*G при - сканировании Интернета

ЭВА: А если ты попадёшься?

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Нет. Не попадусь. Попадаются по глупости и по жадности, а я не глуп и не жаден. Никаких долбаных вилл в Испании, миллионных счетов в Швейцарии, никакого беспредела. Всё тихо, аккуратно, интеллигентно. Курочка по зёрнышку клюёт. Что это ты надулась, а?

ЭВА: Про моих родственников ты даже… никаких идей, что их тоже можно пригласить… они нас принимали, ласкали… На кооператив тогда - они нам одолжили, да! И мама так тебя любила, защищала - всегда…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Вот только мне сейчас не хватало краковского горкома партии! Графьёв Шепальских! Деда твоего, ветерана Армии Людова с партизанскими рассказами, папашу-урожденного марксиста и маму-романистку из несчастной жизни великого польского народа. Полный набор шизофрении - пусть все любуются на пышное приданое моей польской жены.

ЭВА: Снег пошёл… Какой крупный снег… Сейчас прилетит Снежная крулева… Я всё слушаю тебя, Боричек и думаю: почему я тебя слушаю? Что со мной? Заколдовал меня, что ли, кто-нибудь? Я была чистая девочка, я любила тебя. Теперь я тебя совсем не люблю, Боричек. