Альберт Туссейн - Добро Зло

оправдать то, что они делают плохо,

тем, что ведь и кто-то другой делает это

так же или ещё хуже.

Даже в самой темной

и беспросветной душе

нет-нет да и проглянет

ясное и теплое солнышко.

Коммунист — любой порядочный, честный и справедливый человек в принципе и по определению (не путать с так называемыми коммуняками, ничего общего, кроме соответствующей, вернее, совершенно не соответствующей, демагогии и фразеологии, с истинным коммунизмом не имеющие!), независимо от его социально-политической этикетки и положения.

Не знаю, как это у других, но у меня иногда в жизни встречаешь совершенную к себе ненависть, неприязнь и неприятие со стороны совсем незнакомых мне людей, причем сразу, сходу, априорно, с первой встречи, не обменявшись ни словом, ни жестом… Возможно, мы были врагами в прошлой жизни. Возможно, будем в будущей…

Зачем же столько темени

на этом белом свете?

Чтоб лучше почувствовать доброе?

Чтоб солнышко после ночи?

— Она отравляет мне жизнь!

— Хорошо, что не вас…

Почему-то почти все маленькие мужчины — эдакие пушистые петушистые задиристые наполеончики с гипертрофированным самомнением и чистой (не очень) воды чванством… Наверное, потому что маленькие…

P.S. Народ тут добавляет, может быть, грубее, но, может быть, и точнее: «потому что их голова ближе к ж…»

Везде и всегда есть

хорошие и плохие люди.

Но одним чаще встречаются одни,

другим — другие…

Первый признак душевного раба -

стремление во всём обвинять других.

Честный, т. е. полностью свободный человек,

прежде всего, обратится внутрь себя.

Больше всего познаешь, учишься, научаешься

и приобретаешь жизненного опыта при общении, вернее,

при столкновении со злыми людьми… Увы! Это факт…

Но все-таки почему-то тянешься к добрым.

С представителями какой бы религии я ни беседовал, какие бы религиозные трактаты я не читал, неизбежно получается, что, в конце концов, весь смысл и сверхзадача всех религий сводится к тому, чтобы человек был в этой жизни честным и добрым. Какого черта! На фига вся эта сложная мишура, запугивания и прельщения?! Неужели человек не может быть честным, добрым и пр. без всего этого?! Я, например. Конечно, нескромно об этом говорить, и это противно моей натуре, но мне часто знакомые верующие, кто меня знает, говорят, что я более там христианин, мусульманин, иудей и пр. (даже буддист, хотя, думаю, это скорее из-за моего пуза Будды и добродушной улыбчивости), чем многие их собратья-верующие. Как будто я не знаю! Сколько же во всякой религии, вернее, у ее носителей (вернее, администраторов), лицемерия, откровенного вранья и фальши! И насколько они заполитизированы, идеологически или шовинистически запроституированы (имеются в виду, прежде всего, конечно, их правящие структуры)! Что касается их относительной устойчивости и неумираемости (хотя процесс отмирания несомненный и неизбежный, если, конечно, человечеству суждено развиваться в действительно прогрессивном направлении), то питает их по-прежнему традиционное невежество, умственная инертность и инерционность, подспудное и подсознательное желание полностью, совсем не исчезнуть, не умереть, страх перед непонятным. При самых лучших намерениях и страстных устремлениях это явный душевный и интеллектуальный конформизм, сознательное или бессознательное самоослепление.

Чтобы вас начали в той или иной форме, тем или иным способом травить, надо, прежде всего, как минимум, представлять из себя нечто значительное, из ряда вон выходящее в той или иной области творческой деятельности. Это наблюдается во всех сферах человеческой социальной активности, но особенно выпукло это проявляется среди представителей литературы и искусства. Как ни странно, травля суть своеобразный скрытый жесткий и жестокий комплимент, определённое, явно злое, но искреннее признание вашей значимости и значительности.

Доброта, по-моему, самое главное качество Человека, которое я бы ещё назвал Универсальной Мудростью, в конце концов, рано или поздно — весьма заразительная штука. Нередко наблюдаешь, как даже самый закоренелый и чёрствый эгоист и скряга под влиянием неоднократно проявляемых к нему доброты и бескорыстия, пусть мучительно и с явной длительной внутренней борьбой с самим собой, сам вдруг нет-нет, да и раскошелится на что-то доброе, в материальном или духовном выражении. Когда я наблюдаю такое, когда я сам добиваюсь этого от подобных людей, мне очень приятно и радостно. Тут, похоже, происходит некий своеобразный обмен добрых духовных веществ. Считаю это своей маленькой, но Великой Победой. Пусть хоть на какой-то миг, но нас, людей, становится больше…