Ирина Романова - Я зарекалась любить

- Почему ты ушел?

- Не сошелся во мнениях со своим отцом. Мне однажды дали четко понять, что я неблагодарный сынок, который ничего сам не добился и не имею никакого права голоса в родительских стенах. Я понял, что он был прав, решил что- то изменить, попытался. Было тяжело, но вроде у меня получилось.

- Теперь ваши отношения должны наладиться, разве нет?

- Нет, - Ваня отрицательно покачал головой, - у нас во всем расходятся взгляды. Он бизнесмен, занимается продажей недвижимости. Все, что связано с маркетингом- он презирает, всегда осуждал мой выбор, но, слава Богу, в России образование бесплатное. Он мечтал, чтобы я был его преемником, а меня угнетает сама мысль попытки делать деньги из воздуха!

- Что ты имеешь в виду? – я не понимала, о чем он.

- Рынок недвижимости – это подешевле, продал подороже. Ленивая попытка обогатиться. Мне нравится созидательный процесс, именно поэтому я работаю только в производственных компаниях. Я чувствую себя интеллектуальным звеном создания чего- то. Конечно, я не точу гайки и не стою у станка, но, тем не менее, понимать, что ты приложил руку к тому, чтобы что- то было произведено, приносит осознание, что я принес какую- то пользу. Будь это косметикой или машиной – это неважно. Ты что-то создал, произвел, понимаешь?

- А от услуг, по- твоему, пользы нет?

- Есть, но не в той степени, и, зачастую, услуги бывают ложными.

Мы еще долго болтали, укутавшись в пледы, узнавая, поближе друг друга. Нам удалось насладиться таким архитектурным видением, как развод мостов на фоне белых ночей. Я разглядела в небе первую, совсем блеклую звезду и загадала желание, чтобы этот невероятно романтичный мужчина, по имени Иван Давыдов, любил меня также сильно, как его люблю я. Ведь на День рождения все мечты должны сбываться?

***

Какими бы чудесными ни были выходные, всегда приходит понедельник.

Ночь с воскресенья на понедельник я уже провела в своей кровати, сетуя на то, что мне во- первых, необходимо выспаться, а во-вторых, подготовиться к трудовой неделе. Но чего уж тут греха таить, я просто набивала себе цену. Но ровно в назначенное время меня ждал уже до боли близкий для меня человек в машине возле моей парадной.

- Удачного рабочего дня, - лукаво сказала я Ивану и как можно грациознее выпорхнула из машины. Мне вообще казалось, что если я прибавлю шаг, то точно взлечу, слишком веселое у меня было настроение. Как обычно, с одержимой ответственностью трудоголика я окунулась в работу, отбиваясь от всяческих соблазнительных приглашений Макса попить кофе и посплетничать. Смущало меня именно второе, так как уже не имело смысла притворяться о моих отношениях с Иваном перед моим гомосексуальным другом, было крайне трудно отделаться от его любопытных глаз. Казалось, что у него была специально выверенная шкала моих эмоций, типа: улыбается - хорошо провела выходные, широко улыбается – у нее был секс. Как будто у меня все на лбу написано. Я даже отказалась от обеда, ссылаясь на большой объем работы, понимая, что, если дело пойдет в том же духе, помирать мне с голоду на поле боя между моей стеснительностью и похотливым любопытством Макса.

Дождавшись, когда офис опустел на период обеденного приема пищи, я решила проскользнуть и приобрести хоть что-нибудь съедобное в снек- автомате, который совершенно не кстати загробастал всю мою мелочь, но даже не собирался выдать требуемый мною шоколадный батончик. Спираль обернулась в полоборота, но шоколад не успел упасть. Я слегка стукнула по автомату рукой, но ничего не изменилось. Батончик так и продолжал висеть под коварным углом в 45 градусов, сводящий мой пустой желудок с ума.

- Не получается? – услышала я голос позади себя, - а ты своего дружка попроси, у него сил побольше будет, он вообще в этом мастер.

Я отступила назад и обернулась. Передо мной стоял Алексей, а на пол-лица у него светился фингал пурпурно- фиолетового цвета. От удивления у меня вытянулось лицо.

- Чего молчишь? – вызывающе спросил мой собеседник и, не дожидаясь моего вопроса, ответил, - да-да, это его рук дело, хренов защитник.

Алексей окинул меня с ног до головы презрительным взглядом и пошел в сторону лифта, а я, забыв о предполагаемом обеде, сжимая от негодования кулаки, направилась к Ивану, с каждым шагом продумывая уничижительную речь псевдо помощи.

- Ты! Ты что наделал? – я даже не удосужилась постучать, на мое везение Иван был один в кабинете.

Иван, прищурив глаза, оценил мое состояние, медленно встал и закрыл за мной дверь, после чего спросил ровным и непринужденным тоном:

- Ты о чем?

- Я об Алексее, - уточнила я, хотя ни на минуту не сомневалась, что Иван все понимает и так, - ты зачем влез? Кто тебя просил?

- Я не мог не влезть, когда мою девушку поливают грязью, - он стоял в метре от меня, сложив руки на груди в оборонительной позе, облокотившись на край стола.

- Я бы сама во всем разобралась! Я бы поговорила с ним еще раз!

- Еще раз? Почему ты ко мне не обратилась, когда узнала об этом?

- Потому что… - «как же все сложно», - потому что я сама разруливаю подобные проблемы. Потому что не хотела тебя вмешивать. Потому что боялась, что все закончится дракой!

Я даже не поверила, что сказала это, посмотрев в сторону, я изо всех сил старалась успокоиться, потому что ситуация выходила из- под контроля, грозясь нанести моему любимому человеку обиду.

- Посмотри на меня, - он подошел ко мне вплотную, и коснулся ладонью моего лица. – Мы вместе. Я уже давно во всем замешан, я впутался в твою жизнь, еще когда впервые увидел тебя в воде и понял, что не смогу оставить тебя никогда, понимаешь? Поверь, если бы этот ублюдок понимал слова, я включил бы все свои дипломатические способности для разрешения этого конфликта. Это не было состоянием аффекта. Это было животное доказательство силы, показывающее, что теперь ты под моей защитой. И поблизости не было острых предметов, поэтому случайного летального исхода не ожидалось. Я просто немного разукрасил его лицо. И если потребуется, я сделаю это снова.

- Просто…

- Почему так сложно просто довериться мне?

Я молчала, виновато опустив глаза.

- Черт, Анна! Ты что, снова ждешь, что я тебя брошу? Когда ты, наконец, начнешь доверять мне?

- Прости, но это сложно. Очень сложно. Я стараюсь. Я, правда, стараюсь, - обвинительная речь внезапно обернулась для меня оправдательным монологом.

Он притянул меня к себе за талию, и коснулся лбом моей челки со словами:

- Я никогда, слышишь? Я никогда тебя не брошу. Я обещаю тебе, - он посмотрел в мои глаза и продолжил, - ты нужна мне. Нужна как воздух.

После чего коснулся моих губ поцелуем, стирая все негодование и сложившееся непонимание между нами, отдавая тепло, заботу и надежду. Надежду на любовь.