Mazai-Krasovskaya Jana - Шпион в Хогвартсе: отрочество

Это приносило определенные — и весьма неплохие — бонусы, но как же непросто было их добиться! И сделать это он мог только сам — еще летом с Северусом проверил: посторонним не пройти туда, куда можно (и нужно) ему. На то, что лорд Гонт по всем документам министерства был признан наследником рода Певереллов и вроде как имел право, фамильному замку было плевать.

Плевать он умел. Метко. Когда — огненными всполохами, если Том неожиданно касался «чего-то не того», когда — ядовитыми змеями (о, змеи для этой местности — особая тема), когда — рушащимися где-то наверху или раздвигающимися под ногами камнями или падающими решетками. Ловушек хватало. И всюду надо было понять, как их обезвредить, часто испытания были на грани жизни и смерти… Но палочка, как и его магия, в большинстве случаев была совершенно не нужна, а то и мешала.

Темного лорда это поначалу дико злило, а потом — невероятно… увлекало. Но и порядком выматывало. Так, что политика пока была почти заброшена, а «Пожиратели Смерти» отправлены на поиски артефактов (по списку).

«Пожиратели» — неужели он сам придумал это дурацкое название? Как можно вообще «пожрать» — смерть? Смерть, его самый большой страх. Сколько раз в замке ему приходилось проходить по самому краю — столько, что он просто устал бояться. Зато стал больше любить жизнь.

Но назвать так? Как по-детски самонадеянно. Наверное, так же, как проклясть должность преподавателя ЗОТИ, что ему приписывает Дамблдор. Как только он сам себе это представляет, интересно? Странностей у старика с каждым годом становится все больше, и они все неприятнее.

А вот и он… Что-то рассказывает про библиотеку Горация Слизнорта — похоже, надо будет обязательно в ней порыться. Ничего, одному из лучших учеников, а теперь еще и лорду, зельевар вряд ли откажет в этой небольшой просьбе. Хотя, думается, самое интересное он там уже давно прочел. И это оказалось не совсем тем, чем надо.

Разговор с директором закончился какой-то совершенной ерундой, а потом декорации вдруг сменились: он оказался в лавке старика Олливандера, на черном бархате были разложены палочки, рядом стоял Северус и выбирал… Это же уже было! Точно, было. Пятнадцать галлеонов, именно столько юный Принц тогда отсчитал…

Они выходят из лавки, но ему почему-то хочется вернуться… Он поворачивается и мельком ловит вдруг полыхнувшую в глазах старика… лютую ненависть!

Он пытается зайти внутрь, чтобы тот объяснился, но что-то тянет прочь, и ноги автоматически выносят на залитую светом улицу. Больше он не может даже повернуть голову — только что-то отвечает мальчишке на его вопрос о палочке…

Что это было?

Мурашки и боль в боку быстро помогают ему прийти в себя. Он по-прежнему в каменном мешке в компании с цифрами. Нет, не только с ними: тревога осталась. Приснился ли ему этот взгляд, или он вспомнил то, на что не обратил внимания? Если так, то кого из них так ненавидит старый Мастер? И за что? Северус определенно видел его в первый раз. Да и он сам вроде никогда не переходил старику дороги — зачем бы?

В любом случае, надо побыстрей выбираться. И мужчина принялся за задачу с неизвестными условиями. Чтобы он — да не справился?!

***

Пока лорд Гонт сражался с цифрами, «наверху» его потеряли. Причем отнюдь не соратники, которых лидер благоразумно занял делом. И даже не противники.

Эйлин не находила себе места: Том обещал появиться три дня назад, а учитывая, что почти всегда он был пунктуален или, по крайней мере, предупреждал письмом, случилось что-то внештатное. Она поделилась этим с мужем, тот было посерьезнел, но вдруг рассмеялся:

— Эйлин, только вдумайся, о ком мы беспокоимся?

— О… о Темном Лорде! И ведь… — развела руками женщина, благо, супруг понял ее без слов:

— Я бы тоже хотел его видеть. Как ни странно.

— Он очень изменился, — продолжила Эйлин, — и уже далеко не тот человек, которого я встретила, оформляя бумаги в Министерстве.

— Да, и не тот, кого я увидел в первый раз. Более… спокойный. Нормальный. Думаешь, это влияние наследства?

— А чем это может быть? Не Северус же его перевоспитывает, — улыбнулась леди Принц. — Да, у меня после писем сына такое ощущение, что он по нам особо не скучает.

— Когтевран — этим многое сказано, разве нет? Будущий ученый, самодостаточный и не нуждающийся ни в ком.

— Это ты меня так утешаешь?

— Не только тебя. Эбби вон дуется, что он лично ей ничего не написал. Лили — и та не поленилась, а Северус — на всех одно письмо.

— Да, на полстранички.

— Я ему уже ответила, пока подождем? Эбби я сказала, чтобы написала сама…

— Мне надо отослать большой пакет, я получил для него задания в колледже.

— А книги?

— Да он же увез все скопом.

— Непросто ему будет учиться сразу в двух местах.

— Ничего, справится. Кстати, как поживает твой цикл статей о раннем развитии?

Эйлин улыбнулась:

— Продвигается понемногу.

— Дашь почитать?

— Конечно. Кто же меня поправит, если что?

— Как удачно вы вышли за персонального корректора, — пошутил Алан.

— Да еще имеющего научную степень. Повезло, не то слово!

Эйлин Далтон-Принц обняла мужа и посмотрела в его глаза. Далеко не сразу она поняла, как ей посчастливилось. Сначала согласившись на брак лишь для того, чтобы защитить его, испытывая к нему уважение и огромную благодарность, но — не любя, она сама не ожидала того, что они смогут быть счастливы.

Любовь вырастала незаметно: из удивительного взаимопонимания, общих интересов, а уж когда она начала узнавать Алана ближе и глубже, то была просто очарована. Ум, такт, смелость… Великодушие, с которым он прощал ее глупости. Иногда Эйлин казалось, что она не заслужила такого подарка от судьбы. Но вот он, с ней рядом, и их пульс бьется так, словно они — один человек.

Алан крепко обнял жену и зарылся носом в ее волосы с едва уловимым запахом свежей травы, склонился к лицу и что-то тихо зашептал на ухо. Эйлин улыбнулась и подняла лукавый взгляд:

— Я над этим подумаю.

— Обещаешь?

— Конечно. И не только подумать, — игриво ответила она и взвизгнула, когда муж закружил ее в объятиях.

— Алан, у меня скоро занятия! Поставь, где стояло! Ала-ан!

— Тебе что-то принести, помочь приготовить? — он даже не запыхался.

— Да все уже в классе. Только не надо мять… — последнее слово из нее было почти что выдавлено новыми объятиями:

— Можно подумать, взмаха палочки тебе не хватит, чтобы привести наряд в порядок.

Эйлин наклонила голову, быстро посерьезнев:

— Мне надо настроиться. Первая группа будет непростой.

— Это та, где трое близнецов?

— Она самая.

Никто не заметил хитрющее выражение на личике Эбби — конечно, она стояла за «случайно» приоткрытой дверью, а услышав шаги матери, моментально нырнула за плотную портьеру. Все же правильно она решила просить братика у отчима, ему определенно было проще уговорить мать — кажется, сейчас отлично получилось. Вот бы поговорить с Севером… Но нет, она не будет ему писать. Ишь какой, даже Эванс не поленилась для нее, расщедрившись на целых три страницы, да таких интересных! А он… брат, тоже мне… Хотя, ладно. Она напишет. Только одну фразу. И никому не даст читать, сразу пошлет.