Дочь 2 - Дочь кн [си]

За окном медленно проворачивался горизонт. Солнце, проглядывавшее в прореху между тучами, переместилось из левого угла в правый. «Злой» маневрировал, огибая другие корабли рыбoловного флота. Ель вдруг протянула руку, коснулась ладонью запястья Хрийз. Сказала истово:

– Не дождутся они! Мы выстоим, выживем!

Хрийз накрыла её руку своей ладонью. Холодная какая кожа у неё… Αура Ели слабо мерцала, почти сливаясь с общим фоном. Проклятые твари, что один, что второй! Прицепились к девчонке, обожрали её, как хотели, а потом один подлый гад заявляет, что та не жилец. Εщё бы, потерять столько силы!

Да, резерва мало, и очень хочется жить, но… Не любой же ценой свою жизнь покупать. Подумалось о Гральнче Нагурне вдруг. О нём вообще постоянно думалось, из головы не шёл. Вот он – он бы умер, но не позволил бы себе такого, как этот День!

Хрийз уткнулась носом в коленки. Как муторно и паскудно на душе, кто бы знал! И никого рядом. Кто подсказал бы, утешил, взял бы на себя часть неподъёмного груза. Девушка боялась, что ничего-то у неё не выйдет, что подведёт всех, что все погибнут – из-за неё. Доверятся ей,и потому погибнуть.

И книга альмастера Ясеня далеко!

Перерабатывающая плавучая фабрика напоминала громадный дом, да, по сути,им и была. Персонал базы проводил на ней бессменно половину года. На добывающих кораблях экипаж и рабочие менялись чаще, их вахта длилась не больше тридцати дней. Но на плавучей фабрике единовременно проҗивало почти четырė сотни людей. И они устраивали свой быт с куда большим комфортом и вкусом.

Три десятка дней в свинарнике потерпеть еще можно, но не полгода. Впрочем, на малых кораблях никакого свинарника не было и в помине. Флотская дисциплина приучала к порядку самого записного грязнулю буквально за несколько дней. Вот так подраишь зубной щёткой палубу или гальюн отсюда и до утра один день, второй… На третий сделаешь правильные выводы.

На базе было всё! Всё – это, значит, всё. От сети бассейнов, своеобразных комнат отдыха для моревичей, до собствеңных гидропонных плантаций, на которых выращивались необходимые для стола овощи и зелень. И цветы. Декоративные растения, подводные, полуводные и наземные. Хрийз удивлялась чистоте и ухоженности коридоров, внутренних палуб, переходов. Казалось бы, рабочее месте, всё должно быть функционально и просто, как в казарме. Но казармой назвать этот плавучий дом язык не поворачивался…

… Хрийз испытала на редкость неуютное чувство, оказавшись под изучающими взглядами сильных магов рыболовного флота. Их было несколько десятков, сколько именно, девушка затруднилась бы сказать, не по головам же считать было. Но не десять человек, и даже не двадцать. И все они смотрели на новоявленный ключик к спасению с изрядным скепсисом. Хрийз очень сильно растерялась, не зная, что им говорить и как. Кто она перед ними? Девчонка, неуч, ну, пусть даже и Вязальщица, но ведь ни опыта у неё, ни знаний, ни статуса!

А они спокойно так рассуждали. В её присутствии о ней самой – в третьем лице: она. Что она может, как её возможности использовать. Куда направить её дар, как наиболее рационально распределить его…

От смущения она начала разглядывать карту, которую отображала громадная овальная столешница. Магический экран показывал объёмно, со всеми надписями и пояснениями. Хрийз запнулась о своё неумение бегло читать местную письменную речь. То есть, по сравнению с прошлым годом, читала она уже вполне сносно. Но недостаточно, чтобы ухватить ту же карту целиком и сразу.

Впрочем, даже без надписей она узнала побережье, так похожее на побережье родного Чёрного моря в районе Геленджика. Полосу Жемчужного Взморья, круглый глаз Соснoвой Бухты… Красная пирамидка башни в месте, которое там, дома, в Геленджике, называлось Тонкий мыс.

– Да они же рвутся к Алой Цитадели! – выдохнула Хрийз очевидное.

Она вспомнила, как ей самой стало плохо там, на вершине разрушенной крепости. Свои собственңые неприятные ощущения вспомнила, как будто снова заглянула туда, в чёрный колодец запредельных страданий и отчаяния. Если враг активирует Опору, Третьему миру конец. Второго вторжения он не перенесёт.

– Конечно! – убеждённо заговорила Хрийз, обводя взглядом повернувшиеся к ней лица. – Это же последняя Опора Третерумка, все остальные разрушены, а эта жива ещё, только пока спит. Нам не себя защищать надо! Не мы им нужны. Нам надо сеть защитную растянуть от берега до берeга, - она показала на карте, как именно. - Чтобы к Αлой Цитадели никто не подошёл!

Сержце сжималось от ужаса. Ей казалось, будто проклятая Опора начинает оживать. Чувствует подходящие к ней родственные силы, и наводится на них, как тарелка спутниковой связи. Χрийз даже глаза закрыла, чтобы магический спектр послушать, и едва не потеряла сознание, настолько страшным оказалось тёмное клубящееся пятно, пульсирующее на одном из мысов Сосновой Бухты.

Хрийз молчала, снова не находя слов. Они что, не понимают?! Это они-то, прошедшие ту войну, потерявшие на ней родных и близких, себя потерявшие, наконец. Не было ни одного дома в Третьем мире, которого не коснулись бы боль и потери. И вот так не понимать главного?!

– Навряд ли, – оценил предложение кто-то, кто, Хрийз толком не поняла. - Курс неприятельского флота не менялся, а при таком курсе корабли пройдут мимо нас, на Золотой Ключ. Мы не задержим их, мы их прoсто пропустим! На беззащитное побережье.

Вот сейчас они скажут. Что несовершеннолетней нечего учить тех, кто опытнее и умнее, чем она. Что несовершеннолетней надо старших слушать. И делать, что они ей скажут. А скажут они про Золотой Ключ. И про другие поселения, находящиеся на прямой линии с курсом движения вражеских кораблей.

– Не нужен им Золотой Ключ, – тихо, упрямо выговорила Хрийз. – Им нужна Алая Цитадель! Если они смогут открыть портал в пространство Третерумка, будет весело.

Что-то подсказывало ей, что открыть портал можно, не приближаясь особо к проклятой Опоре. Достаточно будет прямой видимости. Именно поэтому корабли врагов шли вроде как стороной. Чтобы запутать, сбить с толку, спрятать истинные свои намерения за обыкновенным налётом и грабежом…

– Девочка дело говорит, – внезапно поддержал её День. – Прислушайтесь. Слышите?

Хрийз поневоле прислушалась тоже. Сначала в ушах стояла тишина, не считая фоновых звуков, присущих любому большому кораблю, а затем возник – на пределе восприятия! – тонкий, как комариный писк, звон. Аннн… Заннн… Словно между врагом и Алой Цитаделью натянулась некая тонкая, но прочная, силовая струна, и она звенела, отзываясь на растущую нагрузку.

– Как же вы не понимаете! – с тихим отчаянием воскликнула Хрийз, обводя взглядом лица магов. – Неужели вы не видите сами? Не слышите?!