Товпеко Ольга - #Живое воспитание. Как неидеальной маме воспитать счастливого ребенка

Марина была послушной и покладистой, исполнительной и ответственной девочкой. Родители поддерживали эти качества в ней, но душевного тепла не хватало.

В ходе работы Марина вспомнила такой случай:

«В детстве я много стихов учила наизусть, вначале с подачи мамы, а затем сама (люблю поэзию!). Родители часто просили меня что-то рассказать-прочитать везде, куда бы мы ни приходили, или если к нам приезжали гости. Потом на фортепиано играть научилась – то же самое: уговаривали играть перед людьми.

Мы однажды готовились с мамой к одному мероприятию (торт пекли вместе), и мама снова уговаривала меня стихотворение там рассказать. Я отказывалась. Устав упрашивать, мама сказала обиженно: „Ну как хочешь, Бог наказывает непослушных детей“ (мне лет восемь было). И тут меня оса под коленкой кусает. „Вот видишь, я же тебе говорила…“ Я послушалась маму. И навсегда усвоила урок: через силу делать что-то по чьей-то воле. Я отказалась тогда от своей ВОЛИ, ОТ ПРАВА НА СВОЙ ВЫБОР, ОТ СОБСТВЕННОГО МНЕНИЯ, ОТ СОБСТВЕННОГО РЕШЕНИЯ, ОТ ПРАВА ГОВОРИТЬ „НЕТ“.

(Почему я отказывалась? Декламирование или тематика стихов делали меня странной в глазах сверстников, наверное… Выступление перед аудиторией – это каждый раз огромнейший стресс, я очень стеснительной была. Плюс ко всему страх забыть слова…)

Было тяжело: возникало чувство насилия над собой, чувство, что мной пользуются родители для своей славы (хотя они, по словам мамы, старались развивать во мне смелость). А еще чувство собственной незначительности (значимо только мое послушание, мои поступки), подавленная злость, боль физическая и душевная, подавленные слезы и злое смирение».

В детстве Марина не могла выразить всю свою боль и недовольство, да и вряд ли осознавала его.

Но зато теперь, когда у нее свои дети, это недовольство стало проситься наружу. Ведь там, тогда, на родителей злиться было нельзя, а на своих детей здесь и сейчас – можно. Там и тогда отстоять себя было нереально, а здесь и сейчас – возможно. Там и тогда она была бессильна, здесь и сейчас – власть в ее руках.

Внутренний ребенок Марины как бы конкурировал с ее собственными детьми. Ее раздражение – лишь крик боли: я не могу дать вам внимание, мне самой оно нужно! Я не могу отдать вам то, что в чем сама так сильно нуждаюсь! Как устроена эта конкуренция между Внутренним ребенком и ребенком реальным, хорошо видно в следующем эпизоде:

«Дети просят поиграть с ними вместе или смотреть, как они играют. Вначале я отказываюсь или предлагаю им мультики; если не унимаются, сердиться начинаю, злюсь, раздражаюсь. Если берусь играть, то всем видом показываю, как мне не нравиться играть. В общем, капризного ребенка играю.

И такие игры обязательно заканчиваются чьими-то слезами: то обиделся кто-то, то подрались дети между собой, то старшему не понравилась моя конструкция из лего… А я понимаю, но поделать ничего не могу. Из чувств еще присутствует жадность какая-то (мое драгоценное время отбирают на такие „великие“ дела, как катание машинок или наблюдение прыжков с кровати на пол).

Долго я прокручивала эти ситуации, и в один прекрасный вечер до меня дошло: мне по жизни внимания не хватало – живого, участливого, заинтересованного, вовлеченного. Нет, не к моим ошибкам в тетрадках, не к качеству уборки, не к количеству прочитанных страниц…»

Эта внутренняя драма подчас становилась невыносимой, ведь дети страдали. Марина писала:

« Понимаю, что нужно приласкать где-то, обнять, взять на руки, проявить заботу в голосе, а сделать не могу. Сын даже просит иногда: „Мама, скажи мне ласковым голосом: чего ты хочешь, сынуля?“»

Постепенно и непросто Марина училась воздавать своему Внутреннему ребенку то, чего ему так не хватало: « За время тренинга у меня стало четверо детей: трое моих родимых деток и Я-Маленькая! »

Упражнения на установление границ с детьми и поддержку Марина прежде всего выполняла применительно к себе. И это начало давать свои плоды: раздражение к детям утихло,появились силы на ласку и бережность к ним.

Через полгода Марина написала мне совсем другое письмо!

«Оля, читаю то письмо, и не верится, что я когда-то такое могла написать… Но ведь это же мои слова… Да, мне и сейчас бывает о-о-о-очень трудно, но я по-другому реагирую…

Будто опора внутри появилась. Я понимаю, что именно со мной происходит, и знаю, как с этим быть. Теперь я не так поверхностно смотрю на поведение детей.

Мне легче стало играть с ними. Детский плач теперь не приводит в исступление.

Теперь чувствую в себе эту поддерживающую личность. Еще я научилась немного больше других людей понимать, более открытой стала в общении с мужем, с друзьями…

Стараюсь при каждой возможности выходить из зоны комфорта. Еще про родителей сделала несколько ошеломляющих открытий – это повысило мое уважение к ним.

А все неприятное – удалось простить и отпустить.

Очень хочется тебя обнять, Оля, и сказать сердечное спасибо за труд, поддержку и наставления! Я другой какой-то стала… чем была раньше… Пока что все, бегу к семье…»

В качестве иллюстрации этого переживания мне вспоминается история, рассказанная одним из моих учителей на психологическом семинаре. Психоаналитик Нэнси Мак-Вильямс рассказывала, какими сложными стали ее отношения с дочерью, когда той исполнилось девять лет. Дочка во всем перечила матери (так ей казалось) и вела себя строптиво. Мать раздражалась на это, и они ругались.

Когда же Нэнси начала анализировать истоки своего раздражения, то осознала, что дочка вошла в тот возраст, когда ей самой пришлось пережить ужасную трагедию. Дело в том, что, когда Нэнси была маленькой, умерла ее мама. Тогда ей было всего девять лет. Она чувствовала себя одинокой и покинутой, и ее некому было поддержать. А сейчас, когда ее дочке девять лет, она испытывает к ней неосознанную зависть и вызванное ею возмущение: у тебя есть мать, а ты еще недовольна!

Этот перенос происходит совершенно неосознанно, и проконтролировать его нельзя. Но можно задаваться вопросом: что меня сейчас так раздражает в поведении моего ребенка? Что так ранит и цепляет? Такой анализ позволит понять, что из своего детства мы переносим на ребенка, который к нему не имеет никакого отношения.

К счастью, у наших детей сейчас намного больше возможностей, чем было у нас. У них больше одежды, больше игрушек, больше развлечений, больше внимания. Родители дают им это с радостью и от всей души. Но не все так просто…