Александр Шихорин - Каменный дождь

Немногие выжили. Бедняки, анахореты, натургуманистические общины, сектанты, церковники, преступники, военные, отсталые народы. Те, кто не хотел или не мог позволить себе находиться в сети. Те из них, кому повезло не погибнуть в огне.

Следующие годы были крайне тяжёлыми. Вулканическая зима беспощадно уничтожала посевы, животных и людей. Какие-то виды флоры и фауны были уничтожены полностью, другие смогли приспособиться, третьи превратились во что-то новое, благодаря необъяснимым и очень стремительным мутациям. Но, как итог, люди выжили, хоть и оказались отброшены на тысячелетия назад. На пепелище старой Земли начал расти новый Эрт.

Голова гудела от напряжения. Мы просидели несколько часов кряду, слушая историю и постоянные объяснения, неизбежные из-за обилия древних слов и терминов. Мира и я постоянно переспрашивали, уточняли и пытались переварить огромный поток информации. Это было дико сложно, но я не жалел об этом. Об эре древних не осталось никаких упоминаний, кроме горстки чудом уцелевших вещей и нескольких защищённых зданий, вроде этого. Упускать такой шанс было нельзя. Ольц бы мне голову открутил и даже не всплакнул. И тут у меня в голове закрутился очередной вопрос:

— Ида, ты говорила, что некоторые люди улетели к звёздам. Они не пытались вернуться?

— Возможно. У меня нет знаний об этом. Однако, планета до сих пор окутана полем, возникшим во время катастрофы. Если колонисты по сей день используют технологии, забранные с Земли, они не переживут посадку.

— А почему возник этот импульс?

— Увы, но я не знаю. Он просто возник и принёс смерть. Компьютеры успели лишь зафиксировать эпицентр, а потом цивилизация исчезла. Не стало никого, кто начал бы искать правду. Люди занялись вопросом собственного выживания.

Я откинулся на колонну, возле которой мы сидели. В итоге, люди уничтожили себя из-за собственной неуёмной жадности. И уничтожают друг друга из-за неё по сей день. Разница лишь в размахе и мотивах. Но первопричина никогда не меняется.

— Это поле… Откуда ты знаешь, что оно не исчезло? — поинтересовалась Мира. Вопрос был резонный.

— Я его чувствовала. Моя сила зависит от этой энергии. Но тут, взаперти, я отрезана от неё.

— А как выжила ты сама? Точнее, как ты смогла прожить так долго?

— Мне бы хотелось рассказать о себе уже при личной встрече. Если вы не против.

— Хорошо, — хлопнул я по коленям, — хватит пока вопросов и историй, иначе у меня голова взорвётся. Как тебя освободить, ведьма? Это сложно? Я думаю, было бы правильно сначала выпустить тебя, а потом пообедать.

Ведьма хихикнула.

— Я не ела больше шестисот лет, наёмник. Надеюсь, у вас с собой много припасов.

Задача, как оказалось, была не очень сложной. Ида постаралась растолковать нам всё как можно проще и теперь мы с Лартом тащили со склада инструменты и коробку с деталями. Она вела нас к месту назначения очень интересным образом, выключая свет везде, кроме маршрута. Это позволяло нам общаться с ней во время передвижения, не затрачивая время на уточнения. Ида поведала, что тут есть механизмы, занимающиеся ремонтом, но из-за повреждений, которые получил комплекс во время её проникновения, она не могла приказать им исправить поломку и выпустить её из заточения.

Чем ближе мы подходили к нужному месту, тем больше встречали разрушений и следов боя. Сколы и выбоины в бело-зелёных стенах, дыры, подпалины, битое стекло. И идеальная чистота. От этого были мурашки по коже. Комплекс убирал себя сам. Мы даже видели несколько раз эти забавно жужжащие круглые коробочки за работой. График уборки был заложен в них во время их механического рождения. Но ремонтники требовали конкретных приказов, которые Ида отдать не могла.

— Зачем ты проникла сюда, ведьма? — Ларт упорно не называл Иду по имени.

— Я не хотела умирать , — развивать тему она не стала, но Ларт не желал сдаваться.

— Это ничего не объясняет.

— Тут находилось кое-что, способное спасти меня. Это была лишь непроверенная догадка, но я рискнула.

— И как, у тебя вышло? — хмыкнул парень.

— А ты сам как думаешь, наёмник? Моя догадка подтвердилась. Но шестьсот двадцать один год заточения сложно назвать жизнью.

Вскоре мы подошли к нужному месту. Небольшой зал с разбитыми стеклянным стенами, обгорелая мебель и несколько железных шкафов, изредка подмигивающих цветными огоньками. В одном из них зияла дыра с оплавленными краями. Именно то, что находилось за этой дырой, и нужно было заменить нам с Лартом.

Ида внимательно следила за нашими действиями, уберегая от ошибок, и скоро работа была закончена. Пусть даже мы и не слишком понимали, что именно делаем. Шкаф тихо зажужжал, подмигнул нам зелёными огнями и нас оглушил вопль Иды:

— Получилось! СВОБОДНА! СПАСЕНА!

— Эй, потише! — заорал Ларт, зажав уши, и я не могла с ним не согласиться.

— Ох, простите. Просто... Просто... Я до последней секунды не верила, что это действительно произойдёт. Думала, что сошла с ума от одиночества и теперь общаюсь с иллюзиями.

— Что теперь, Ида? — спросила я. — Куда нам идти?

Ида тут же изменила освещение.

— Ждите меня там.

Мы пожали плечами и двинулись по дороге из света в очередное непонятное помещение. Я попыталась себе представить, каково это, быть запертой где-то на сотни лет. Сколько бы я продержалась? Лет пять? Десять? Смогла ли бы я сохранить рассудок? Как Иде удалось это? Такие вещи были за пределами моего понимания. Впрочем, наверное, в этом не было ничего необычного. Потому что я пыталась оценить всё с точки зрения человека. А по описаниям Иды, древние слишком далеко ушли по дороге развития, чтобы по прежнему называть себя людьми.

Я врезалась во внезапно остановившегося Ларта и, в недоумении, выглянула из-за его плеча. Посреди комнаты, в которую мы вошли, лежало тело. Древняя иссохшая мумия в разорванном и обгорелом кожаном костюме. Длинные пепельные волосы. Пустые глазницы. И длинный пучок «проводов», тянущийся от основания головы к неизвестным машинам. Тело, судя по форме костюма, было женским.

— Это ещё что за дрянь… — прошептал Ларт. — Эй, ведьма! Что это за хрень?!

Тишина. Ида молчала. Не могла говорить или не хотела?

— Ида, объясни нам! — крикнула я, серьёзно занервничав.

И снова никакого ответа. Ларт помрачнел и подошёл поближе к трупу, надеясь что-нибудь понять. В этот момент позади нас раздались шлепки босых ног. Мы синхронно обнажили мечи и развернулись. В комнату вошла абсолютно нагая девочка лет двенадцати. Длинные белоснежные волосы спускались почти до пят, обрамляя простое, слегка овальное лицо и прикрывая небольшую грудь, а алые глаза смотрели на нас с лёгкой насмешкой.