Монах Салафиил (Филипьев) - Тайна Афонской пустыни. Дневник пустынножителя

Днём мы ходили молиться в пещеру преподобного Илариона Грузина. После чтения акафиста Иисусу Сладчайшему отец Илия, оглядывая пещеру, спросил меня: «Ты будешь описывать эту пещеру и всё, что видишь на Афоне?». Я опешил от неожиданного вопроса и говорю: «Хотелось бы уже другим рукоделием заниматься. А что, надо описывать?». Отец решительно ответил: «Описывай! Кто-то будет ненавидеть, а кому-то будет так хорошо на сердце», — он сделал круговое движение ладонью вокруг сердца. «Тогда благословите», — попросил я, опускаясь на колени. Отец Илия благословил. Правду сказать, и мой духовник отец Рафаил тоже уверенно благословляет на это писательское рукоделие. Да будет воля Божия.

Георгий поведал, что в греческих афонских монастырях отец Илия выстаивал все долгие службы, но так как не понимал языка, то потом келейно повторно вычитывал весь суточный круг, но уже по-церковнославянски.

А в скиту Святой Анны произошло два замечательных случая. В конце трапезы, поскольку отец Илия поел раньше других, из уважения к возрасту ему сказали, что он может идти отдыхать, не ожидая общей молитвы. Он послушался, встал и вслух начал читать благодарственную молитву. Тут уж все монахи вынужденно поднялись и стали молиться с ним. Тихо удалиться не получилось. Народу в скиту в тот день было много, мест не хватало. Всё же отцу Илие выделили одноместную священническую келью, а Георгию разрешили лечь в спальнике на полу. Не успел Георгий глазом моргнуть, как батюшка устроился на полу, искренне считая, что там ему определено место. Еле удалось убедить его перебраться на кровать.

С гостями и праздниками в последние дни было много неизбежных хлопот и ставшего уже непривычным чрезмерного общения. Захотелось тишины и молитвы Иисусовой, как живительного воздуха. И это доброе хотение очень утешительно.

Отцы пишут, что стремление к молитве и мысль о ней исходят от Святого Духа.

Слава Богу за всё.

На Покров сидели за братской праздничной трапезой, отцы рассказали нечто полезное, связанное с умным деланием.

Одному собрату в разговоре некая очень простая верующая женщина призналась, что к ней «привязалась» молитва Иисусова, как это бывает с какой-нибудь песенкой, слова её звучат и звучат. Как-то она подумала: «Что она ко мне привязалась?!». И молитва ушла. Тот собрат её расспросил, какие она испытывала чувства и мысли, когда молитва была. Женщина говорила, что если на кого сердилась, то на душе становилось плохо, а если примирялась, то бывало хорошо и т. п. Тогда брат не показывая вида, каким духовным даром обладала женщина, при этом по своей простоте не догадываясь о даре, посоветовал ей покаяться и попросить Господа, чтобы молитва вернулась. Через какое-то время женщина поделилась, что молитва и её умиряющее благое действие вернулись.

Другой отец поведал, что когда приезжал с Афона домой, то беседовал об Иисусовой молитве с мамой, не так давно воцерковившейся. Та рассказала, что к ней периодически возвращается молитва «Отче наш». Приходит на память, и она её читает, потом опять и опять. Один раз она попала в аварийную ситуацию на дороге и как раз читала «Отче наш». По милости Отца Небесного всё обошлось, хотя шансов было мало! Это показывает, что непрестанной может быть любая молитва.

Ещё в нашей беседе прозвучала полезная мысль, что от помыслов нужно избавляться пока они не материализовались, не приобрели зримые формы, не стали «железобетонными», а то потом будет намного труднее. Например, помысел о какой-то необязательной постройке. Если не отсечь его сразу, и постройка воплотится в дереве и камне, то придётся за ней ухаживать и следить. Куда потом её денешь? Так, один брат, стоя на «монашеской автостоянке» в афонском порту, где находились в основном дорогие машины, печально промолвил: «Это воплотившиеся помыслы».

Господи, помоги нам жить в Твоей евангельской простоте, нестяжательности, бедности и мудрости...

08:34

Сижу на корабле. Два дня пробыл в ущелье Трёх Братьев, с дорогим духовником отцом Рафаилом.

Прибыли мы туда вместе с отцом Илией и Георгием. Нужно было записывать события в режиме реального времени, но не вышло. Запишу теперь.

Эти дни лили дожди, дули ветры, было промозгло, зябко, холодно и неуютно. Но согревала любовь старца и тепло нашей рафаиловской братии.

Много беседовали о молитве Иисусовой. Дело в том, что отец Илия, будучи ревностным и неустанным церковно-уставным молитвенником, ежедневно вычитывающим суточный богослужебный круг, имел о молитве Иисусовой далеко неполное представление. Он выразился по этому поводу так: «Я не доверяю чёткам. Другое дело — книги». Отец Илия считал, что чётки — это для неграмотных. Но поскольку в братстве отца Рафаила заведено чёточное ночное бдение и многие разговоры связаны с исихазмом, то он, наконец, сказал: «Пусть меня Рафаил научит, как это — молиться по чёткам».

Мы пришли в келью к отцу Рафаилу примерно в половине четвёртого утра, то есть в середине ночного бдения. Ярко горела лампада у иконы Богородицы «Сладкое лобзание».

Батюшка объяснил основы умного делания и молитвы Иисусовой. Для меня открылось в его словах, что ум отдыхает во время Иисусовой молитвы, особенно неразвлекаемой ночной. И, наоборот, когда мы спим, то постоянно что-то «делаем»: трудимся, спорим, движемся и т.п. Мы устаём. А молитва Иисусова даёт нам настоящий отдых, постепенно освобождая от помыслов.

Отец Илия, внимательно выслушав, поблагодарил.

На утро отец Рафаил встретил нас подарками: каждому по чёткам. С тех пор отец Илия их из рук не выпускал и молился по ним.

Решающим аргументом для отца Илии в пользу Иисусовой молитвы стало, что он страдает в дороге оттого (а он ведь часто в разъездах), что тяжело и неудобно вычитывать суточный круг. Отец Рафаил посоветовал: «Вот и вычитывайте богослужебный круг молитвой Иисусовой». И священник согласился.

Отец Рафаил заметил мне потом, что отец Илия — ревнитель богослужебной молитвы, имеющий хорошую основу для быстрого расцвета непрестанной Иисусовой молитвы.

...На исповеди с отцом Рафаилом подводили некоторые итоги моего года на Святой Горе. Старец спросил, указывая на принесённую мной тетрадь (в которой я сейчас пишу сии строки): «А что это?» Я объяснил, что это дневник, о котором я ему раньше упоминал. Он взял пухлую тетрадь в руки, полистал, почитал выборочно. Сказал: «Хорошо, хорошо. Может быть, когда-нибудь издашь».

После исповеди отец Илия, паломник Георгий и сам отец Рафаил слушали в его келье моё чтение первых глав книги «Святогорец». Старец ждал эти главы и приготовил наброски образа главного героя. Слава Богу, отец Рафаил благословил продолжать. Пока я читал, он сделал несколько уточнений и поправок, сходу рассказал сюжеты для будущих глав. Дай, Бог...