Жорди Гальсеран - Метод Гронхольма

Энрике. Повторить можешь?

Фернандо. Пусть Карлос меня что хочет спрашивает по поводу работы.

Карлос. По-моему, не стоит зря время терять. Он меня убедил. Это не он. Подставное лицо один из вас. Кстати, насчет банка Мерседес — дело темное. Что-то мне про ее банк никто из знакомых не рассказывал.

Мерседес. А вот если бы ты был из здешних, мне бы кто-нибудь из общих знакомых про это стукнул.

Карлос. Логично.

Мерседес. Ладно, хотите начистоту — пожалуйста: я служу в банке «Средиземноморье», заведую отделом маркетинга.

Карлос. И давно?

Мерседес. Полгода.

Карлос. Всего полгода. И уже хочешь сменить работу?

Мерседес. А что тут такого?

Карлос. Да нет, ничего.

Фернандо (к Энрике) . Теперь давай ты.

Энрике. А, понял, понял… Мы тут, как эти… Нас водят за нос.

Фернандо. Эти двое?

Энрике. Нет. Нам тут сказали, что один конкурсант — не настоящий. Мы и поверили. А я думаю, мы все настоящие и никакого наблюдателя среди нас нет.

Карлос. И на фига тогда вся эта комедия?

Энрике. Именно, чтобы посмотреть, способны ли мы распознать обман. В Штатах такие штучки при наборе персонала — обычное дело. Тебе ставят задачи, ловушки там разные и следят, сумеешь ли ты взглянуть на ситуацию под новым углом зрения. Тут нас заставили поверить в подставного конкурсанта, который дурит остальных, а на самом деле они нас всех обдурили с самого начала.

Карлос. Ерунда. И вот почему: какой смысл давать нам изощряться в прозорливости, если этого никто не видит?

Энрике. Как это никто? За нами наблюдают. Тут наверняка кругом жучки. Даже камеры.

Карлос И где, по-твоему, эти камеры?

Энрике. Откуда я знаю. Где угодно. В лампах… Да мало ли. У них тьма возможностей.

Все четверо подозрительно озирают помещение.

Карлос. Ты думаешь?…

Фернандо. Я тебе вот что скажу: складно говоришь. Так складно, что плохо верится. Ты и есть подставной. Ты ж единственный, кто ничего не сказал про свою работу. А про набор персонала ты что-то многовато знаешь — ты сам по этой части.

Мерседес. Я тоже так думаю. К тому же он начал пудрить нам мозги своей теорией, когда его к стенке приперли. Мы-то все карты открыли, а он смолчал и давай выступать про то, как нас здесь за нос водят.

Карлос. Не знаю, не знаю. Мне его теория глянулась. Пусть чуток разовьет.

Фернандо. Пусть лучше скажет, в какой он пищевой компании!

Энрике. Не скажу. Карлос Почему это?

Энрике. Потому что не хочу. Не считаю нужным.

Карлос (к Мерседес) . Время?

Мерседес. Осталось две минуты… две с половиной.

Карлос. Он не хочет ничего говорить и уверен, что поступает правильно. Причина та же, что была у Фернандо, когда он наезжал на нас с Мерседес: нельзя произносить ничего, что может сыграть на руку конкурентам. Если бы он сказал, где работает и это звучало бы правдоподобно, мы все — все! — продвинулись бы вперед, а он хочет выиграть сам, один. Так что, думаю, у него самая правильная догадка: мы все — настоящие.

Фернандо. Сомневаюсь. К тому же он как вошел — еще до вашего прихода — очень уж выпендривался: все демонстрировал свое недоумение насчет собеседования. «Нетрадиционные методики» — говорит. А потом давай заливать, как он персонал набирал. Мне это с самого начала показалось подозрительным.

Энрике. Что именно?

Фернандо. Да то, как ты прикалывался — мол, система какая-то странная, конфиденциальности мало… ну, вроде как критику наводил. Будь ты настоящим конкурсантом, ты бы вел себя, как все: групповое собеседование — класс, нет проблем! Понятно? Ненормальное какое-то поведение.

Энрике. Это у тебя ненормальное поведение.

Фернандо. Это ты, красавчик, ты! Ясно, как день!

Энрике. Я бы мог привести тысячу аргументов в свое оправдание. Но не стану этого делать: хотите ошибаться — пожалуйста.

Фернандо. Он мог бы привести тысячу аргументов, но не приводит ни одного.

Энрике. Потому что не хочу. Зря я тут перед вами распинался. Мне бы надо было нарочно потянуть время, чтобы десять минут кончились — дать вам окончательно обделаться и только потом выложить свою догадку.

Фернандо. Слушай, это не ты предлагал работать в команде?

Мерседес. Все, время кончилось… Надо что-то решать.

Карлос. Я согласен с Энрике: мы тут все настоящие.

Энрике. Мое мнение вы слышали.

Фернандо. А я говорю, это он.

Энрике. Энрике Фонт, к вашим услугам.

Фернандо. Брось! У тебя небось и имя-то другое.

Мерседес. А я пока не знаю. Еще не решила.

Карлос. Зря ты столько колеблешься. Нехорошо. За нами же наблюдают.

Мерседес. Ладно, тогда я тоже скажу, что это… Энрике.

Пауза

Фернандо. А теперь что?

Окошко снова приоткрывается.

Карлос. Вот сейчас все и узнаем. Мерседес, сделай одолжение, будь добра. И не потому, что ты женщина.

Мерседес шарит в потайном ящичке. Вынимает конверт и пепельницу.

Мерседес. Энрике Фонт. На конверте твое имя.

Энрике подходит к ней. Вскрывает конверт и читает, не говоря ни слова.

Фернандо. Читай вслух, старина.

Энрике. Нет, не могу.

Энрике дочитывает сообщение и молча бросает его обратно в ящик. Окошко захлопывается.

Мерседес. Ну, кто был прав?

Карлос. Что там было?

Энрике. Кто курит, может закуривать.

Мерседес ставит пепельницу на середину стола. Энрике садится и задумывается, обхватив голову руками. Все внимательно на него смотрят.

Фернандо. Так кто выиграл-то?

Энрике. Там не сказано.

Мерседес Там что, вообще ничего не сказано?

Энрике. Про это — ни слова.

Карлос. Ну вот, значит, мы с ним были правы: мы все настоящие. Похоже, вы оба проигрываете. А теперь что делать?

Энрике продолжает сидеть, обхватив руками голову. Он чем-то подавлен.

Энрике. Не знаю.

КарлосЧто там было?

Энрике. Меня просили… Не знаю я, что я должен делать…

Мерседес. Не знаешь? Ты что, не понял?

Энрике. Да нет, понять-то я понял.

Карлос Ну и?…

Энрике. Ладно, я попробую… Попытаюсь все объяснить. (Краткая пауза.) Я думаю, в любом деле — главное результат, он превыше каких бы то ни было личных соображений.