Евгения Горская - Пока ложь не разлучит нас

А потом, чтобы убить время, поехал к офису, в котором располагалась Сонина контора. Он не был уверен, что, отработав с иностранцами, Соня сюда приедет, но одному дома было тоскливо.

Девушку, работающую вместе с женой, он заметил, когда удачно припарковал машину рядом со входом в офис. Вообще-то, он узнал её только потому, что девушка вышла из офиса. Если бы просто встретил на улице, прошёл бы мимо.

— Привет, — сказал Иван, шагнув к ней навстречу.

Жаль, не помнил, как её зовут. Иван иногда встречал Соню около бюро, когда жене необходимо было там появиться, пару раз Соня выходила вместе с этой девушкой и познакомила коллегу с мужем.

— Иван? — девушка была толстенькая, улыбчивая и какая-то очень уютная. — Привет! А Сони сегодня здесь не было.

— Знаю, — сказал Иван. — Был рядом и заехал на всякий случай, вдруг она появится.

— Ой! Вряд ли. Она взяла большой перевод, на пару недель. Слава богу, что у нас работы хватает, сейчас столько безработных… — Девушка перестала улыбаться, сделалась грустной. Иван её пожалел.

— Да. С работой сейчас не здорово.

— Соню не уволят. Она лучше всех переводит, заказчики часто именно её требуют. И когда на переговорах переводить надо, лучше Сони никто не справляется. Только вот переговоров давно не было.

— Хочешь, я тебя подвезу? — предложил Иван.

— Нет, спасибо. — Сонина коллега снова заулыбалась. — Я далеко живу, за городом. На электричке быстрее.

Услышанное Ивану не понравилось. Идя к машине, он снова набрал жену, и она снова не ответила.

Потом ему казалось, что время остановилось. Понимал, что ведёт себя как истеричная барышня, но цепенел от страха, представляя, как Соня никогда не ответит, никогда не появится дома и он никогда не узнает, куда она пропала.

Приехав домой, он не переставая ходил по квартире, напоминая себе рысь в клетке. В последний раз Иван видел рысь лет двадцать назад, когда родители водили его в зоопарк. Рысь равномерно ходила по клетке, и маленький Иван её жалел.

Когда заскрежетал ключ в замке, он как-то сразу ослаб. Ему захотелось сесть на стул, а ещё захотелось засмеяться. Он истерик, точно.

— Где ты была? — медленно выговорил Иван, а потом схватил Соню за плечи и потряс. — Где ты была?

— Не скажу, — она взяла его за запястья и к правому прижалась щекой.

— Что?! — поразился Иван.

— Не скажу, — повторила Соня.

— Я чуть с ума не сошёл, — пожаловался он.

Она потёрлась щекой о его руку — пожалела.

— Рассказывай!

Соня потянулась, чмокнула его в уголок рта, переобулась в тапочки. Тапочки они привезли из Марокко. Тапочки почти износились, но ужасно Соне нравились, и она их не выбрасывала.

— Рассказывай, Сонь, — повторил Иван. — Знаешь же, что заставлю.

Он поймал жену за плечо и притянул к себе. От волос еле заметно пахло морем, ветром, она часто меняла туалетную воду. Нужно дарить ей духи, женщины это любят. А он, Иван, ничего жене не дарит, только цветы на Восьмое марта.

Соня поёрзала, и он её отпустил.

Потраченного времени было жаль. Надо было немедленно приниматься за работу, но Антон, вернувшись в офис, виновато посмотрел на монитор и взялся за телефон.

— Да, Антон. — Инна Михайловна ответила почти мгновенно.

— Фамилию вдовы вы знаете? Женщины не всегда берут фамилию мужей.

— Не знаю.

Она не спросила, зачем ему это нужно. Она толкнула его на разыскные действия и живёт себе спокойно.

— Можете узнать?

— Послушайте, это совершенно пустое!..

Она считает его дураком и имеет для этого все основания.

Злиться надо было на себя, но он разозлился на неё.

Работать не хотелось совсем, и он старался не смотреть на монитор. Положил телефон рядом с клавиатурой и снял трубку внутреннего аппарата. Василий Прохоренко оказался на месте, хотя рабочий день уже закончился. Впрочем, рабочий день в фирме каждый устанавливал себе сам.

— Вася, зайди, — попросил Антон. А когда через пару минут парень приоткрыл дверь, кивнул ему: — Заходи. У меня к тебе личная просьба.

На лице юного коллеги отобразилось такое явное любопытство, что Антону захотелось улыбнуться.

— Ты работал у Огаркиной. Сможешь достать мне список сотрудников фирмы? Просто список, фамилии, имена, отчества?

— А зачем вам? — явное любопытство сменилось недобрым недоумением.

Интересно, по лицу молодого Антона так же можно было прочитать каждую мысль? Пожалуй, нет, решил Антон.

Он был скрытным молодым человеком, а сейчас скрытный зрелый человек.

В этой роли Антон себе нравился.

— Послушай, Вася… Только между нами! — Антон строго посмотрел на Василия.

Парень кивнул.

— У меня есть подозрение, что убийство Станислава уходит концами в офис Огаркиной. Подозрение очень слабое, так, интуиция.

Недоумение сменилось таким искренним любопытством, что пришлось отвести глаза.

— Какие подозрения?

— Пока не скажу, — вздохнул Антон. — Пока я ещё сам ничего не понимаю. Но, если что-то выяснится, ты узнаешь первый. Попробуешь мне помочь?

Василий покивал — попробует.

Ему очень хотелось узнать побольше, но Антон отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Тронул мышь, посмотрел на зажёгшийся монитор и сделал то, чего делать нельзя, — пошёл в офис к Берестовой.

Повезло, она находилась в помещении одна. Подняла на него глаза, оторвавшись от компьютера, и снова их опустила.

— Настя, ты меня прости, — Антон сел с ней рядом.

— Сегодня прощёное воскресенье? — серьёзно спросила она.

— Нет. А такое бывает? — усомнился он.

— Бывает. Все просят друг у друга прощения.

— Не знал. — Он смотрел ей на подбородок, чтобы не смотреть в глаза. Он смотрел на подбородок и губы. Он помнил, какие у неё мягкие губы, он всё время об этом помнил, с той минуты, когда целовал её в машине. — Я глупо себя с тобой веду. Обижаю тебя.

— Ничего, всё нормально.

Никто, кроме него, не понял бы, что она улыбается.

— Я сегодня встречался с твоей тётей.

— У меня нет тёти! — Она так удивилась, что стала неуловимо похожа на коллегу Василия.

— Я встречался с Инной Михайловной.

И опять она сделалась похожей на коллегу Василия, уставившись на него с изумлением.

Молодёжь не умеет скрывать своих чувств. Это доступно только зрелым людям, вроде Антона.

— Она мне позвонила, и я с ней встретился…

Он замолчал, в роли сыщика он выглядел довольно глупо, и продолжать не хотелось.

— Что она сказала? — поторопила Настя.

— Чтобы я от тебя отстал! — зло проворчал Антон.

Она покраснела быстро и сильно. Чёрт возьми, он не умеет себя вести с юными девушками.

— Вы ко мне не пристаёте.

— Пристаю, — не согласился он.

Невозможно объяснить, что потребность её видеть переходит все разумные границы. Невозможно объяснить, что к Камилле он никогда такого не испытывал, но Камилла — часть его жизни со всеми вытекающими отсюда последствиями.