Фёдор Свердлов - Ошибки Г. К. Жукова(год 1942)

южнее Свиридово, Великополье. Противник бросил сюда авиацию, которая непрерывно бомбила боевые порядки Завадовского и полка Жабо. Старая история - без артиллерии, противотанковых средств, зенитной артиллерии отряду Завадовского было не пробиться к генералу Ефремову, по таким же причинам, не могли прорваться к нему и части 33-й армии. 29 марта Завадовский получает задачу, перейти к активной обороне, вести разведку проходов в обороне противника, часть из 2-й гв. кавдивизии вывести в резерв. 31 марта Белов получил распоряжение следующего содержания:

«1. Продумайте может ли Завадовский ударом в другом месте, пройти на соединение с Ефремовым.

2. Ведите разведку на Милятино на соединение с Болдиным. Болдин бьет на Милятино через Фомино.

3. Угру блокируйте.

Жуков».

Конечно, Белов не мог задавать вопросы Командующему фронтом: чем наносить удар, чем блокировать Угру, чем действовать напротив Болдина в направление Милятино, чем, наконец, оборонять огромный район освобожденный его группой в тылу врага, и зачем Завадовскому пробиваться к Ефремову, если его задача помочь ему вырваться к Белову? Вопросов было много, но задавать их было бесполезно. К тому же Завадовский не раз уже менял участки и направления своих действий, но успеха так и не имел, пистолетом и штыком танк не прошибешь. 1 апреля генерал Ефремов, предлагал Белову наступать восточнее Знаменки в направление на Ступенка, Дорки, Щелоки. Белов согласился и сделал соответствующую перегруппировку. Завадовский тщательно готовил наступление и вел разведку. Но и тут у противника дорога Знаменка, Богатырь, Доброе была превращена в траншею. По дороге курсировали танки и через каждые 100-150 метров были установлены пулеметы. В деревнях располагалась мотопехота.

На сей раз Жабо выделил в отряд Завадовского 150 человек в возрасте до 17 лет, которые совершенно не были подготовлены к ведению боевых действий. Наступление, предложенное Ефремовым, не было обеспечено разведывательными данными, оно вообще не учитывало расположения противника, его оборону, наличия средств и, конечно, не могло быть успешным. Так оно и случилось.

К этому времени противник поставил в весьма трудное положение 4-й воздушно-десантный корпус. Ему необходима была срочная помощь. Генерал Белов решил временно прекратить наступление с целью прорыва к 33-й армии, и 3 апреля отряд Завадовского вместе с частью 2-й гв. кавдивизии перебросил на выручку десантников в район Мал. Мышенка, Богородицкое. Так, фактически бесславно и закончилась затея по оказанию помощи 33-й армии.

14 апреля группа Завадовского была расформирована, а сам Завадовский улетел на «Большую землю», где ему предстояло принять 18-ю стрелковую дивизию.

Конечно, для оказания помощи 33-й армии сил было выделено мало, да и вооружение отряда не обеспечивало прорыв обороны врага. Командующий фронтом опять не учел ни обстановки, ни возможностей, которыми располагал противник. Кроме того, нужно было наступление не на соединение группировки Белова с 33-й армией, а на прорыв остатков армии к ней. В крайнем случае, 33-я армия должна была прорываться к кавалеристам отдельными, небольшими группами, обходя опорные пункты и узлы сопротивления немцев, что фактически она и делала в последствии.

Положение, в котором оказался 4-й воздушно-десантный корпус, было тоже вызвано неправильным его использованием Командующим фронтом. Корпус, совершенно изолированно от группы войск Белова и ее действий, наступал навстречу 50-й армии,

которая явно не подготовила наступательную операцию и провела ее из рук вон плохо. И если бы не срочные меры, принятые Беловым, и не срочная переброска в район его действий 2-й гв. кавдивизии, 4-й воздушно-десантный корпус постигла бы участь 33-й армии.

