Чарльз Буковски - Рассказы журнала [Иностранная литература]
- Название:Рассказы журнала [Иностранная литература]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Журнал «Иностранная литература» №8
- Год:1995
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Чарльз Буковски - Рассказы журнала [Иностранная литература] краткое содержание
Введите сюда краткую аннотацию
Рассказы журнала [Иностранная литература] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Какой у тебя нежный голосок, детка, какой печальный, нежный голосок, перепихнуться бы с тобой, подумал я.
— Мы думаем основать газету хиппи. Левая себя исчерпала. Приходи, пожалуйста, во вторник вечером к Лонни.
— Постараюсь, — ответил я, зная наперед, что не приду. Значит, кончились — почти два года. Всё. Полиция победила, город победил, правительство победило. Пристойность снова правит миром. Может быть, и полицейские перестанут меня штрафовать на каждом углу. И Кливер [1] Элдридж Кливер — один из руководителей «Черных пантер». (Прим. перев.)
перестанет слать нам записки из своего убежища. А «Лос-Анджелес тайме» можно купить где угодно. Господи Иисусе и Пресвятая Богородица, Жизнь Печальна.
Однако я дал девушке мой адрес и телефон — чем черт не шутит, авось и порезвимся на пружинах. (Харриет, ты так и не пришла.)
Пришел зато Барни Палмер, политический обозреватель. Я впустил его и открыл пиво.
Он сказал:
— Хайнс сунул дуло себе в рот и нажал на спуск.
— И что получилось?
— Осечка. Он продал пистолет.
— Мог попробовать еще раз.
— И один раз требует большого мужества.
— Ты прав. Прости. Ужасно вчера надрался.
— Рассказать, что у нас было?
— Конечно. Это ведь и мой конец.
— Ну вот, это было во вторник вечером, мы верстали газету. Там была твоя статья, слава Богу, она оказалась длинной, потому что материала у нас не хватало. Никак не могли натянуть на полосу. Явился Хайнс, в дымину пьяный. Только что опять разошелся с Черри.
— Тьфу.
— Ну да. В общем, номер не собирался. А Хайнс путался под ногами. В конце концов ушел наверх, лег и вырубился. Как только он ушел, все начало складываться.
Мы успели, и оставалось еще сорок пять минут, чтобы отвезти в типографию. Я сказал, что отвезу сам. И знаешь, что произошло?
— Хайнс проснулся.
— Как ты догадался?
— Я такой.
— Ну, и он захотел сам отвезти ее в типографию. Погрузил макет в машину, но до типографии не доехал. Утром приходим — лежит от него записка, а в редакции шаром покати — ни Ай-би-эм, ни списка подписчиков, ничего…
— Я слышал. Знаешь, давай посмотрим на это так: он затеял чертову газету, он имел право ее и угробить.
— Но Ай-би-эм-то была не его. Он может попасть в переплет.
— Хайнс привык к переплетам. В переплетах он расцветает. Балдеет от них. Ты бы послушал, как он вопит.
— Но там же маленькие люди, Бук, они работали за четвертак в неделю и все отдавали газете. У них картонные подошвы. Они спали на полу.
— Маленького человека всегда опускают, Палмер. Такова уж история.
— Ты говоришь как Монго.
— Монго обычно прав, хотя он сволочь.
Мы поговорили еще немного и распрощались.
В тот вечер на работе ко мне подошел высокий негр.
— Что, брат, я слышал, ваша газета накрылась?
— Верно, брат, но где ты это слышал?
— Напечатано в «Лос-Анджелес тайме», на первой странице второй тетради. Там небось празднуют.
— Наверно, празднуют.
— Нам ваша газета нравилась. И статьи твои. Крепко заворачивал.
— Спасибо, брат.
В обеденный перерыв (10.24 вечера) я вышел и купил «Лос-Анджелес тайме». С ней отправился в бар напротив, взял на доллар пива, закурил сигару и сел за столик под лампой.
