Алексей Рудаков - Братство: Возрождение

– Сэр, – Жвалг снова перешёл на официальный тон: – Курс сорок два, определяю дистанцию…

Пока он возился с дальномером, наводя его на планету – её я пока не видел, некогда было – движение в этой реальности давалось кораблю с трудом, будто нас окружала не пустота, а густое масло, хотя… Кто его знает – что там на самом деле было, там – за бортом, то есть.

– На курсе, – отрапортовал я ему спустя полторы минуты, наконец положив нос корабля на нужную отметку бортового компаса, нулевой отметкой для которого служила местная звезда, как самый простой и наглядный ориентир, что здесь, что в нашем пространстве.

– Сэр? – вопросительно-тревожные нотки в его голосе заставили меня напрячься и я, на всякий случай отщёлкнул единственный активный тумблер в положение выкл., отчего наш катер неподвижно завис в пустоте: – Чего, Жвалг?

– Дистанция, сэр. Она гуляет?!

– Это как?

– Сами посмотрите – только что было шесть мегаметров, а сейчас четыре… Ой, нет – восемь!

– Что за бред? – я вылез из своего кресла и подошёл к нему. Я был готов согласиться, если бы она сокращалась – пусть рывками, как если бы мы неслись к планете скачками, но – увеличение?! Как это возможно?

– Вот, – он постучал пальцем по экрану планшета – там, ниже стрелки, указывавшей прямо по курсу, смаргивала строка цифр, определявших дистанцию до цели нашей экспедиции, и – да, цифры эти постоянно менялись. Восемь сменилась двойкой, двойка – пятёркой, а последняя, продержавшись на экране добрых десять секунд, уступила своё место единице, отчего я бросил взгляд вперёд, ожидая увидеть надвигавшуюся на нас поверхность планеты, обещавшую поставить точку – сделать её из нас на своей поверхности, завершая этим наше путешествие. Но, к моему облегчению, впереди была только чернота, слабо расцвеченная редкими звёздами.

– Может дальномер врёт?

– Мы его тестировали перед вылетом, сэр!

– Но планета же прыгать взад-вперёд не может?!

– Не может, сэр! Но – прыгает. Или мы – прыгаем.

Я покосился в иллюминатор, сквозь который нашу рубку щедро заливали лучи местного светила – и оно, в отличии от планеты, висело в пространстве неподвижно. Ну или мы прыгали синхронно с ним. Относительно неподвижной планеты. Тьфу! Вот же бред в голову лезет!

– Док, а что телескоп говорит?

– Телескоп? – врач озабоченно посмотрел на меня: – Говорит? Вы в порядке, сэр?

– Нет! Чёрт! Я – в порядке. Я не это хотел сказать! Говорит… Тьфу! – я выдохнул: – Ты на планету смотрел? В. Телескоп? Смотрел?

– Нет, сэр.

– Так посмотри – прыгает она или нет, делов-то! Ты её – наблюдаешь?

– Эээ… – он приник к окулярам – работы по подготовке вылета велись в спешке и вывести изображение на тот же планшет мы просто не успели: – Да, сэр. Вижу.

– Дистанция? Ну, на глаз?

– Сэм, – он оторвался от телескопа и повернулся ко мне: – Я тебе что? Глаз-алмаз с дальномером? С монетку она, вот, – согнув большой и указательный пальцы он обозначил диаметр мелкой монеты.

– Три – четыре мегаметра, – уверенно заявил я. Конечно, расстояние до планеты могло быть как больше озвученного, так и меньше – её размеры были неизвестны, но я решил, что для Дока и так сойдёт – главное было показать, что всё под контролем.

– Начинаю движение, – не дав ему задуматься над моими словами произнёс я: – Следи, что бы она прямо по курсу была. Ща приблизимся, притормозим, выберем площадку и сядем.

– Без дальномера?

– Ага! – щёлкая тумблерами кивнул я: – Я так сто раз делал, фигня!

– Странно, что вы, сэр, всё ещё живы, – покачал он головой и снова прилип к окулярам.

К планете я вёл катер по широкой дуге, перейдя на неё, как только наша цель стала видна невооружённым глазом. Дальномер продолжал нести всякий бред и ориентироваться на его показания было бы верхом безрассудства.

Тёмный шар медленно рос, оставаясь справа от нас и я осторожно шевелил джоем, стремясь направить катер по касательной к его поверхности, так, чтобы мы вышли на его дневную сторону. Не могу сказать, что ночная сторона была совсем уж мёртвой – кое где тёмный диск озаряли короткие вспышки то белого, то желто-оранжевого цвета, что наводило на мысли о бушующих в атмосфере грозах и извержениях местных вулканов. Первый вариант, впрочем, вызвал бурную дискуссию между Доком и мной – оставленный в нашем мире планетоид был простым мёртвым булыжником, с полным отсутствием чего-либо интересного – ни руд, ни минералов там не было. Атмосферы там тоже, как вы понимаете, не было.

А тут… Молнии, вулканы…

Ещё больше вопросов возникло, когда до поверхности оставалось менее тысячи километров, то есть – менее одного мегаметра. На такой дистанции дальномер резко взялся за ум, прекратив путаться в своих показаниях и теперь отщёлкивал медленно сокращавшуюся до поверхности дистанцию, не пугая нас своими скачками.

Первое, что мы увидели, выскочив на освещённую сторону – были облака. Самые обычные – белые и пушистые. С высоты в семь сотен километров было хорошо видно их скопление, расположившееся вокруг одного из горных пиков, сдвоенным клыком возвышавшегося над равнинной поверхностью планеты. По нашей дружной оценке, этот не-то зуб, не то коготь, поднимался километров так на двести, однозначно доминируя над в общем-то равнинной поверхностью.

Казалось бы – ну, облака – чего такого-то?

Но – на фоне пронзительно чёрного неба, вкупе с показаниями газоанализатора, клявшегося, что между нашим бортом и поверхностью нет ни одной молекулы газа, любого газа, эти мягкие на вид образования, воспринимались, мягко говоря – необычно.

– Может и он тоже, того? – Жвалг постучал пальцем по экрану газоанализатора, но его шкала так и осталась мёртвой: – Не могут же быть облака и – отсутствовать атмосфера, а Сэм?

– Да хрен его знает, – пожал плечами я: – Мы же не дома – тут… – не договорив я мотнул головой, продолжая плавный спуск к поверхности.

С высоты в пять сотен километров уже можно было разобрать её детали, ничем особым не отличавшиеся от множества таких же виденных мною раньше. Обычная, навевающая зевоту, бурая равнина. Кратеры, каньоны и небольшие, с острыми пиками, горы. Скука – если не обращать внимания на зуб с облаками, на который, выбрав его в качестве ориентира, я и рулил.

– Может к нему? – Док показал рукой на загадочное образование, но я отрицательно покачал головой, хотя, буду честен – любопытство внутри меня просто требовало лететь к тем облакам.

– Не, мы на разведке. Сейчас сядем, осмотримся, свезёт – попробуем камней набрать и домой.

– Сэм! Ну неужто тебе не интересно?

– Очень, – кивнул я, разглядывая пейзаж прямо по курсу. Мы уже спустились до полутора сотен и теперь могли разобрать больше деталей, но оптимизма они не вызывали: – Видишь? Вон те тёмные точки?