Чарльз Вильямс - Частный детектив. Выпуск 1

Начинаю со всей осторожностью отступать, но один из стана все же обнаруживает меня. Он вопит и тут же стреляет. Слышу возле своего лица горячее дыхание пули… Надавливаю на курок и человечек падает. Прицеливаюсь в его соседа. Но он успевает откатиться в сторону и я едва успеваю вжаться в крышу — раздается очередь — и меня осыпает град щепок, еще минуту назад бывших водосточным желобом, на который я опирался.

Прикрывая голову, подползаю к люку. На той стороне долины снова стреляют. Пули жужжат прямо над моей головой, пока я скольжу вниз по лестнице.

— Вы не ранены? — взволнованно спрашивает Мэри.

— Нет.

Не задерживаясь, бегу в ту комнату, где Мак. Он стоит прямо у настежь открытой двери и стреляет, ну точь–в–точь герой ковбойских фильмов.

В тот самый миг, когда я приближаюсь к нему, он прекращает стрельбу и заскакивает в дом.

— Ну мы им показали, приятель, где раки зимуют! — отметил он с нескрываемым удовлетворением. — Все пятеро! Что ты думаешь насчет молниеносной вылазки, пока остальные не подошли?

В комнату забегает Мэри.

— Идемте, — решаюсь. — Рискнем попытать судьбу. Мак пойдет первым, вы — за ним, я — замыкающим.

Мак соглашается:

— Пошли!

Мак мощно отталкивается в прыжке от порога и приземляется уже в кустарнике.

IV

Мы отлеживаемся в сумерках кустарника, почти рядом с хижиной, тщательно вглядываясь вглубь долины. Ни малейших признаков жизни по ту сторону холма. Перестрелка замерла да и голосов не слыхать.

Мак ссутулился и безудержно растирает щеки. От песков повеяло свежестью, да и ветер с холмов порывистый.

— Какая идиллия! — хихикает Мак.

— Что–то вроде того, — принимаю у него из рук уже наполовину опустошенную флягу и предлагаю Мэри: — Глотните чуток, а то Мак прикончит все.

Она качает головой:

— Спасибо, пока что–то не хочется.

Тогда сам запрокидываю флягу, пропуская несколько обжигающих глотков в пищевод. Это, конечно, не напиток богов, но от холода помогает.

— Вообще–то не мешало бы нам продолжить путь, — замечаю вскользь. — Незачем нам здесь прохлаждаться, дожидаясь, пока явятся остальные.

— Вы думаете, они вернулись на шахту? — сомневается Мэри.

— Не исключено. Можем отправиться взглянуть на них. Скорее всего, Бэррэтт счел за лучшее спасать свой товар, чем множить жертвы в своих рядах. Если все нормально, полагаю, что полиция уже на месте и оказала им достойный прием.

— Если только они не поймали вашу приятельницу, — подчеркнул, вставая, Мак.

— Вот на месте все и узнаем.

Иду во главе группы, не прекращая наблюдать за лесом.

У холма останавливаемся, тщательно изучая пространство. Луна хорошо высвечивает песок и малейшее движение видно за километр.

— Если они еще между холмами, то не преминут выстрелить нам в спину, — рявкает Мак. — Ну как, рискнем?

— Пожалуй. Оба оставайтесь здесь. Если пройду благополучно — давайте за мной.

— Вот это я понимаю! Что называется — “испытывать судьбу”! — восхитился Мак, дружески хлопнув меня ладонью по спине.

Размеренно и очень спокойно высказалась и Мэри:

— Не думаю, чтобы они дожидались нас там, наверху. Наверняка вернулись на шахту.

Наши мнения совпадали, но лишняя предосторожность не помешает. Я спустился вниз крутой тропинкой. Когда же достиг песка, то побежал зигзагом, втянув голову в плечи, двигаясь большими скачками. Все было спокойно. Так я продолжал метров двести. Затем взглянул назад. Мак и Мэри следовали за мной. Дожидаюсь их.

