Борис Анин - Радиошпионаж

Одна из дешифрованных немецких криптограмм дала французам возможность организовать бомбежку города Тилт в оккупированной немцами Бельгии в тот самый момент, когда в него для осмотра въезжал кайзер Вильгельм. Это событие оказалось слишком интересным, чтобы не поделиться сведениями о нем с другими. И действительно, французская газета «Матэн» опубликовала сообщение о бомбардировке Тилта с указанием источника информации, позволившей французам так удачно выбрать момент для нанесения бомбового удара. Немцы сразу же ввели в действие новую шифрсистему, которую удалось вскрыть лишь через месяц и то благодаря ошибкам шифровальщиков.

К 1915 году криптобюро при военном министерстве Франции превратилось в первое в мире полноценное государственное ведомство радиошпионажа. Оно имело в штате несколько десятков человек, из которых девять были криптоаналитиками. В его ведении находились наиболее важные вопросы криптографии — защита информации в межсоюзнических линиях связи, чтение неприятельских дипломатических и военно-морских криптограмм, надежность собственных военных шифрсистем. Его начальник Картье руководил и службой перехвата. Криптобюро подчинялась также шифровальная служба Генерального штаба. 15 офицеров этой службы занимались организацией шифрованной переписки французских штабов и дешифровали стратегически важные криптограммы немецкой армии, используя методы и ключи, которыми их снабжало криптобюро.

На следующей, более низкой ступени криптографической иерархии французской военной машины стояли шифротделы, приданные различным штабам армий и армейских групп на той же основе, что и подчиненные этим штабам службы связи. Присутствие криптоаналитиков вблизи линии фронта давало возможность находить детали, полезные в дешифровальной работе. Например, если немецкая артиллерийская часть получала шифрсообще-ние и через два часа наносила удар по определенному сектору, то в распоряжении французских «фронтовых» криптоаналитиков оказывались слова, которые с большой вероятностью присутствовали в открытом тексте переданного пару часов назад немецкого шифрсообщения и могли помочь в его дешифровании.

К маю 1915 года закончился период маневренной войны. Объем немецких военных радиосообщений значительно сократился, и в течение оставшейся части года он был невелик. Эта передышка дала возможность французским военным криптоаналитикам заняться решением других задач. Например, ретроспективным чтением германских криптограмм, перехваченных в первые дни войны. Знакомство с их содержанием помогло уяснить ход мыслей немецких стратегов.

Затишье второй половины 1915 года сменилось взрывом радиопередач в начале следующего. Это был год, когда немцы безостановочно перебирали известные методы зашифрования в поисках идеального шифра. Но французы не отставали от них, и их Генеральный штаб иногда получал два-три вскрытия немецких шифров в течение нескольких часов. В этих криптоаналитических разработках французы зорко подмечали любую слабость в системах шифрованной связи противника. Особенно полезными были стереотипные сообщения типа «Ночь прошла спокойно» или «Докладывать нечего». Французы извлекли для себя выгоду даже из известной черты немецкого национального характера — методичности. Каждую новую шифрсистему немцы тестировали, зашифровывая пословицы в качестве проверочных сообщений. Особенно часто для этого использовалась поговорка «Ранней пташке достается червяк».

Большую помощь оказывало знание стандартной фразеологии немцев и их приемов ведения радиопередач. Подробное представление обо всем этом французы получили еще в первые месяцы войны. Тогда немецкие связисты, опьяненные молниеносными победами, ошарашенные объемом переписки и раздраженные скучной работой по зашифрованию, стали посылать свои сообщения открытым текстом. Иногда французы обстреливали немецкие окопы и имитировали подготовку к наступлению только для того, чтобы немцы включили в открытые тексты своих криптограмм некоторые позарез необходимые французским криптоаналитикам слова.

Первая из новых немецких шифрсистем появилась в 1916 году одновременно со вспышкой активности радиопередач. Французское верховное командование посчитало, что это было признаком подготовки немецкого наступления. Дешифрованные в криптобюро военного министерства тексты перехваченных немецких шифр-сообщений оказались всего лишь простыми шифровальными упражнениями, отрывками из газетных статей и даже тригонометрическими формулами. Тем самым военные криптоаналитики избавили командование французских войск от необходимости срочно принимать меры для подготовки к отражению германского наступления.

Легенда о ней была такова. Земное воплощение дьявола, красавица-танцовщица выдавала немцам важные военные секреты французов, относившиеся к боевым операциям 1915-1916 годов. Эти секреты она узнавала от высокопоставленного француза, с которым была в близких отношениях, и сообщала их еще гораздо более высокопоставленному немцу, с которым тоже была близка. После себя она оставила инструкцию для последующих поколений шпионов, правилами которой и по сей день пользуются западные шпионские службы.

Существовала и контрлегенда. Ни в чем не повинная мученица стала жертвой дьявольского умысла. Другая знаменитая артистка, приревновав ее к своему мужу, обвинила соперницу в шпионаже. В результате коварных махинаций произошла страшная судебная ошибка, закончившаяся расстрелом. Угрызения совести, терзавшие клеветницу, заставили ее съездить в Рим, покаяться папе и попросить у него прощения.

И легенда, и контрлегенда о супершпионке XX века Мате Хари не раз оглашались в печати. В легенде правды было немного. В самом деле, можно ли всерьез относиться к «матерой» шпионке, которая в инструкции для начинающих шпионов посоветовала: «Если вы увидели десять пушек, используйте шифр — запишите, что вы истратили десять шиллингов»? В контрлегенде же все совершенная неправда. И Мата Хари не была невинной жертвой, и та, другая артистка никому ее не выдавала. А разоблачила Мату Хари... Эйфелева башня!

Маргарита-Гертруда Маклеод, урожденная Зелле, дочь почтенной голландской семейной пары, своей сценической карьерой и псевдонимом была обязана Востоку, куда она отправилась вскоре после того, как в 1895 году вышла замуж за капитана голландских колониальных войск. Между 1901 и 1905 годами Маргарита Маклеод из голландки превратилась в танцовщицу Мату Хари, уроженку Явы. Ее характер определился, воля окрепла, и она отбыла в Париж, где почти молниеносно добилась успеха и известности. В 1914 году Мата Хари переехала в Берлин, который встретил ее не менее гостеприимно. В Париж она вернулась только в 1915 году.