Александр Казанский - Экстремальная любовь

— Как ты догадалась дочка, я должен с тобою поговорить, — сказал серьезно отец.

— Я буду с тобою говорить, и готова спокойно тебя выслушать, потому что только ты меня понимаешь, но если мать уйдет в зал, — поставила свои условия Юля.

Мать не говоря ни слова, закрыв на кухне дверь, ушла в зал, на ее глазах выступили слезы.

— О чем ты хочешь со мною поговорить? — спросила, сделав не понятливый взгляд Юля.

— Пока ты мылась в ванной, мы с твоей матерью немного здесь потолковали о тебе, — отец снизил прежний тон и стал говорить с ней тихо с расстановкой и ударением, спокойно и ритмично переводя дыхание.

— И к какому же выводу вы пришли? — Юля была готова к любому решению, она сидела напротив своего отца и прямо смотрела ему в глаза, отчего отец немного смущался.

— Так как ты в семье у нас одна, а второго бог нам не дал…

— Потому что вы не хотели.

— Не перебивай меня, когда я говорю! — неожиданно выругался он, но тут же успокоился и извинился. — Не провоцируй меня дочка, я не хочу кричать на тебя. Мне хватает своей работы и хватает твоей матери, она постоянно на меня кричит, а я срываю свое зло на своих работниках, поэтому давай без скандалов. Так вот я продолжаю. Ты у нас одна и больше никого нет, и поэтому было бы справедливым решение никуда тебя не пускать и оставить дома в Чите.

— Отлично, я догадывалась, что вы примете такое решение. Но папа, я, конечно, понимаю, что…

— Юля, ты знаешь, я тебя очень сильно люблю, даже сильнее твоей матери и на все пойду, что бы ты была счастлива и здорова, и всегда буду делать, так как ты захочешь, и что ты посЧитаешь нужным.

— Да это все влияние моей деспотической матери, я знаю.

— К тому же отпустив тебя в чужой город на другой конец страны, никого в этом городе не зная, где люди все злые и жадные, мы, зная, что ты одна там беззащитна и одинока без ласки и доброго слова родителей. Нет, мы будем сильно переживать и тосковать, нам будет скучно без тебя и одиноко без нашей любимой дочки, поэтому прошу тебя, не надо никуда ехать оставайся в нашем городе.

— Я думаю, вы правы, но у меня была своя точка зрения, и я хочу ее высказать.

— Говори.

— Я ведь уже поступила в Питерский институт таможни, мне уже выделено место в общежитии, через два дня я уже собиралась вылетать, первого числа следующего месяца у меня уже начинаются занятия. А сейчас уже все, поздно куда-либо дергаться, уже никуда не поступишь, на хорошую работу не выйдешь, и здесь ничего нет, здесь не реализуешь свои возможности. А может, я поехала бы в Москву куда-нибудь в театральный вуз или пробивалась бы на эстраду, все могло бы измениться попади я в столицу в одну либо в другую, — приуныв, рассказывала о своих желаниях Юля.

— На заочное отделение куда-нибудь еще можно поступить.

— А что я буду весь год делать?

— Без образования хорошей работы здесь нет, да в этом ты права. Но не так все плохо, пойдешь еще куда-нибудь учиться, в автошколу, например, я обещаю, что на следующий год куплю тебе автомобиль, или можешь пойти на компьютерные курсы или на стилиста и так деле. Мы все же не в селе живем.

— Так то оно так. Но не знаю, — ответила, поникнув Юля.

— В конце то концов, тебе исполняется восемнадцать, выйдешь замуж летом на следующий год, выходи за Стаса и делов-то.

— Нет! — встала с места Юля, — какой Стас, о ком ты мне говоришь? Вы же все знаете, что его я ненавижу, он мне неприятен, омерзителен, мне тошнотворно находиться с ним рядом, а вы постоянно пытаетесь нагло мне его всучить.

— Но почему, почему объясни родному отцу? Ведь я был точно таким же, как этот Стас и на корточках бегал за твоею матерью. Я приносил ей букеты цветов и все делал для того, чтобы она меня заметила. А она ни глазу на меня, гуляла с другими парнями и отдавала им свое сердце, три раза она выходила замуж, и три раза ее бросали. И под конец, когда она уже совсем отчаялась я, как всегда стоял у ее дверей и был готов на все, и мы поженились, только после этого она обрела покой со мной и счастье. Извини, — он, успокоившись, сел на место, — я не должен был тебе это говорить.

— Ладно, уже поздно, значит, моя мать была гулящей бабой?

— Нет, она была нормальной девушкой, просто она любила, когда за ней табунами бегают ребята и стелятся под ней, она играла с ними и вертела хвостом. Да все бабы такие, и ты пошла в нее, я вижу, эх дочка к хорошему это не приведет рано или поздно придется вернуться к тому человеку, который тебя любит и ждет до конца дней своих. Потому, что в нашей жизни таких людей огромная редкость, твоя мать тоже не любила меня, а пришла ко мне только потому, что некуда было больше идти.

— Но мне не нужен Стас.

— А кто тебе нужен: принц на белом коне или рыцарь на черном коне или нет, я ошибаюсь, тебе нужен рок-музыкант на белом лимузине или звезда экрана на черном пикапе?

— Какой принц! Какой рыцарь, нет в наше время сейчас таких…

— К счастью есть дочка, открой пошире глаза.

— Но я не принцесса, я обычная девушка, которая не хочет, чтоб ее заставляли любить. Я та девушка, которая сама хочет найти себе любовь, а не чтоб нашли меня. Выбирать буду я, а не меня.

— Это тебя и погубит. Скажи, ты спала со Стасом? — уже не смущаясь, спросил отец.

— Господи отец ты хочешь меня убить!? Как у тебя еще хватает смелости и совести такое спрашивать!? — возмутилась Юля, — это же кошмар какой-то.

— Я это проЧитал на наших дверях, на которых Стас любитель оставлять всякие отчаянные незамысловатые выражения вроде этого которые, кстати, идут из души влюбленного человека. Сейчас пошли такие девушки, что никто не знает, чего они хотят и чего ждут. — Отцу уже стал надоедать этот разговор, который ни к чему толковому так и не привел.

— Но это обман, я не, не…

— Не лги, может ли быть правдой слова, которые идут от человека ненавидевшего того, кто это показал, я говорю о Стасе. Могут ли быть правдой твои слова, если ты его ненавидишь? И кто же в таком случае из вас прав, я сЧитаю, что он. Потому, что он любит тебя сильнее всего в жизни, и он не будет говорить неправду потому, что знает, что ложь принесет тебе боль. К тому же, он пытается напомнить тебе о лучшем, что когда-то у вас было все хорошо и это вновь продолжиться. Он хочет об этом сказать.

— Папа хватит об этом…

— Скажи мне искренне Юля, ты спала с ним по любви? Значит, он тебе нравился, — тут же дал на свой вопрос ответ, но Юля только покачала головой в знак бесполезности беседы. — Я же помню, дочка вы постоянно гуляли под окнами вдвоем, как сладкая парочка. Или же он взял тебя силой?

— Папа, я с ним гуляла и любила его, как мне не тяжело это признать, года три назад, я еще в восьмом классе была.

— Почему же ты его разлюбила?

— А это уже другая история и я не обязана такую личную жизнь рассказывать хоть тебе, хоть матери, — она пошла в свою комнату.