Пип Баллантайн - Министерство особых происшествий

Турецкий ковер в богато обставленном кабинете директо­ра существенно приглушал шум доков Ист-Энда. Толстые шторы на окнах также весьма эффективно боролись с доно­сившимся с реки гомоном, придавая этим приватным апарта­ментам серьезность, которая подошла бы к напряженной ти­шине любого другого рабочего дня в министерстве.

Однако Элизе сразу показалось, что к сегодняшнему дню определение «любой другой» явно не относится, поскольку декор офиса только подчеркивал напряженность спора меж­ду доктором Саундом и импозантным мужчиной высокого ро­ста, сидевшим от него по другую сторону письменного стола.

— ...в то время как королева еще не определилась по этому вопросу, — продолжал высокий мужчина, постукивая по сто­лу Саунда указательным пальцем. — И уверяю вас, что я это­го делать не буду.

На лице доктора Саунда блуждало странное выражение — такого Элиза никогда раньше не видела. Это была нескрыва­емая злость.

Челюсть Элизы тут же захлопнулась, не давая выхода по­току заготовленных объяснений.

Она предпочла бы снова очутиться в Антарктике и опять ощутить в носу запах пороха, пота и свежей развороченной земли, чем стать свидетелем всего этого. Дискуссия их была настолько оживленной, что они не заметили, как она вошла, и теперь Элиза была уверена, что прямо сейчас узнает о сво­ем начальнике что-то очень и очень интересное.

Но в этот момент в кабинет влетела Шиллингуорт. Ради­кальные изменения в ее высокомерно-холодном отношении к Элизе были налицо, поскольку она фактически тут же схва­тила ее за руку и потянула на себя.

— Прошу прощения, доктор Саунд, она ворвалась сюда без разрешения.

Директор повернулся в их сторону, причем весьма провор­но для его дородной фигуры.

— Агент Браун, я полагаю, у вас есть серьезные причины, чтобы вот так врываться ко мне в кабинет? — Голос его зву­чал спокойно, но в нем безошибочно угадывались недобрые нотки.

Желудок Элизы тоскливо сжался.

— В записке было сказано «ровно в девять». Но сегодня утром я пришла чуть позже.

Доктор Саунд взглянул в дальний угол своего кабинета и кивнул.

— Ах да, я действительно сказал «в девять», разве...

— А вы, должно быть, агент Элиза Д. Браун, оператив­ник, доставшийся нам по наследству от нашего Южно­тихоокеанского офиса, — вмешался высокий мужчина; в го­лосе его слышалась леденящая душу любезность, от которой руки Элизы покрылись гусиной кожей. — Как вы кстати... по­скольку мы как раз говорили о вас.

В отличие от директора, этот человек был удивительно хо­рош собой, с мужественным орлиным профилем и седеющей бородой. Когда он направился к ней, она обратила внимание, что и одет он тоже был существенно лучше, чем Саунд.

Хотя мысли ее и смешались, Элиза чуть наклонила голову и протянула ему руку.

— Мы с вами в неравном положении, сэр. Не думаю, что мы когда-либо были представлены друг другу.

На это он с улыбкой поклонился, слегка пожав кончики ее пальцев.

— Питер Лоусон, герцог Сассекский.

Имя это было известное — даже Элизе.

— Личный секретарь ее величества королевы. Большая честь для нас.

Она мило улыбнулась, надеясь продемонстрировать этим доктору Саунду, что она умеет вести себя со знатью. Возмож­но, это заставит его забыть о прошлых инцидентах.

Герцог как-то тревожно улыбнулся — это была ухмылка человека, который знает что-то такое, чего не знает она. И его внешняя привлекательность внезапно перестала действовать на нее. Она вдруг почувствовала к нему неприязнь. Причем сильную.

Он заметил ее неловкость, и, похоже, она доставила ему удовольствие — судя по тому, что он тут же повернулся к ди­ректору.

— Я верю, что вы воспользуетесь моим советом, Бэзил. — С этими словами он резко развернулся на каблуках и покинул кабинет.

На какое-то мгновение доктор Саунд, Элиза и мисс Шил­лингуорт смущенно замерли во внезапно наступившей тиши­не. Громкое тиканье часов над камином только увеличивало общую неловкость положения. Наконец доктор Саунд шумно вздохнул и снова сел за свой массивный письменный стол.

— Спасибо, мисс Шиллингуорт, — начал он. — Прошу вас, агент Браун, — добавил он, показывая в сторону стояв­шего перед столом кресла.

Элиза напряженно сглотнула и, пройдя через всю комнату, устроилась в кресле, которое, будь она вызвана в кабинет ди­ректора в любой другой день, показалось бы ей очень удобным. Однако сейчас оно было теплым. Здесь все еще присутство­вал герцог Сассекский. От этого ощущения по телу поползли мурашки. Элиза надеялась, что доктор Саунд не заметил, как она зябко поежилась.

Громадная стопка гроссбухов и папок перед директором мгновенно привела бы любого менее значительного человека в полное отчаяние. Но доктор Саунд не таков — Элиза была в этом твердо уверена. Он снял очки и устремил на нее при­стальный взгляд своих серых глаз. Она почувствовала себя ба­бочкой из коллекции Британского музея, приколотой к план­шету булавкой.

— Агент Браун, как вы, видимо, и сами уже догадались, вы поставили меня в довольно трудное положение.

Элизе ужасно хотелось спросить, что именно делал один из самых высокопоставленных чиновников в кабинете директо­ра, и почему, собственно, тот так злился. Впрочем, ответ на второй вопрос она, пожалуй, могла бы угадать и сама.

К большому сожалению, неуютное кресло прямо напротив доктора Саунда было ей очень хорошо знакомо, и это обстоя­тельство почему-то придавало ей неуместной отваги.

— Я знаю, что вы сейчас хотите сказать, доктор Саунд...

— Неужели? — Он сложил руки на груди. — Тогда, пожа­луйста, и меня просветите.

— Я понимаю, что в ходе оперативной работы приняла не­сколько скоропалительных решений, не выяснив должным об­разом обстановку, — несколько запинаясь, произнесла она.

Доктор остановил ее, подняв руку.

— Так вот как сейчас оперативные агенты называют прямое нарушение приказа — «скоропалительные решения»? — Он вновь надел очки и придвинул к себе толстенную папку. — Давайте-ка вместе взглянем на ряд других ваших «скоропали­тельных решений», не возражаете?

Когда он открыл ее, последняя надежда Элизы улетучилась. На первой странице было написано ее имя, и она слишком хорошо знала, что находится внутри. Она сидела совсем не­подвижно и просто ждала, когда занесенный над ней топор наконец упадет. Внезапно вспомнился кровожадный блеск, который Элиза видела в глазах Сассекса.

— Давайте-ка посмотрим. Беспричинные разрушения, вы­званные подрывом загородного дома герцога Пемброука...

— Его дворецкий использовал этот дом в качестве... — Она умолкла на полуслове, заметив, что доктор поднял на нее свой тяжелый взгляд.

— Той же участи вы подвергли также и посольство Прус­сии. — Он послюнил палец и перевернул страницу. — Это был целый дипломатический скандал.