Сергей Калашников - Аборигены Прерии

– Все в двойном количестве, – ответила Яга на его вопрошающий взгляд.

Понятно, она уже смотрела бумаги и знала, чем все закончится. То есть в его реакции эта женщина была уверена на все сто. Ну да, давненько знакомы.

Щелчок тумблером, и старинное табло на стене доложило о готовности к работе. При его виде девчонка не выказала удивления. Возникло ощущение, что с подобными музейными экспонатами она раньше работала. Быстро и точно вывела изображения метрических записей, из которых следовало, что более тридцати лет тому назад Галина Алексеевна Рыбакова произвела на свет ребенка женского пола, отцом которого назвала его, Ярна. И небезосновательно, надо сказать. Именно она учила его, четырнадцатилетнего, как надо обращаться с женщинами. Экспедиция хорошо отметила завершение «поля», и перед возвращением народ расслабился на всю катушку.

Вот тогда-то, когда мужики попадали лицами в тарелки, тетя Галя и обратила свой неверный взор на малолетнего рабочего, который весь сезон был самым главным по вопросу «подай-принеси», а сейчас пытался маленько прибраться среди наступившего разорения. Кстати – хорошо ведь научила. А потом они больше никогда не встречались. Непонятно почему, но эта женщина сохранила ребенка, зато понятно, почему ничего не сообщила Ярну – он ведь по возрасту вполне ей в сыновья годился.

– Бабушка Галя погибла в экспедиции под грязевым потоком во время ливня, – безучастным голосом пояснила Делла. Однако какая-то нотка сквозь эту невыразительность прорезалась.

«Девчонка тщательно контролирует себя, – подумал Ярн. – Однако мала еще, не получается это у нее. Но попытка засчитана».

Информация о родителях внученьки оказалась грустной. Наркоторговцы, причем мелкие, каких презрительно зовут пушерами. То есть на дозу и более-менее обеспеченную жизнь зарабатывали, но великих капиталов не скопили. Когда попались – все пошло под конфискацию. Естественно – ребенок в такой ситуации вряд ли избежит приюта, но эта малявка, а ей было действительно всего двенадцать, сумела вывернуться, разыскать его, добраться до Прерии и даже очаровать Ягу.

Ярн связался с Юриком. Вообще-то, он именовался Соломоном Пантелеймоновичем Засецким, но чуть ли не с детства был юристом, так что в дружеском кругу старожилов Прерии все называли его только этим прозвищем, целиком и полностью отражавшим профессию. Не подвел, старый крючкотвор, быстро по своим каналам проверил, что к чему, раскопал и следы счета бабушки Гали, которым внученька пользовалась с момента ее гибели, – там еще прилично денежек оставалось. Так что понятно, как эта несовершеннолетняя оплатила билет и себе, и следовавшему с ней взрослому, а то бы на борт рейсовика ей ни за что не попасть. Разумное, целеустремленное юное существо по-прежнему старательно сохраняло беспристрастное выражение лица и не раскрывало рта, если могло этого избежать.

– Вот что, Делла, – лукаво усмехнулся Ярн, – гнать тебя отсюда я не собираюсь. Но, прежде чем принимать на себя обязанности опекуна, должен точно знать, что ты тут у меня не завоешь от тоски и не запросишься обратно, хоть бы и в детский дом, но только бы в лоно цивилизации. А посему бери переломку, то есть вон то ружье, слева от двери, и выметайся на три часа куда глаза глядят. Осмотрись как следует, загляни во все щели и возвращайся. Если скажешь, что остаешься, оформим бумаги и отпустим Ягу. Марш отсюда! Ну!

Несмотря на столь нелюбезное предписание, малолетка с таким видом, как будто только что облегчилась после длительного запора, вылетела из двери чуть ли не вприпрыжку.

Ясно. Переволновалась насчет того, возьмет ли на себя этот абсолютно чужой человек хлопоты по присмотру за ней. Вот откуда эта маска на лице. А сейчас она словно крылья обрела. Ну-ну! Пусть сначала осмотрится. А у них с Ягой действительно много дел.

Коптеры здесь, на Прерии, – абсолютно незаменимый транспорт. Хотя ландшафт материка и равнинный преимущественно, но это не значит, что колесный транспорт может свободно повсюду разъезжать, да и расстояния, как ни крути, солидные. А взлетно-посадочных полос в большинстве мест еще не построили, как, впрочем, и дорог. Так что все просто – винтокрылы рулят.

Аппарат Яги принадлежал к славной плеяде машин, на которых полвека тому назад первые исследователи перевозили бивачное имущество – средних размеров рабочая лошадка. Вообще-то, и не коптеры это были, а старинные вертолеты, построенные по соосной схеме. Умелые руки здешних мастеров не раз возвращали к жизни их насквозь изношенные механизмы. Собственно, главным реставратором всяческого «железа» на Прерии был Ярн. Сегодня у него в плане стояла замена нескольких деталей механизма перекоса несущего винта. Кто не знает – это такая штуковина, благодаря которой летательные аппараты вертикального взлета и управляются.

Часа на три работы для двоих. Подтащили и собрали леса, подвели опоры под лопасти и зазвенели гаечными ключами. Тут – трах-тибидох – тугие резьбы. Кто не знает – счастливчик. А новые рычаги и толкатели, которые устанавливали взамен старых, способны прослужить еще десятилетия. Кто его разберет, какие изменения произошли с ними за почти полувековой срок эксплуатации. Просто нужно все сделать аккуратно. Так они аккуратно и делали. Потом Ярн подключился к сетке и, введя номер своей лицензии, изменил гарантийный срок в формуляре аппарата Яг-А за номером 1618. Все, теперь любимая женщина легко продлит разрешение на полеты, да и у него на душе будет спокойней. Через пару недель он в движок новые плунжеры поставит, и, считай, с полгода коптер будет как новенький.

Поскольку Делла так и не появилась, а время Ягу уже поджимало, любовники наскоро попрощались, и женщина улетела. Связался с Юриком – он тут же оформил опекунство. А куда тянуть – раз не примчалась девчонка с истошными воплями: «Увезите меня отсюда немедленно!» – значит, останется. А на обед у них сегодня шашлык, так что пора мангал раскочегаривать, а уж на запах девчонка примчится, даже если ее медведь в малиннике вздумает задержать – вырвется и прибежит на ароматы жареного мяса. Яга его прекрасно маринует, да и кусочки нарезает в самую плепорцию. Явно ведь еще дома с утра пораньше расстаралась, чтобы он порадовался. Заранее знала, хорошая, что улетит до того, как дойдет дело до приготовления – баловала она его.

Не ошибся – как только блюдо стало «доходить», кусты зашевелились, и из них показалась… хм! Такую довольную физиономию надо видеть. Описывать бесполезно. А потом пред его ясны оченьки явилось и все остальное. Мокрое ниже пояса, причем еще и уляпанное болотной тиной с характерными штрихами озерной ряски. Правая щека вымазана малиновым соком, а левый рукав располосован вроде как когтями, но следов крови не видно. И все это в целом покрыто трухой, извлеченной из старого, насквозь прогнившего пенька. Из ружья выломана антабка, отчего конец ремня волочился по земле.