26 апреля стало известно о прорыве отельных групп 33-й армии в направлении на Бельдюгино. Генерал Белов приказал полку Жабо и 329-й стр. дивизии начать действия по оказанию помощи выходящим. Навстречу прорывающимся группам были посланы специальные разведчики-проводники. 27 апреля разведчиками была выведена группа в составе 451 человека с командиром 160 стр. дивизии, полковником Якимовым, которая сосредоточилась в районе Казаковка.

Разведчики партизанского полка Жабо вывели группу в составе 600 человек под командой подполковника Кириллова. О генерале Ефремове, сведений не было, неизвестна была и участь остальных частей армии. Часть групп ушла на восток и юго-восток с целью прорваться к своим через линию фронта.

В 7.00 27 апреля Белов получил следующее указание:

«Главком приказал:

1. Немедленно организовать опрос выходящих из войск Ефремова о местонахождении других групп, прибывающих из окружения.

2. Выслать немедленно навстречу им разведку и проводников.

3. Немедленно доносить о группах и их местонахождении главкому.

4. Разыскивать Ефремова.

Голушкевич. Казбищев.»

30 апреля начальник штаба десантного корпуса полковник Казанкин сообщал:

«1. Опрос командиров дивизий и других командиров по установлению места штаба

Ефремова, показал, что он последнее время находился в р-не Бол. Васильевка, стремлением

пробиться к частям 43-й армии.

2. Вышли командиры дивизий:

а) 338-й - полковник Кученев,

б) 160-й - полковник Якимов,

в) 113-й - полковой комиссар Коншин.

3. Всего прибыло среднего комсостава 189 человек, младшего комсостава - 175, рядового состава - 302 человека, из них больных и раненых 400 человек. Вооружения полностью нет.

Принял меры для лечения. Казанкин Оленин».

Многие воины из состава 33-й армии пали смертью храбрых. Пал смертью героя и командующий 33-й армии генерал-лейтенант М.Г. Ефремов. Один из предателей, сдавшихся немцам в плен, - Бочаров выдал им расположение командарма, который укрывался на окраине деревни в одной из риг. Немцы окружили ригу и пытались взять командарма живым. Он долго отстреливался, а затем, застрелив свою медсестру, застрелился сам. Эти данные Кононенко узнал после того, как во второй половине мая Бочаров попал к кавалеристам в плен. Такова печальная участь командарма 33, которого даже немцы похоронили со всеми почестями.

Всего рассказанного можно было бы избежать, если бы Жуков не пренебрегал реальной обстановкой. Как писал Кононенко:

«Вечная слава героям, погибшим из-за ошибок своих высоких руководителей».

4-й ВОЗДУШНО-ДЕСАНТНЫЙ КОРПУС

4-й Воздушно-десантный корпус (в дальнейшем будем называть его просто 4-й ВДК) в составе двух воздушно-десантных бригад (которые будем именовать - ВДбр) - 9-й и 214-й,

был высажен в тылу врага, примерно 19 февраля 1942 года. Высадка производилась в районе Великополье. В 4-м ВДК числилась и 8-я ВДбр, но поскольку ее высадка происходила гораздо раньше и совершенно в другом районе, то до апреля месяца бригада реально не могла быть включена в состав корпуса и действовала отдельно, подчиняясь группе войск Белова. До высадки в тылу врага, корпусом командовал генерал-майор Левашев. Но он был убит в период, когда самолеты пересекали линию фронта, осколком зенитного снаряда противника. Поэтому после приземления, в командование корпусом вступил начальник штаба полковник А.Ф. Казанкин. О высадке корпуса фронт предупредил Белова гораздо раньше, чем тот начал действовать, но Белов долго не имел с ним связи и не знал о его участи, районе действий. 4-й ВДК имел задачу наступать с тыла навстречу частям 50-й армии, которая должна была прорвать оборону немцев, перерезать Варшавское шоссе и, таким образом, пробить брешь к группе войск Белова.