Сергей Михайлов - Зорн. Академия

Как только, шлем приподнялся над землей, прозвучала короткая очередь. Шлем сорвало со ствола, и отбросило в сторону.

— Вот ты где, сука!

Правая камера засекла стрелка. Он оказался совсем рядом. Прятался внутри развороченной стационарной артиллерийской башни. «А ведь, при первом проходе, я кинул туда гранату, — подумал Сергей. — Значит, позже забрался». Осторожно, миллиметр за миллиметром он двигал руку к, закрепленному на бедре, лучевику. Пусть солдат считает его мертвым или раненным. Наверняка, пойдет проверить.

Однако, тот был осторожен. Приподняв голову над рваным краем бывшей амбразуры, он подкинул вверх летающую камеру. «Муха» на миг зависла в воздухе, и рванулась к воронке. Кротов замер, уткнувшись лицом в жижу. На экранчике комма, оказавшемся теперь перед самым лицом, было видно, что противник поверил. Он приподнялся, но вместо того чтобы вылезти и идти проверять, отламывал от кассеты гранату.

— Твою медь!

Не скрываясь, Кротов вскочил, вырывая из зажимов бластер. Вскинув оружие, он раз за разом, жал на спусковую кнопку. На таком расстоянии, тепловой луч был предпочтительнее любого игольника. Сергей увидел, как откинуло голову солдата с прогоревшим щитком шлема. По привычке, оставшейся еще с Афгана, землянин повторил то, что хотел сделать убитый. Отломил от кассеты гранату, и коротко размахнувшись, забросил в амбразуру. Присел. Подождал, пока грохнуло, и наконец, расслабился.

«Всех победил. Герой!» — усмехнулся он. Выбравшись из воронки, подобрал шлем. Не стал одевать. Прицепил на пояс. В магазине игольника осталась наполовину не расстрелянная кассета. Сергей перевел значок на одиночный огонь, и присев на колено, принялся методично расстреливать попадающиеся в оптику прицела предметы.

— Курсант Кротов, цели уничтожены. Вы зря расходуете боеприпасы.

Сергей не обращая внимания на повторяющееся однообразное напоминание информатора, прикончил кассету. Даже курсантам, имеющим в голове чип, работающий напрямую с оружием, приходилось время от времени повторять стрелковые тренировки, чтобы мышцы не забыли нужные движения. Ему же, тренироваться надо постоянно. Чтобы на контрольных стрельбах не появлялись у некоторых презрительные улыбки.

На выходе с полигона, он сдал оружие, принял душ и переоделся. Пора в казарму. Здесь на пути от полигона до корпусов, он, наконец, решился — сегодня все расскажу Ранзе. Хватит резать хвост по кусочкам! В городке шла обычная жизнь. Ни одного праздношатающегося. Кротов со смешанным чувством свободы и сожаления оглядывал по-армейски строгое убранство городка. Ровные белые здания, ровные плиты бетонопласта, и нигде не малейшей соринки. Даже деревья, росшие у входа в Управление, казалось, выстроились по росту, и соблюдают равнение.

И вдруг все изменилось. Раз за разом, начали распахиваться двери, на плацу появились курсанты и офицеры. Командиры шли быстрым шагом, готовые сорваться на бег. Курсанты не сдерживались и неслись как при боевой тревоге. Может, объявили? Кротов взглянул на коммуникатор — нет, все тихо. При боевой тревоге, не стали бы разбираться где он, и что — срочный сбор, и в строй! Сергей ускорил шаг, всеобщее возбуждение подстегнуло и его. Он взбежал на крыльцо казармы. На пульте сидел взъерошенный курсант выпускного курса. Лицо дежурного покраснело. Кротов услышал обрывки командной речи. Кто-то давал нагоняй дежурному прямо по громкоговорящей связи. Это было уже явным перебором. Спецназовцев с самого начала учили, как можно меньше светиться в эфире, а уж пользоваться общим каналом, это, вообще, не дело.

