Mazai-Krasovskaya Jana - Шпион с пеленок: детство

В тот вечер, после того как муж высказал недовольство едой, Эйлин не постеснялась вывалить на него кучу претензий, на что тот просто ушел из дому, хлопнув дверью и предоставив раздраженную жену самой себе.

Увы, к ней зашла очередная приятельница, которая и рассказала в подробностях (частично придуманных), куда пошел Тобиас. Эйлин была зла, но в то же время почувствовала странное облегчение. Северус едва успел поработать над тем, чтобы она осознала это, и предотвратил ее поход к соседке, несмотря на подначивания «подруги». Противную тетку же отныне занес в собственный «черный список» и дулся, пока она не ушла.

Эйлин думала. Ревности она не чувствовала, но тем не менее, была зла. Очень зла. Северус осторожно начал с ней «внутренний разговор».

— Раз я так злюсь, то я что-то чувствую к нему?

— Но он же МОЙ муж!

— Получается, я считаю его своей собственностью?

— Наверное… Вот надо же, сама себя озадачила, — рассмеялась Эйлин и взяла на руки дочь. Она наконец начала ее воспринимать как своего ребенка, но до той остроты, которой достигало ее материнское чувство к сыну, было далеко. Зато малышка, чувствуя себя в более спокойной обстановке, в добрых руках, сама вела себя спокойно (хотя и не без влияния старшего брата).

Тут раздался стук в дверь. Эйлин попросила сына открыть — четырехлетнему пареньку, достаточно крепкому и очень умному, было вполне по силам пустить в дом ее подруг, не впервой.

— А мама кормит Эбби, но… проходите, — услышала она голос сына и прошелестевшие по коридору шаги.

— Вы миссис Снейп? — обратилась к ней почти с порога строгая пожилая дама, не обращая никакого внимания на звонкий лай Ричи. Северус окликнул любимца, и тот послушно замолк.

Эйлин кивнула, по-прежнему держа Эбби у груди.

— Юджиния Браун, инспектор социальной службы. У вас есть дети пяти лет?

— Северусу еще четыре. Пять ему исполнится почти ровно через год.

— Отлично! — затараторила дама, — Вам уже пора водить мальчика на подготовку к школе! Вот адрес, занятия начинаются со следующей недели, с утра и до обеда. Это недалеко, в соседнем квартале, — она протянула Эйлин какую-то бумажку и продолжила:

— Там организован специальный класс для малышей, их учат правильно говорить, описывать картинки, узнавать буквы алфавита, считать и даже маршировать под музыку!

Северус не выдержал и фыркнул.

— И правильно вести себя тоже, — поджала и без того тонкие губы дама.

"Маршировать под музыку, ага", — подумал бывший «Ужас Подземелий» и едва сдержался.

Дама еще минут десять мурыжила разными странными поучениями растерянную Эйлин, но, наконец, ушла. Сразу после этого разыгралась новая семейная сцена.

— Ну что я там буду делать, мам, подумай сама! Алфавит учить? Я уже читаю! Правильно говорить — я что, неправильно говорю?! Маршировать?! Они с ума сошли? — возмущался четырехлетка, вызывая у матери практически оторопь.

Да, Эйлин стало как-то уже совсем не до мужа. Точнее, не до его похождений: ей было наплевать, что там у него с соседкой, — а вот поговорить и посоветоваться… С одной стороны, ей хотелось, чтобы сын «вышел в свет», хоть какой-то — в его успешности она не сомневалась. С другой — ей нравилось, когда он рядом, дома, и отпускать его куда-то… Нет, одного она его точно не отпустит, будет водить сама. Может, он примет этот «класс» как часть прогулки? Злость быстро улетучилась, а Северус, почувствовав это, понял, что нашел еще одну идею. Он неожиданно широко улыбнулся:

— Папа придет, вы еще посоветуйтесь. Но я бы никуда не пошел. Разве что сразу в школу.

Эйлин поперхнулась.

Когда вернулся Тобиас, морально готовый к продолжению скандала, Эйлин неожиданно погладила его по рукаву и извинилась. Пока мужчина удивлялся, ему кратко обрисовали ситуацию. Семейный совет продолжался долго: сын снова экспериментировал — ему было очень интересно, до чего родители договорятся без его воздействия. Впрочем, их разногласия едва не переросли-таки в ссору, когда мать начала:

— Тобиас, чаша моего терпения переполнилась, и если ты…

Сын не дал ей закончить мысль, с грохотом выскочив в коридор, откуда торжественно принес свое синее в горошек детское ведерко и предложил матери. После пары секунд замешательства веселились родители дружно. Итог же получился ожидаемый: ребенку предложили «хотя бы сходить и попробовать». Что ж, на это он был согласен.

В понедельник утром, старательно изображая гордость от того, что «тоже пойдет по делам, как папа на работу», Северус, одетый в лучший костюмчик, заметил, как его тело болтает ногами от желания прямо сейчас встать и пойти. Неизвестность звала. Сидеть дома, гулять с Ричи, ходить в одни и те же гости ему давно поднадоело. Оставить мать без внимания он уже не боялся: несколько дней гуляя с любимым псом вокруг, в радиусе пары кварталов, он мог неплохо чувствовать и контролировать мать (а как от нее было иначе сбежать?!). Интересно будет совместить это с общением со сверстниками и будущей «учебой».

В просторной комнате оказалось аж двенадцать детей, причем трое из них (двое мальчиков и девочка) были его знакомыми — детьми маминых приятельниц. Он улыбнулся очередной мысли, подошел к Чарли и Бобу и… протянул им руку для рукопожатия. Чарли слегка оторопел, потом вспомнил, как его отец приветствует своих взрослых знакомых, и в полном восторге ответил на рукопожатие.

— Мы же теперь как взрослые! — сообщил он затормозившему было Бобу.

Северус подмигнул мальчикам и приложился к ручке слегка прифигевшей Кэти.

— Здороваемся, как взрослые! — объявил он новую игру.

Так Северус, а за ним Боб и Чарли обошли всех присутствующих, представляясь, пожимая руки другим мальчикам и делая вид, что целуют руки девочкам, а потом игру продолжили остальные, пока не пришел учитель.

— Это было здорово! — Чарли с Бобом сияющими глазами смотрели на своего лидера.

Наблюдавший за детьми педагог решил, что заниматься с этой группой будет одно удовольствие. Но долго радоваться ему не пришлось.

Странный черноволосый мальчик вышел перед всеми, поздоровался, представился и начал задавать вопросы…

Учитель вынужден был отвечать, где он учился, где живет, сколько ему лет, как давно работает с детьми, каково его семейное положение… Поймав себя на ощущении, что попал на собеседование, бедняга на секунду зажмурился и решил все же начать урок. Ему показалось, что упорядоченное активное движение будет способствовать… Хотя бы тому, что этот ребенок замолчит! Но мальчик демонстративно скрестил на груди руки и встал у стены, не поддаваясь ни на какие уговоры. Его заинтересовали только проигрыватель и музыка, но объяснить принцип действия мистер Грин не мог…