Эдуард Ходос - Еврейский удар или П-дец подкрался незаметно

Чтобы и вы смогли по достоинству оценить редкую даровитость Анатолия Моисеевича, предлагаю провести сравнительный анализ отрывков из двух его «произведений».

Первый - из предвыборной «агитки» кандидата в народные депутаты Украины Анатолия Гиршфельда, баллотировавшегося, как вы помните, по 180-му - сельскому - округу, основным электоратом которого являются, так называемые, рабоче-крестьянские массы.

Обратите внимание на стиль обращения к этим самым «массам» бывшего старшего научного сотрудника лаборатории агрофизики одного из украинских НИИ, в багаже которого остались «золотая медаль» средней школы и «красный» диплом Харьковского института радиоэлектроники, о чём с гордостью сообщается в автобиографии Гиршфельда (все выделения в тексте соответствуют оригиналу):

Почему иду в народные депутаты?

Я не мог себе даже представить, что когда-нибудь буду участвовать в выборах. Не думал, что мне придётся лезть в эту бодягу. Мне всегда казалось, что это абсолютно бессовестное дело. Потому что всегда надо чего-то обещать. И причём, нужно обещать больше, чем твои конкуренты, чтобы выглядеть более успешным.

Так, в чём же дело? А дело в том, что сегодня я, как руководитель, несу ответственность за предприятия. Несу ответственность за судьбу тех людей, которые на них работают. Работают на совесть .

Производится высококачественная продукция, которая нужна людям. Одним из таких предприятий является Лозовской кузнечно-механический завод, выпускающий тракторные комплекты.

Сегодня интересы производителей и селян общие. И получается, что отрасль, которая в Украине, наверно, самая сильная, после металлургии, оказалась брошенной государством. Нет защиты отрасли . Нет защиты сельхозмаша на государственом уровне. В этом - корень зла .

Ситуация понятна. Что делать? Было проведено не одно совещание. Обсуждения были жёсткими. Ругались до хрипоты. Выход подсказала сама жизнь. (…)

Скоро выборы. Такую возможность нельзя упустить. И мы решили бороться .

Заводчане убедили меня в том, что надо идти в народные депутаты. Почему? Да, наверно, потому что я реально заинтересован в этом.

Знаю отрасль изнутри и со всеми её проблемами и со всеми её возможностями. Мы занимаемся сельхозмашем уже семь лет. Есть серьёзные достижения и есть серьёзные наработки.

Решать нашу общую проблему, проблему завода, сельхозмаша и всего сельского хозяйства в целом, нужно не в Лозовой, не в Краснограде, не в Харькове, а в Киеве - во власти .

Нужен такой человек, который будет ночевать под дверью у министра, чтобы решить проблемы своего предприятия, города, округа. Такой человек, от которого нельзя будет просто отмахнуться и выставить за дверь.

Отказаться - значит уйти от ответственности, расписаться в собственном бессилии. Поэтому, я убеждён, что надо идти в народные депутаты и защищать наше общее дело.

Иначе, ляжем все. (…)

Я не буду вдаваться в подробные комментарии, относительно содержания этого, насквозь пронизанного фарисейством, агитационного «шедевра» Гиршфельда - его стенания в адрес «отрасли, брошенной государством», беспощадное разоблачение «корня зла», битьё в грудь, по поводу личной ответственности за судьбы предприятий и их работников, в том числе, Лозовского кузнечно-механического завода, им же разорённого и разграбленного, говорят сами за себя.

В данном случае, нас больше интересует «форма», в которую облёк свои предвыборные обещания народно-отраслевой «заступник» Анатолий Гиршфельд.

Обратите внимание на стиль изложения депутатских намерений кандидата Гиршфельда: налицо обилие просторечных выражений, местами граничащих с жаргонными, подмена литературной нормы слов их упрощённо-разговорной формой, явное избегание сложных предложений и предпочтение отрывисто-коротких фраз - именно так говорят люди «из народа».

Именно так заговорил Гиршфельд «для народа».

А если, ко всему вышеперечисленному, добавить такие сугубо «профильные» перлы, как «серьёзные наработки», «ругались до хрипоты», «ночевать под дверью министра», складывается полное впечатление, что перед нами никакой не олигарх, а самый, что ни на есть, «красный директор», как называли в советские времена представителей директорского корпуса союзной промышленности.

Такие речи не только близки и понятны каждому рабочему из пролетарской «массы» избирателей, но и более того - вызывают щемящее чувство ностальгии по ушедшим временам, когда действительно ругались до хрипоты и приходилось ночевать «под дверью министра», но, при этом, работали предприятия, выплачивались зарплаты, выделялись профсоюзные путёвки,… а «серьёзные наработки» позволяли вращаться гигантскому механизму государственного производства.

А то, что «директор» не особенно красноречив, а временами и вовсе косноязычен, то, что посылает в «бодягу», а может и вообще «по матушке» - так это ничего, мужик-то - толковый, да ещё и «свой»…

Конечно, можно было бы поверить, что «отраслевой» олигарх Гиршфельд действительно изъясняется на пролетарском «диалекте», если бы не подчёркнуто интеллигентный стиль, который демонстрирует Анатолий Моисеевич в другой обстановке и для другой аудитории.

Вашему вниманию - отрывок из уже упомянутого здесь открытого письма Анатолия Гиршфельда, адресованного Владимиру Стретовичу и опубликованного в парламентской газете «Голос Украины».

Но прежде, чем вы с ним познакомитесь, хочу обратить ваше внимание на небольшую сноску, сопровождающую данную публикацию:

«По требованию автора, печатается без правок и на языке оригинала».

Так что у вас есть возможность сравнить «язык оригинала» народного депутата Анатолия Гиршфельда с «оригинальным языком» кандидата в народные депутаты Анатолия Гиршфельда.

(…) Обвинение в коррупции от председателя профильного комитета - вещь серьёзная. Может, кто-то отменил в Украине презумпцию невиновности, господин Стретович?

После таких ваших безответственных действий исчезает надежда на то, что столь важный комитет может работать эффективно.

Ведь, кроме диплома юриста, нужно быть ещё и справедливым человеком, гражданином.

Ваши подходы полностью дискредитируют проект переустройства органов государственной власти, предложенный «Нашей Украиной», многие положения которого я искренне разделяю.

Уважаемый коллега Стретович!

Я сожалею о том, что вы необдуманно поставили свою подпись под материалом, который незаслуженно оскорбляет очень многих людей.

Но, нам с вами, предстоит работать в ближайшие годы. Я хотел бы, чтобы это было последнее наше общение через страницы печати.