— Что происходит? — Сергей остановился у пульта дежурного.

Тот взглянул на него дикими глазами и хотел заорать, но в последний момент узнал землянина, и, успокаиваясь, выдал:

— Императорская родня!

Кротов ничего не понял, но порадовался, что от славы есть положительный эффект. Смотри, ты, на меня уже даже не орут.

— Повтори. Причем тут Император, и его родня?

Дежурный все-таки сорвался:

— Скоро на планету сядет корабль с представителем императорской семьи. А нам говорят об этом только сейчас! Все с ума сошли!

Он судорожно расстегнул воротник, и примирительно сказал:

— Все. Иди, не мешай. Сейчас командующий Академией с проверкой пойдет.

И добавил вслед уходящему Сергею:

— Ты не вздумай, там, на кровати лежать.

Интересно, весело подумал Кротов, а может, этот приезд тоже с нашим приключением связан. Узнав причину переполоха, он упокоился — его, общий бедлам который начался сейчас по всей планете, уже не касается. Да, и, видел он уже родственника. Вернее, родственницу. Он вспомнил принцессу. Что ж, посмотрим теперь на принца, или кто там будет. Почему без предупреждения? Насколько он смог узнать местную жизнь, такие визиты никогда так не происходили. Официально, или неофициально, всегда все были предупреждены, и готовились заранее. Забудут теперь про нас, удовлетворенно констатировал он. Знает об этом Ранза, или нет? Наверное, знает — сейчас уже вся планета знает.

Сергей услышал в коридоре нервные голоса. Дверь в комнату растворилась, вместо ожидаемого командующего вошел командир батальона, и сразу заорал, увидев курсанта:

— Какого дракона, ты в расположении?! Почему не на занятиях?!

Но, как недавно дежурный на пульте, узнал Кротова и мгновенно успокаиваясь, пробормотал:

— А, это ты…

Он махнул рукой, и развернулся. Даже не стал осматривать комнату. Дежурный из-за его спины строил Сергею страшные глаза. Уже уходя, комбат нормальным голосом предложил Кротову:

— Ты бы спрятался где-нибудь, курсант…

— Слушаюсь! — козырнул Сергей в спину уходящему командиру. Но тот уже опять был весь в заботах, и вряд ли, что услышал.

Куда же пойти? Тут он вспомнил про фехтовальный зал. Вот, точно! В тот маленький зальчик принца, даже если он появится в Академии, точно не поведут. Сергей осмотрел комнату. Все в порядке, все красиво — никого не подведем. Смахнул несуществующую соринку со стола, и направился к двери.

Как и ожидал Кротов, в зале было пусто. Здесь и в обычные дни собирались в основном вечером, а уж сейчас курсантам, совсем не до мечей. Сергей взял мягкую тренировочную броню, и прошел в раздевалку. Сначала он хотел заниматься без спецкостюма, все равно, живых противников нет, и придется заниматься с голограммой. Но, подумав, решил, что когда не чувствуешь ударов противника — эффект не тот. Но, чтобы почувствовать укол или удар фантома, нужна броня — именно она создает нужный эффект в месте укола.

Одевшись, он прошел в оружейную. Полюбовался на копии знаменитых мечей, прославившихся в битвах и на различных состязаниях. Стенд с ними занимал целую стену. При виде этого железа, посланника другого времени, у Кротова, как всегда, побежали знакомые мурашки. Как он любил эти гордые холодные клинки. Мастера вложили в них часть своей души, вторую половину им отдали прославившие их владельцы. Сентиментальный землянин, почувствовал, что уголки глаз повлажнели. Блин, еще заплачь. Он стеснялся этой своей черты, и всегда боролся с ней. Когда-то в детстве он с удивлением, заметил, что может заплакать, читая книгу, или смотря фильм. Иногда такое происходило, и при виде захватывающих дух красот природы. Сергей быстро оглянулся, никто не видит? Конечно, в зале никого не было.