, я смотрел на очень представительный китель, относительно старый, в идеальном порядке, самый обычный, сшитый не на заказ. Все это говорило о том, что генерал Крамер отличался профессиональным тщеславием.

Я проверил карманы. В них ничего не оказалось, кроме ключей от взятой напрокат машины. Они висели на кольце в виде цифры 1, сделанном из прозрачного пластика, внутри которого была вставлена бумажка с названием «Херц» [3], напечатанным желтыми буквами наверху, и номером машины, написанным шариковой ручкой внизу.

Бумажника в карманах я не обнаружил. Мелочи тоже.

Я повесил китель назад в шкаф и проверил брюки. В карманах было пусто. Тогда я заглянул в ботинки, но нашел там только носки. Я приподнял фуражку – под ней ничего не оказалось. После этого я достал дорожную сумку и открыл ее на полу. В ней лежала полевая форма и пилотка. Смена носков, нижнее белье и пара начищенных военных ботинок из простой черной кожи. Пустое отделение, судя по всему, предназначалось для сумочки, которую я нашел в ванной. Больше ничего. Совсем ничего. Я закрыл сумку и вернул на место. Присел на корточки и заглянул под кровать. Ничего.

– У нас есть причины для беспокойства? – спросил Стоктон.

Я встал и покачал головой:

– Нет.

Это была ложь.

– В таком случае можете его забрать, – разрешил Стоктон. – Но я получу копию отчета.

– Договорились, – подтвердил я.

– С Новым годом, – сказал он и направился к своей машине, а я – к «Хаммеру».

Я набрал номер 10-5, что означало: «Требуется машина «Скорой помощи», и велел своему сержанту отправить вместе с машиной двоих дежурных, чтобы переписали и собрали вещи Крамера, а затем отвезли ко мне в кабинет. Потом я устроился на водительском сиденье и стал ждать, когда уедут парни Стоктона. Я проследил за тем, как они скрылись в тумане, вернулся в номер и нашел ключ от машины Крамера, которым открыл взятый им напрокат «Форд».

В нем ничего не оказалось, кроме запаха чистящего средства для обивки и копии квитанции на прокат машины. Крамер взял ее в четырнадцать тридцать в международном аэропорту Даллес, расположенном неподалеку от Вашингтона. Он расплатился карточкой «Американ экспресс» и получил скидку. Пробег на момент получения им машины равнялся 13 215 милям. Сейчас на одометре значилось 13 513, это означало, что он проехал 298 миль, иными словами, отправился сюда прямо из аэропорта.