— Они на шахте. Рассредоточимся на всякий случай. Если вдруг услышите выстрелы, падайте на землю, не раздумывая.

Продолжаем бежать в направлении шахты. Время от времени мы останавливаемся для коротких передышек. Я постоянно всех тороплю. Меня очень беспокоит Паула: вырвалась ли она тогда? Абсолютная тишина на шахте сеяла в душе моей тревогу. Ведь если бы Миффлин появился там, должна вспыхнуть такая суматоха!

Вскоре перед нами открылся карьер. Знаком прошу моих спутников приблизиться.

— Думаю, что оставшийся путь мы проделаем ползком, — прошептал им я. — Бэррэтт наверняка выставил охрану и было бы слишком неразумно с нашей стороны поднимать тревогу, обнаруживая себя. Следите за тылами, — командую Мэри, — а Мак пойдет со мной впередсмотрящим.

Продолжаем двигаться: медленно, в полном молчании, используя малейшую щель в земле как укрытие.

Вдруг Мак показывает куда–то пальцем. Внимательно приглядевшись, различаю очертания человеческой головы. Человек притаился на корточках за кустом и вроде бы всматривается в нашу сторону.

— Я им сейчас займусь, — шепчет мне на ухо Мак.

Даю добро и слежу глазами, как Мак подползает к часовому, описывая широкий полукруг. Мэри лежит рядом со мной. Она тоже заметила голову.

Ждем. Но ни звука. Может быть, просто почудилось?

И вдруг часовой приподнимается в полроста, заходится хриплым кашлем и валится головой на песок.

Замечаем Мака. Он жестикулирует и исчезает за кустом. Ползу к нему, Мэри — за мной.

— Он далее не успел понять, что с ним произошло, — шепчет Мак, когда мы встретились. — Мне уже как–то веселее!..

Подползаем на край обрыва и пристально вглядываемся вниз.

В ярком свете фар двух грузовиков вырисовывается лихорадочная работа. Часть грузит ящики, другая освобождает проход в туннель, перенося товар. Одна машина уже загружена, вторая — где–то наполовину.

Бэррэтт жестами и криком подгоняет их.

Рука Мака невольно поднимается и его револьвер целится в грудь Бэррэтта, но я останавливаю его порыв.

— Постой! Наверное, моя подруга все же там, внизу! Скорее всего, они ее схватили. Отправлюсь на поиски. Если они меня обнаружат, стреляй куда хочешь, но первым должен умереть Бэррэтт…

Мак соглашается и я начинаю долгий и небезопасный спуск в карьер. Каждую минуту под моими ногами срываются тучи мелких камешков, хорошо, что люди Бэррэтта слишком заняты, чтобы услыхать этот шум.

Держась в тени, спрыгиваю на дно ущелья. Земля здесь вокруг ощетинилась кустарниками, и я незаметно подбираюсь к грузовикам.

Слышу голос Бэррэтта: он на чем свет клянет своих людей, требуя ускорить погрузку. Я оказался возле груженой машины, подбираюсь к кабине водителя и заглядываю через стекло.

Паула там, у нее во рту кляп, руки и ноги связаны. Она поворачивает голову, наши взгляды встречаются. Открываю дверцу и усаживаюсь рядом. Она бледна и здорово испугана, но улыбается, едва лишь я освобождаю ее от кляпа:

— Я так рада вам, — голос у нее осип.

— Тогда мы оба счастливы! — распутываю веревки. — . Что случилось? Вы так сразу наткнулись на них?

Она кивает, массируя руки и ноги.

— Они уверены, что вы все там же, в шахте! У них не возникло и тени сомнения в том, что я возвращалась одна. Бэррэтт думает, что мне так и не удалось отыскать вход в галерею. Как только они погрузятся, собираются отправить и меня в шахту.