Дмитрий Москалев - Дыра

Закинув в себя картофель с помидорами, он умылся. Ему было дурно, он не выспался и устал, сон не помог восстановить силы. Сэм стоял разбитый у зеркала и смотрел на свои мешки под глазами, на свое уже не молодое лицо, которое блестело, как блинчик, после сна.

«Мда, – подумал он, – совсем не выспался, как в прошлый раз. Скорее бы выходные», – пробурчал Сэм.

Появился отец. Ударила входная дверь и захлопнулась.

– Град мне всю макушку отколотил, в саду по колено воды, всю дорогу залило. Хорошо, что ты машину загнал в гараж, а то всю облупило бы, всю краску, – протарабанил отец, смахивая влагу со своей лысины.

– И град шёл большой? – спросил Сэм у отца. – Ты сказал «град», большой?

– Да, – покачал головой старик. – Знаешь, окно выбило на чердаке. Полезу вставлять стекло, только поищу, из чего вырезать. Надеюсь, стекло вовнутрь разбилось, не то порежет кого-нибудь, на голову скатится, если осталось на откосе крыши. Упадет кому-нибудь.

– Вряд ли, пап, такой ливень смыл бы, хотя… А у нас на работе вчера не было дождя. – Сэм улыбнулся. – Обошло стороной.

– Соседка говорит, что всю неделю обещают дожди и во вторник какой-то ураган, – подметил отец Сэма.

– Сегодня четверг, да? – спросил тот.

– Да, – ответил отец и уже заварил себе кофе. В комнате запахло терпким кофе, без молока и сахара, – до вторника еще далеко.

– Ураган, говоришь? Что там про ураган, па? Как уже? Может быть, пройдет мимо, не сезон ведь – покачал головой сонный Сэм, он не чувствовал опасности перед «ураганом», мало ли что соседи болтают, вздор всякий.

Рядом с ним живет слишком много сумасшедших: одни соседи верят в колдовство, закапывают яйца в чужие грядки и клумбы, роют на нем ямы по ночам, водят хороводы вокруг пепла. Отец часто находил спрятанные кости, следы на огороде. Одна кошатница и собачница, снимающая все на телефон и угрожающая судом соседям, семидесятипятилетняя бабка, без воды, света, и выливающая продукты жизнедеятельности ведром на дорогу и на соседские лужайки, ворующая кабачки по ночам. Люди вокруг постепенно становились помешанными, одним словом, болото, в котором ничего не менялось, а гнило и разваливалось. А может, все дело во мнительности, и Сэм становится сумасшедшим, и ему кажется и мерещится везде подвох и колдовство.

В одной части страны горели леса, и их никто не тушил – это было экономически нецелесообразно, в другой – наводнение, и там никто никого не спасал, никаких компенсаций – только обещания. Хотели строить огромную свалку под Липтикутом и уже возили грузовиками мусор из Вашингтона. Власти втирали по телику, что тушить невыгодно, перерабатывать невыгодно, а затопление не остановить и нужно переждать и т. п. дичь. Нужно немного потерпеть, и произойдет прорыв, и еще всякой чуши преподнесли, и не один пуд, доверчивым дуракам у телика. Один президент у власти в течение 20 лет чего стоит. Все эти годы Сэм наблюдал, как растут цены и люди беднеют, все больше работают, как Липтикут погружается в начало основания, как люди разъезжаются, а он без гроша за душой сидит на насесте и высиживает яйца. Сколько лет прошло после развалов Штатов? Около тридцати лет миновало, капитализм опустился в еще больший капитализм, в автократию чистой воды без права на справедливость. Справедливость двояка: если ты «царек» и в шоколаде, для тебя жизнь справедлива, и плевать на остальных. Федерации как таковой не существовало, независимые штаты со своими микроэкономиками, как муравейники, не пускали чужих муравьев, поэтому было не выбраться, а кто и выбирался, то делал это с большим трудом. Сэм застрял в болоте, как и почти весь город. Нужно было быть очень умным, чтобы прорвать замкнутый круг или иметь связи, и тут еще эта эпидемия…

Американская Федерация существовала, но не функционировала должным образом, Аляска превратилась в демократическую республику, и на ее границе шла война. АФ воевала на востоке за нефтяные вышки с помощью частных военных и наемников, а Китай, Франция и СССР накладывали санкции и вели экономическую войну с остальным миром. Продукты, ввозимые из Канады и Мексики, давили гусеницами, горели торговые центры и рушились небоскребы. Отдавать сыр сиротам было экономически невыгодно – вредит экономике.

Он устал кататься каждый день по разбитым дорогам, устал от катастроф, от труб на горизонте, не приносящих ни ему и никому блага и денег, кроме владельцев. Этот месяц был адовым на катастрофы. Каждый день он видел на дороге разбитые тачки. Каждый день Сэм ждал чего-то нового и ужасающего, какого-нибудь «прорыва». Каждый день что-то горело, разбивалось, шло ко дну, а теперь еще этот вирус…

– Может быть, – буркнул себе под нос отец Сэма, он сделал бутерброд с колбасой и ушел за телик, за дверью послышался шум телепередачи.

– …Сегодня влило по полной! Весь городок затопило! Давно не было такого дождя, и это только начало. Метеорологи обещают всю неделю дожди, и это не считая этих выходных. И как спасаться, как готовиться к наводнению? Зонтики и сапоги, друзья! Зонтики и сапоги! Так что запасайтесь дождевиками и не теряйте духу. Дожди обещают короткие, наш регион подмочит весь, не стоит поливать грядки.

– Да, вряд ли будет потоп, – рассмеялся второй ведущий, – а вот подмочить – подмочит. Идет настоящий циклон с побережья, несильный, но долгий, подмочит не только нас, это верно, и…

– Надо позвонить. – Сэм взял телефон и набрал номер Салли. – Привет, дорогая, – сухо сказал Сэм и выдохнул.

– Привет, мне плохо… – расстроенно ответила Салли.

– Что на этот раз случилось? – Сэм досадовал, ему не хотелось сейчас слушать жалобы, ему хватало своего негатива, но он себя пересилил, он любил Салли.

– Глаза. Я обедала и когда пришла за компьютер, то буквы начали расплываться таким светом вокруг. Опять меня зрение мучает, кажется, я слепну. Что это, Сэм? Я устала так…

– Хроматическая аберрация, или черт её, как-то так, не знаю. Да, устала просто, хрусталик, и все дела… Глаза устают, представь себе. – Сэм не понимал, что несет, лишь бы успокоить девушку.

– Тебе сегодня в ночь? – спросила Салли. – Связь стала хуже, в трубке шуршит.

– Да, я заметил. Это из-за дождя… Чуть поторчу дома и в семь поеду. Тебе позвонить в дороге? – Послышалось шипение. – Ну, кстати, да, хуже слышно, и заметно, еще сильнее затрещало.

– Позвони, я уже закончу работать. Сегодня я приеду к тебе, – прокричала в трубку Салли.

– Ок, договорились, давай, я позже перезвоню. – Сэм ушел в спальню и включил компьютер, загудел монотонно вентилятор.

– Пока, – сказала Салли и повесила трубку.

На улице было свежо, ветер едва сдувал жирные капли дождя с листьев деревьев. В воздухе, как показалось Сэму, витала какая-то странная напряженность, как перед бурей. Природа затихла, и только трава хрустела под подошвами и хлюпала грязь, на секунду даже шум машин исчез.