«НАШ КОРОЛЕК» ДОПЕЛ СВОЮ ПЕСНЮ
«Наш королек», вторая по величине подпольная газета в Лос-Анджелесе, прекратил свое существование. Об этом сообщили во вторник ее издатели. Газета не дожила десяти недель до своей второй годовщины. Как сообщил редактор-распорядитель Майкл Энгел, кончину этого еженедельника предопределили большие долги, трудности с распространением и штраф в 1000 долларов за публикацию непристойного материала. По его словам, тираж газеты приближался к двадцати тысячам.
Однако, по мнению Энгела и других сотрудников редакции, «Наш королек» мог бы выходить и дальше; решение о закрытии газеты принял Джо Хайнс, ее 35-летний главный редактор.
В среду утром, когда сотрудники прибыли в редакцию на Мелроуз авеню, 4369, их ждало письмо от Хайнса, где, в частности, говорилось:
«Газета выполнила свою художественную задачу. В политическом же плане она никогда не была влиятельной. Материал, публикуемый нами сегодня, не лучше того, что печаталось год назад… Как художник я должен оставить работу, которая потеряла способность к развитию… хотя это — мое детище, и оно приносит мне доход».
Я допил пиво и вернулся на свой государственный пост…
Через несколько дней пришло письмо по почте:
«10.45, понедельник.
Хэнк,
сегодня утром я нашел в почтовом ящике записку от Черри Хайнс. (Я уезжал на воскресенье и вернулся только утром.) Черри пишет, что она и дети больны, живут на Дуглас-стрит, номер… и у них большие неприятности. Я не мог найти Дуглас-стрит на своей х… карте, но хотел сообщить о ее записке.
Барни».
Дня через два мне позвонили. Не женщина, охваченная страстью. Барни.
— Слушай, Джо Хайнс в городе.
— И мы с тобой тоже, — сказал я.
— Джо опять с Черри.
— Да?
— Хотят переезжать в Сан-Франциско.
— Давно пора.
— С газетой хиппи ничего не вышло.
— Ага. Извини, что не смог прийти. Напился.
— Ничего. Послушай, я тут получил задание в газете. Но как только кончу, хочу с тобой связаться.
— Зачем?
— Я нашел спонсора с пятьюдесятью тысячами.
— Пятьюдесятью?
— Да. Живые деньги. Хочет вложить. Хочет открыть новую газету.
— Держи меня в курсе, Барни. Ты всегда мне нравился. Помнишь, как мы запили у меня дома в четыре часа дня, протрепались всю ночь и отвалились только в одиннадцать утра?
— Да. Та еще ночь была! По части поддачи ты заткнешь за пояс любого молодого.
— Да.
— Значит, как только развяжусь, я тебе звоню.
— Да. Держи меня в курсе, Барни.
— Хорошо. А ты держись пока.
— Ладно.
Я пошел в сортир, прелестно после пивка просрался, потом залез в постель, подрочил и уснул.
В тот день мы говорили о Джеймсе Тэрбере
Перевод Виктора Голышева
То ли удача от меня отвернулась, то ли талант мой иссяк. Это, кажется, Хаксли или кто-то из его героев сказал в «Контрапункте»: «В двадцать пять лет гением может быть каждый; в пятьдесят для этого надо потрудиться». Ну, мне было сорок девять, еще не пятьдесят — оставалось несколько месяцев. И с живописью у меня не клеилось.
Недавно вышла книжечка стихов «Небо, самое большое спускалище»; четыре месяца назад я получил за нее около сотни долларов, а теперь она библиографическая редкость, стоит двадцать долларов у букинистов. У меня же и экземпляра не осталось.
Друг украл, когда я был пьян. Друг?
Удача мне изменила. Меня знали Жене, Генри Миллер, Пикассо и прочие, и прочие, а я не мог устроиться даже судомоем. Попробовал в одном месте, но меня с бутылкой вытерпели только одну ночь. Одна из владелиц, большая толстая дама, возмутилась: «Да он не умеет мыть посуду!» Потом показала мне: сперва опускаешь посуду в одну половину раковины — там какая-то кислота, — а потом уже переносишь в другую, с мыльной водой. В ту же ночь меня уволили. Но я успел выпить две бутылки вина и съесть половину бараньей ноги, оставленной на столе.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: