Полякова Татьяна - ЛЕДИ ФЕНИКС

- С Терентьевым.

- Не думал, что вы знакомы.

- Пока нет, но есть желание.

- Что ж... - Он пребывал в нерешительности, не зная что ответить и что сделать.

А потом я услышала совсем другой голос в трубке:

- Здравствуй, милая.

- Глупо было рассчитывать, что ты угомонишься, - вздохнула я. Лукьянов засмеялся, тихо и ласково, а чувство было такое, точно на груди сворачивается кольцами змея. - Твои приятели знают, кто ты такой?

- Господи, детка, неужели это угроза?

- Надоел ты мне, Саша, - вздохнула я. - Сдам я тебя. Наплюю на былые чувства и сдам.

- А чувства были? - хихикнул он. - Не в обиду тебе будет сказано, врешь ты всегда крайне неубедительно. Вот и сейчас твое заявление совсем меня не впечатлило.

- А ты наглец, впрочем, о чем это я.., не боишься, что Абрамов услышит?

- Не боюсь. А ты на себя не наговаривай. Никому ты обо мне не скажешь. Ну, если только Лялину своему или Вешнякову, да и им не скажешь, так, намекнешь...

Я невольно покачала головой, а он опять хихикнул.

- Их командировка твоих рук дело? - спросила я.

- Нет, что ты, это Дед старается. Тимурке твоему дорожку расчищает. И пойдет он по ней прямиком на тот свет. Каюк твоему любовнику. По-любому каюк, он непременно полезет в драчку, и ты его не удержишь.

- Это мы еще посмотрим, - буркнула я.

- Да ладно, детка, сколько раз ты произносила эти слова? И всегда одно и то же.., не тебе со мной тягаться. В этот раз я дал тебе фору. И что? Шей вдовий наряд, милая. Кстати, мне не нравится, как выглядит наша собака. Осунулся, похудел. По-моему, ты уделяешь ему слишком мало времени.

- Саша, - позвала я. - Зачем ты это делаешь?

- Ты же знаешь, милая, - он опять хихикнул и отключился, а я повесила трубку.

- Родитель твой объявился, - сказала я псу.

Сашка навострил уши, должно быть, пытаясь понять, что за родителя я имею в виду. "У людей есть дети, а у нас собака", - вспомнила я и невольно усмехнулась.

Конечно, я знала, зачем Лукьянов это делает. Догадывалась. Разделаться с Тагаевым есть способ проще, например, винтовка с оптикой. Надежно, и суеты значительно меньше. Такой способ Лукьянову хорошо известен. Однако сукин сын считает его чересчур примитивным. Ему непременно надо всему миру, а главное, себе доказать, что он лучший. И, разумеется, не мне нарушать его гениальные планы. Я прошлась по комнате, подмигнула настороженно замершему Сашке.

- Ничего, пес, иногда и мне везет.

***

Следующие тря дня я посвятила ударному труду. Приближался День города, и я приняла в его подготовке самое деятельное участие. Дни были расписаны по минутам, я не забывала появляться на глаза Деду. Время от времени мы сталкивались в коридорах, и к нему я наведывалась регулярно в кабинет, чтобы решить насущные вопросы. Моя бурная деятельность должна была его порадовать. В четверг мы обедали вместе. Дед уже ждал меня (я задержалась на встрече с журналистами) и пил минералку с весьма хмурым видом, но, увидев меня, расцвел улыбкой.

- У тебя шикарный костюм, очень тебе идет, - сказал он, целуя меня.

Костюму было два года, так что я решила, Дед просто не знает, что сказать. Такое обычно бывает, когда ему хочется побеседовать по душам, и я насторожилась. Сделав заказ, мы уставились друг на друга, я не выдержала и хихикнула.

- Рад, что у тебя хорошее настроение, - заметил он без особого восторга.

- Если честно, я немного устала, работы много, но с настроением действительно порядок.

- Может, тебе не стоит...

- Что ты... - перебила я. - Напротив, никогда так хорошо себя не чувствовала.

- Да? - он вроде бы усомнился. Старый змей приглядывался ко мне, надеясь обнаружить подвох.

- Я вот что подумала, может, в выходной выберем время заглянуть в магазины, хочу присмотреться к коляскам. Или ты считаешь, еще слишком рано?

- Почему же.., с удовольствием составлю тебе компанию... Как твои дела? - помедлив, спросил он.

- Отлично. Записалась на курсы молодых мам. После Дня города начну посещать.

- А вечера проводишь в компании Вешнякова?

Если бы кто-то другой задал этот вопрос, я бы не придала ему значения, но Дед, ясное дело, задал его не просто так.

- Вешняков в Москве обменивается опытом.

- Да?

- Да. Лялин, кстати, тоже в командировке.

- Значит, ты одна?

- Почему же? Я с Сашкой. Дел накопилось столько, что на друзей просто времени нет.

Он продолжал приглядываться ко мне, стараясь делать это незаметно.

- А что там с этой историей? - спросил он.

- Ты имеешь в виду Зотову? Девочка все еще в больнице, врач запретил встречаться с ней, но.., собственно, все ясно. Единственный вопрос, который еще предстоит прояснить, кто убил отца Юли Боковой. Следователь надеется, что беседа с Леной в этом смысле что-то даст. Но убийство - это их проблема, так что... Ирина Константиновна тебе звонила?

- Да. Благодарила за помощь. Сестре, кажется, лучше. Совершенно дикая история. Я так и не понял, в чем там дело.

- Хочешь, чтобы я еще немного покопалась во всем этом?

- Боже избави. Главное, чтобы эти бабы держались от меня подальше. Что собираешься делать в выходные?

- Отсыпаться. И гулять в парке. Моя собака страдает от отсутствия внимания.

- А я надеялся, что мы поедем на дачу.

- Давай после Дня города.

Он невольно поморщился.

- Не слишком ли много времени ты уделяешь этому мероприятию?

- Хочется, чтобы у людей был праздник, - пожала я плечами. Он взглянул так, точно заподозрил издевку, однако говорила я совершенно серьезно, и он счел за благо промолчать.

В контору мы вернулись вместе. Дед выглядел несколько недовольным, должно быть, всерьез надеялся что-то узнать от меня, но.., времена разговоров по душам давно остались в прошлом. Странно, что он в этом вроде бы сомневался.

***

В пятницу позвонил Лялин.

- Работа идет полным ходом. Есть результаты.

- А поподробнее нельзя?

- Я уверен в этом телефоне, и все же.., чем меньше людей в курсе, тем лучше. Будь готова в любую минуту.

- Уже готова, - усмехнулась я.

Но это было не совсем так. Главная проблема осталась - Тагаев. Лукьянов прав, в драку он полезет, и мне его не удержать от этого. Я бродила по своей огромной квартире под внимательным Сашкиным взглядом и пыталась решить, что делать. Успела набегать не один километр, а здравых идей все не было. В конце концов я отправилась спать. Но и с этим ничего не вышло, меня мучили кошмары: то я оттирала тряпкой окровавленный пол, то пыталась выбраться из тоннеля, которому не видно было ни конца ни края.

Я долго лежала в темноте и пялилась в потолок. Потом встала и подошла к окну. Я стояла и смотрела на темные силуэты деревьев в парке, пока вдруг не появилось чувство, что оттуда, из темноты, кто-то смотрит на меня. И чем дольше я стояла, тем сильнее становилось это чувство, пока вдруг моя рука сама собой не поднялась в немом приветствии. "Наверное, я спятила", - подумала я, и тут же зазвонил телефон.