Руслан Назаров - Здесь. Философия данности

Основания – это то, о чем Шестов говорит как о порядке и связи вещей, или как о необходимых связях вещей, а мы говорим о согласованности и необходимости. Из данности, представленной как держащейся на основаниях, вырастает мир возможного и невозможного, который «похож как две капли воды на то, что действительно существует». Но это кажущееся сходство, ведь мир возможного и невозможного «состоит всегда из двух элементов: данного человеку и созданного человеком». И созданное человеком есть основания, которые есть выражение «необходимости всего, что составляет содержание бытия», подбираемое согласованностью, которая «ищет и находит связи между явлениями».

Основания – это «упорядочивающее начало, без которого существование на земле… мучительно трудно». Благодаря основаниям, разум «ищет и находит повсюду порядок, определенный, раз навсегда установленный строй». Именно на основаниях держатся знания о том, «что за днем следует ночь, камень тонет в воде, что засуха губит всходы и т. д.».

6

В пути. Подчинение разуму – это грех, «высшее из возможных насилий» над человеком. Разум сковал «не только наше мышление, но и бытие наше». И человек должен очиститься от этого греха, вырваться из власти разума, для чего должен «приучить себя не считаться с «достаточными основаниями».

Поэтому человек должен пройти путь от удивления к отчаянию, «закрыв глаза… ни о чем не загадывая, никого не спрашивая, ни о чем не тревожась».

Для удивленного человека «даже там, где все людям представляется ясным и понятным, все необычайно загадочно и таинственно». Поэтому он ищет основания, чтобы найти «навеки неизменную структуру… заведенного строя бытия». Но удивление идет под руку с сомнением, которое для человека становится «постоянной творческой силой», пропитавшей «самое существо… жизни». Сомневающийся человек перестает «платить обычную дань уважения и благоговения» основаниям, он уже не может им доверять. Человек отвергает «предлагаемые разумом услуги» и понимает, что найти основания нельзя, «…что реальное бытие – непримиримейший и главнейший враг разума», и не хочет подчиняться законам, навязанным разумом данности.

Отчаяние «наступает… в тот момент, когда всеобщие и необходимые истины [об основаниях], обещавшие человеку опору и утешение на все случаи жизни, вдруг открывают свою действительную природу». Они не могут помочь. Человек понимает, что вместо упорядоченного мира, «есть капризно, непослушно, самовольно, возникшие и продолжающие возникать вещи». Так, человек может увидеть, что существуют «круглый квадрат или деревянное железо», или что «… камни… начнут летать» 7 7 Основания – не нечто реальное, в том смысле, что их можно встретить в окружающем нас мире. Основания – это наш, человеческий, вымысел. Человек преодолевает на пути к очевидности не окружающее, а свои представления об этом окружающем. . Все это есть выражение понимания отчаявшимся человеком того, что «все одинаково возможно и невозможно».

Перед одинаково возможным и невозможным разум отступает, лишая человека ведения, и уже неведающему человеку открывается очевидность, где «нет „закономерности“, а, стало быть, есть бесконечное количество возможностей». Пройдя путь от удивления и отчаяния, неведающий человек принимает очевидность, и обретает веру, благодаря чему «чувство страха – позорнейшее чувство – исчезает».

7

Вера в очевидность . По глубокому убеждению Льва Шестова человек должен вернуться к очевидности, переборов в себе страх перед произволом и непредсказуемостью. Только на пути к очевидности человек убеждается, что разум – это злейший враг, поработивший его, а вместе с ним и данность. Решившись от успокоенности шагнуть к удивлению, найдя в себе силы усомниться в предоставляемых разумом основаниях, человек начинает движение в сторону к преодолению своего рабского состояния. Еще один шаг – и перед разумом встает парадокс одинаково возможного и невозможного, человек видит, что мир возможного и невозможного не может подчинить себе окружающую реальность, и что к этой реальности категории оснований неприменимы. Разум, вынужденный отступить перед этим парадоксом, не только выпускает на свободу человека, но и, забрав с собой созданные основания, разрушает мир возможного и невозможного. Тем самым, человек в результате своей борьбы теряет ведение и разум, чтобы обрести неведение и веру. Вместе с этим человек готов принять открывающуюся очевидность. Перед человеком очевидность была скрыта порядком и связью вещей, основаниями, и лишь парадокс одинаково возможного и невозможного давал знак, что за миром возможного и невозможного скрывается очевидность, которая не содержит в себе согласованность и необходимость. Теперь же, перед неведением человека, очевидность открывается как данность, лишенная оснований, то есть как данность, только и всего. И открывающуюся очевидность человек принимает как верующий. Вера заменяет разум, освобождая человека от рабской зависимости.

Моя дорогая и любимая жена!

Я решил написать тебе это письмо, потому что не хочу, чтобы какие-нибудь мои мысли остались тебе неизвестными. За то время, пока мы женаты, я убедился, что ты доверяешь мне и понимаешь меня, что любые, пускай и самые глупые мои мысли, ты готова узнать и обсудить. Поэтому-то я уверен, что это письмо необходимо.

Скоро пять лет, как мысли, которым я дал название философия очевидности, мучают меня. Пять лет я читал и размышлял, уверенный в том, что мысли эти очень важны. И чем более четкими мне представлялись положения этой философии, тем больше я понимал важность ее. Но это не то чувство, которое испытывают честолюбивые ученые или мыслители. Нет, я понимал важность философии очевидности для меня самого. То видение мира, которое выражает философия, стало ответом на мои проблемы, жизненные неудачи и даже страдания.

Философия очевидности может показаться слишком абстрактной и не имеющей значения даже и для моей жизни. Главное, что утверждает эта философия: есть мир, созданный разумом, мир, держащийся на основаниях, а есть данность. Сейчас эти слова могут быть неясны, после прочтения письма, думаю, они станут более понятными. Но ты уже можешь видеть, что непосредственного отношения к жизни они не имеют. Однако это только на первый взгляд.

Меня многие годы мучает прошлое. В прошлом я страдал, я делал ошибки. Прошлое меня искалечило, очень многое во мне поломало. Поэтому-то я хотел избавиться от него, сделать так, чтобы прошлое не влияло на мое настоящее. Вот для чего мне нужна была философия очевидности. Прочитав письмо, ты поймешь, что философия очевидности борется с представлением о том, что прошлое влияет на настоящее, что у всего есть причины и следствия.