Вторжение кочевников

Следующее моё пробуждение произошло днём. Я услышал уже знакомые голоса и проснулся. Полностью открыть глаза было сложно, они слиплись, покрылись засохшей коркой. Когда я их разлепил, то увидел ту часть комнаты, где у выхода стоял Васька!

– … как только проснётся! – расслышал я, как он втолковывал что-то каким-то женщинам. – Вы должны быть готовы накормить его бульоном! И бульон должен быть всегда тёплым!

– Пить! – простонал я, еле слышно. Но они каким-то непостижимым образом меня услышали, все трое бросились к моей кровати.

– Ожил бродяга! – смеялся Васька, Олеся поливала моё лицо своими слезами и содрогалась от рыданий у меня на груди.

– Дай скорее ему поесть! – заявил мой земляк, оттаскивая девушку от моей тушки. – Олеся! Не мешай сиделке, дай покормить Игоря, ведь ему поправляться надо!

Женщина в белой форме, которую пошили для работников больницы, видимо, медсестра, села у моей кровати и с сомнением протянула мне ложку с бульоном.

Если честно, мне просто хотелось пить. Кушать мне не хотелось, но я чувствовал, что без еды не запустить процесс восстановления моего организма. Я послушно, но с большим трудом разлепил губы, тогда медсестра стала кормить меня с ложечки как младенца. В какой-то момент бульон показался мне божественным нектаром, лучше которого я в жизни ничего не пробовал. На каком этапе я снова уснул – не помню!

Дальше процесс моего выздоровления пошёл быстрее. Вначале Васька запрещал давать мне что-либо кроме бульона. Затем постепенно стал разрешать другое питание. Когда в маленькую комнату, которую с трудом можно было назвать палатой, стали приходить гости, пахнущие то углём и дымом, то хлебом и специями, то ещё чем-то, я уже мог немного слушать их и даже иногда кивал или мотал головой. Говорить я начал через неделю, когда достаточно для этого окреп.

Тем временем посетители приходили ко мне с разными новостями. От них и от Олеси я узнавал о том, что происходит в посёлке.

Во время осеннего боя в утреннем лесу, из-за проклятой фигуры в плаще, которая лишила нас фактора внезапности, почти полностью погибла полусотня, которой я командовал. Необученные военным действиям две бригады шахтёров, конюхи и возничие были практически уничтожены, прежде чем подоспели другие ополченцы. Погиб также Семён – первый помощник Василия. Этот умный и позитивный человек оставил после себя только светлые воспоминания. Теперь место правой руки Василия занял Григорий – наш кузнец. Из моей полусотни в живых осталось лишь пятеро, включая меня. Остатки вражеских сил были уничтожены подошедшими с флангов соседними полусотнями во главе с нашими сержантами.

За месяц, пока я находился в беспамятстве, крупный приток беженцев потряс наше поселение ещё один раз, когда прибыло новое пополнение численностью в пять сотен поселенцев. Это случилось на следующую неделю после моего последнего боя, тогда население Игвы перевалило за двенадцать сотен человек.

С тех пор в Междуречье сохранялось относительное спокойствие. Нападения в преддверии зимы закончились и последние оставшиеся вражеские диверсанты, ещё до её прихода, покинули герцогство или не показывались никому на глаза. Воевода Мстислав восстанавливал заставы на Кристальной реке. Спешно создавалась конница, которая сможет оперативно противостоять вражеским конным отрядам. Все вокруг готовились к холодам, в Междуречье появилась надежда, что теперь настанет мир и что война уже в прошлом.

Однако Герцог продолжал скупать наше оружие, Игва процветала, регулярно получая заказы и в Междуречье, и в Кварте. Захар, наш торговый представитель прекрасно справлялся со своей задачей. Сейчас у него было два помощника в его торговых делах, а также он, по введённой мной традиции, держал при себе двух учеников. Его жена Лидия, добрая и скромная женщина, вела успешную торговлю в нашей продуктовой лавке. Ростислав силами своих двух больших лодок помогал нашей торговле. Молодой Лавочник Митрофан женился на молодой девице, что помогала ему в его работе. Бойкая девчонка лихо торговалась, что с поселенцами, что с гостями. В наш постоялый двор теперь постоянно наведывались купцы со всех уголков страны. По реке время от времени приходили лодки из Тура и даже из Кварта. Наш корабельщик под руководством Василия почти достроил речную ладью. Василий соорудил и установил не ней два скорпиона. По одному на корме и на носу.

Новых набегов на Междуречье не было, поэтому поток беженцев иссяк. Те пять сотен, что прибыли в наш посёлок были поселены в новые общинные дома нашего посёлка. Таких домов теперь стало двенадцать.

Вакантное, в связи с моим ранением, место старосты занял Светозар. Многие хотели видеть в качестве старосты моего товарища Василия, но тот категорически отверг это предложение, заявив, что у него и без того полно забот. Светозар, построив для прибывших беженцев общинные дома, развернул крупномасштабное строительство в частном секторе. Первым делом он отстроил два громадных двухэтажных дома: для себя и для Васьки. Затем построил неплохие дома для Григория, Захара и Лидии, Лавочник Митрофана с его большой семьёй, Павла, Всеволода, Алевтины, Марфы, Спиридона, Пантелеймона и Писарь Вячеслав а. А затем взялся за дома для бригадиров. Сейчас в посёлке насчитывалось более двух десятков домов в третьей зоне. Строительство велось за счёт денег, выделенных из поселковой казны. Производственных и инфраструктурных построек не возводили, зато закончили все те, что мы планировали ещё при мне.

Все силы Василия уходили на поддержание в рабочем состоянии существующего уровня производства, а также на моё лечение. Развитие производства в посёлке ограничилось тем, что все рабочие места были заняты, всё место в цехах полностью было использовано для производства и складирования продукции.

Накануне зимы были установлены столбы с южными и северными воротами. Пока это были только ворота, а вокруг них не было никаких стен. Но и этого Светозар не соизволил бы сделать, если бы не приезд Мстислава с представителем герцога Малеха. Они отметили небывалый прогресс поселения, а также сообщили, что если посёлок перевалит за две тысячи жителей, то получит статус города. Отсюда вытекало, что можно было бы собирать таможенные сборы на въезде в будущий город, но для этого нужны были ворота и обученные стражники.

После визита высоких гостей к нам прибыл сборщик податей. Подсчитав количество зданий, он обратился к Светозару за деньгами. Игва заплатила из своей казны баснословную сумму денег, как за производственные, так и за жилые здания. Казна ненадолго опустела.

В устройстве и идеологии Игвы мало что изменилось. Главным образом изменения коснулись того, кто всем управляет и в чьих руках находится казна. Если раньше всем распоряжался я, то теперь казной управлял новый староста – Светозар, которого выбрали вместо меня.