Сара Файн - Брешь [ЛП]

Мазикин бросил меня, и я приземлилась на четвереньки на асфальт, а затем рухнула на грудь, так как моё сломанное запястье кардинально подвело меня. Грубые руки сорвали с меня подвязки, освободив от ножей. Я брыкалась снова и снова, а потом нырнула под лимузин, но один из них схватил меня за ноги и потащил назад. Я снова попыталась закричать, но из моего рта вырывались лишь бессловесные крики. Я не знала, хочу ли я, чтобы Малачи это услышал.

Два Мазикина: лысеющий мужчина, выглядевший так, словно ему следовало бы сидеть за письменным столом, и женщина, у которой почти не было зубов, схватили меня за руки и рывком подняли, в то время как другой Мазикин обвился вокруг моих ног.

— Она у нас! — женщина крикнула кому-то через плечо.

Я отчаянно сопротивлялась, даже когда моё запястье согнулось под ужасно неестественным углом и заставило меня увидеть звёзды. Я открыла рот, желая закричать, но другая рука закрыла мне лицо. На этот раз я рванулась вперёд, зажала палец между зубами и сильно укусила, захлебываясь кровью. Рёв боли наполнил мои уши. Я сплюнула кровь и плоть на асфальт. В следующее мгновение зубы впились мне в шею, и разъяренный Мазикин, которому я только что ампутировала палец, отшвырнул меня назад, подальше от остальных.

— Нет! — раздался голос позади меня.

Это был не Малачи. И не Джим. Даже не Йен.

Это была моя мама. Или, по крайней мере, Мазикин, который был в её теле.

Она набросилась на Мазикина, который укусил меня, и я упала на землю. Моя шея и плечо пульсировали и гудели. Я подняла голову и увидела Риту Сантос-Мазикин, которая боролась с одним из мужчин из лагеря бездомных — крепким "парнем-штукатуром" , который в ту злопамятную ночь пытался заигрывать с тощей официанткой. Он отшатнулся от моей матери, нахмурившись. Она вскочила на ноги и запрокинула голову, встретившись со мной взглядом. Её растрепанные волосы развевались вокруг лица. Она протянула мне руку.

— Вставай.

— Ни хрена себе, — прорычала я, неуклюже поднимаясь на ноги.

Звуки битвы всё ещё доносились из задней части лимузина. Всего в двадцати метрах или около того. Большинство Мазикинов сосредоточили свои усилия там, скорее всего, чтобы отвлечь Малачи и Джима от происходящего на парковке. Я резко втянула воздух в лёгкие.

— Стражи! — завопила я.

— Estúpido! — закричала она, а затем набросилась на меня, ворча и рыча языком Мазикинов на своих приятелей, которые набросились на меня, как голодная волчья стая. (Estúpido — прим. переводчика — с испанского: Глупая)

Я брыкалась пятками, пихая, нанося сильные удары здоровой рукой. Неподалёку я слышала, как Малачи что-то кричит, но не смогла разобрать его слов из-за рычания нападавших.

А потом... у меня появилась возможность. Я ударила Риту-Мазикина в подбородок с такой силой, что её голова откинулась назад, затем взметнула колено вверх и ударила "парня-штукатура" по яйцам, а беззубой женщине вмазала головой. Я отшатнулась от них, моя грудь тяжело вздымалась. Я пыталась собрать силы для следующего раунда.

Звук визжащих шин заставил меня поднять голову.

У фургона Мазикиных не было времени остановиться.

И он врезался в меня.

ГЛАВА 32

Мой мир взорвался ядерным взрывом боли, а затем всё исчезло. Я не помнила, как упала на асфальт. Всё, что я понимала, это то, что я не чувствовала боли. Когда я открыла глаза, моя мать склонилась надо мной, гладя моё лицо, и слёзы катились по её щекам, заставляя меня думать, что идёт дождь.

— Lo siento, mija, — прошептала она. (прим. переводчика - Lo siento, mija – с испанского: Я сожалею, дочка)

А потом она крепко зажмурилась и затрясла головой, как будто, пытаясь что-то вспомнить. Она встала, ворча на своём скрипучем, грубом языке Мазикиных и указывая на что-то.

Закричала Тиган.

Должно быть, из моего горла вырвался какой-то звук, потому моя мать снова посмотрела на меня.

— Я возьму её. Она вполне хороша для Сила.

Дверь фургона захлопнулась, оборвав пронзительный крик Тиган. Вокруг меня послышалось ворчание и рычание, а затем снова захлопнулись двери. Двигатель фургона взревел, а рядом захрустели колеса. Я точно не знала, как далеко это было. Я не могла повернуть голову.

Лицо Малачи появилось над моим через несколько секунд, прорезая шум и хаос вокруг меня. Выражение его лица было наполнено эмоциями, которые я не могла понять. Он наклонился, закрыл глаза и прикоснулся своим лбом к моему, всего на долю секунды. А потом он снова сел на колени. Появились Йен и Леви. Они стояли надо мной, глядя в ужасе. Жаль, что я не понимала почему. А может, мне стоило радоваться.

— Кто-нибудь ещё ранен? Может, укусили или поцарапали? — спросил Малачи.

Леви покачал головой.

— Они схватили Тиган и побежали, как только Лила получила удар. Девочки отчасти перепуганы. Возможно, у Алексис сломана лодыжка. Но все остальные вроде бы в порядке... кроме Грега, — он приложил дрожащую руку к кровоточащей ране на виске. — Он ударил меня. А потом он схватил Лилу. Он помогал этим ребятам.

— Лейни сказала, что вызвала полицию, а я только что вызвал скорую, — сказал Йен дрожащим голосом. — Они скоро будут здесь.

— Лила не поедет в больницу, — спокойно сказал Малачи.

— Что? Она всё ещё жива! — закричал Йен и его лицо покраснело. — Они могут спасти её!

— Ей потребуется нечто большее, чем помощь доктора. Пожалуйста, иди и позаботься об остальных. И скажи Лейни, что я сожалею, — сказал Малачи. — Я забираю Лилу.

Он снова начал склоняться надо мной, но Йен оттолкнул его, с глухим стуком ударив ладонью Малачи в грудь. Малачи вскочил на ноги с ужасающей скоростью. Его рука метнулась вперёд и схватила Йена за рубашку, и он рванул его к себе. Они оказались нос к носу надо мной.

Малачи говорил сквозь стиснутые зубы, его акцент подчёркивался холодной яростью в голосе.

— Тебе очень- очень повезло, что Лила сказала, что ты хорошо с ней обращался. Если бы не этот факт, я с радостью бы врезал тебе. А теперь. Ты скоро получишь её обратно, и я не буду стоять у тебя на пути. Но сегодня я позабочусь о ней, и ты не будешь стоять у меня на пути.

Челюсть Йена напряглась, и, к его чести, он выглядел скорее взбешённым, чем испуганным.

— Ты — бестолковый идиот, Малачи. Если бы я не знал, что это расстроит её, я бы давным-давно ударил тебя битой по голове, — он сжал кулаки на рубашке Малачи. — И если она умрёт, ты можешь на это рассчитывать. Плевать сколько времени мне понадобится, чтобы застать тебя врасплох. Это случиться, придурок.

Малачи оттолкнул его, и Йен отшатнулся назад, но его тут же поймал Леви. Дыхание Малачи было прерывистым, и он выглядел так, словно Йен и вправду ударил его битой по голове. Сдавленный звук вырвался из моего рта, и Малачи мгновенно оказался на коленях, закрывая меня от остального мира.