Сурен Цормудян - Завтра Млечного Пути

– Фенфирийский ударный флот, Юра, – мрачно произнес Дворцов.

Поврежденный лихтер все же взлетел с крыши здания, на котором находился последний час. Поднявшись метров на сто, он отлетал от охваченного ожесточенным сражением космодрома, при этом медленно набирая высоту.

Владимир Вдовченков смотрел на него с нескрываемым огорчением. Да, повреждения у модуля серьезные, если все попытки взлететь увенчались успехом только через час. Значит, приземлиться он не может, что в свою очередь означало, что группа 'Октава' должна изыскать иные пути покинуть планету.

– Вова, чего делать-то будем? – Спросил Тунгус, получивший свой оперативный псевдоним по местности своего рождения.

– Нам нужно срочно пересечься с Романом и Ди Рэйвом. У них угнанный на Земле звездолет 'Альтаир'. А это как раз то, что нам нужно. Заодно курсантов эвакуируем на лайнер. Подальше от этого бардака. Да и бомбы надо срочно взять под контроль.

– А прикинь, рванет где-нибудь одна, а командир? – недобро произнес стоявший рядом с командиром белокурый Росич, глядя на Зоренсона, чья голова торчала из открытого окна микроавтобуса.

– А я тут причем? – спросил бывший канцлер, пожав плечами.

– Да ты вообще не при делах! Ты просто ежик с окраины, погулять вышел, да?!

– Остынь. В конце концов, не он притащил сюда эти заряды. – Вмешался командир.

– Ладно, Володя, – Кивнул Росич. – Но тут оставаться больше нельзя. Пора выдвигаться.

– Может телецентр занять? – произнесла вдруг Жанна. – Обратиться к населению все равно необходимо. Нам помимо всего необходимо предотвратить большие потери.

– Нереально, – мотнул головой Лейба, – В такой ситуации там охрана усилена. Даже такие супермены как вы не справитесь.

Вдовченков еще раз взглянул на пылающий битвой космодром. Прислушался к звукам взрывов и стрельбы. К гулу летательных аппаратов, схватившихся в смертельной схватке, многие из которых кружили уже далеко от космодрома.

– Вон тот ангар с левого края, это ведь багажное хранилище? – спросил он у Оружейника.

– Да, – кивнул тот.

Командир теперь посмотрел на Сайлера.

– Вас туда выгрузили с корабля?

– Да, – ответил робот.

– Значит остальные роботы сейчас там? – улыбнулся Вдовиченков.

– Да, – повторил Сайлер.

– Отлично. Так, Жанна и Оружейник, остаетесь сторожить Зоренсона. Роботы остаются с вами. Припаркуйте машину в менее видном месте. Остальные, за мной…

Курсанты не видели больше никакого смысла в том, чтобы по-прежнему держать Рональда Ловского взаперти. Он мог теперь свободно передвигаться по кораблю, но, правда, не горел желанием этого делать. Он только пришел в пилотскую кабину и сидя в кресле, наблюдал, как перед стоящим у пещеры звездолетом проходит очередная колонна машин с беженцами. Многие колонисты столпились возле скелета пастазуха, напавшего ночью. Вокруг сновали вооруженные дружинники.

Во всем этом движении был смысл и целеустремленность. Желание жить и бороться. Все то, чего Ловский не находил в своем существовании. Он чувствовал, что иссяк. Кончился, как живой человек. Он чувствовал себя деревом, сгнившим изнутри. Мертвым деревом, от которого остался только сухой ствол, одиноко торчащий из грунта, в ожидании сильного порыва ветра, который окончательно сокрушит его. Или удара молнии, которая расщепит и сожжет иссохшее дерево. Бесславный конец. Незавидная участь. Не останется даже пня, на который сможет присесть усталый путник. Ведь и корни давно сгнили и съедены червями.

Рональд хорошо помнил то, что сказал ему Дэвид там, на Земле, среди руин замка тевтонских рыцарей недалеко от Калининграда:

'А вы на земле проживете, как черви слепые живут, ни сказок о вас не расскажут, ни песен о вас не споют'.

Так и есть. Слова оказались пророческими, и Ловский как никогда это ощутил. Он ничего в жизни не достиг. И речь вовсе не о высоком положении в обществе или о неком материальном благосостоянии. Все это тлен. Ничто. Главным достижением существа, наделенного разумом, является его высокая духовность. Ведь мало родиться человеческим существом. Надо еще и стать человеком. А Рональд понял, что так им и не стал. Именно поэтому супруга разочаровалась в нем. А он ее убил.

Ловский прикрыл ладонью глаза, из которых потекли слезы. Ничего нельзя было вернуть. Все кончено. Он готов был разрыдаться, но ему пришлось напрячь остатки воли, чтобы не сделать этого. С нижней палубы, где под пилотской кабиной находился ангар, послышались голоса.

– …очень не вовремя, – произнес кто-то по-русски. Судя по голосу, это был Ермак, с которым Ловский уже де-факто был знаком, так как Ермак совершил уже десяток рейсов на этом корабле, транспортируя беженцев.

– Вот и я говорю, – послышался голос Ди Рэйва. – Нам нужно вывести Зоренсона в телеэфир как можно скорее. Но эта заваруха на космодроме все карты нам спутала.

– Да, но Вдовченков мне сказал, что они попробуют взять телецентр, – ответил Роман.

– Да это самоубийство. В столице, кишащей полицией и фенфирийскими военными, ничего у них не выйдет.

– Ты просто не знаешь, на что способны наши спецы, – Ермак усмехнулся, – Особенно 'Октава'.

– В конце концов, они не всесильны. Надо помочь им.

– Не забывай, что нам нужно вести основную колонну в столицу. Это очень большая ответственность. И раз уж мы взялись за это, то нельзя вот так вот взять и бросить.

– Я думаю, что при той обстановке, которая сейчас сложилось, идти с беженцами на Титоград нежелательно. – Вздохнул Симон.

– Ну, во-первых, при самом лучшем раскладе, путь туда у нас займет пять часов, если не больше. К тому времени они, я думаю, сумеют вывести канцлера в эфир и инициатива полностью будет в наших руках.

– М-да. Если бы оно все было так просто.

– А что, если тебе попробовать еще раз обыграть этого, как его… Эрвина Валдиса? Это ведь он сейчас власть на планете захватил?

– Ты что, думаешь, он идиот? Столько событий произошло уже. Да и после того как над бывшим убежищем Дерека сбили их патруль… Ты сам пойми… Теперь уже ясно, что они меня с этим Дэвидом спутали. Кстати, что-то его невидно и не слышно. А ведь мы ему ох как нужны.

– Ты опять об этих бомбах?

– Именно. Что-то не торопиться он их вернуть.

– Ну, как знать.

Ермак и Ди Рэйв поднялись по трапу в пилотскую кабину и увидели Рональда.

– Чего это с ним? – Роман кивнул на Ловского, сидящего в кресле и прикрывшего лицо руками.

– Да он все время не в себе. Оставь его. – Тихо сказал Симон, – Пойдем к курсантам. У них наверняка есть чего-нибудь поесть.

Они прошли в центральный коридор 'Альтаира' и скрылись из вида.

Ловский посмотрел им в след. Затем снова взглянул на беженцев на улице. Уже полным ходом шла посадка в различные транспорты. Рональд встал с кресла и спустился на нижнюю палубу. В ангар, где находились два флайера. Немного потоптавшись возле них, Ловский сел в один из флайеров и включил питание на панели управления.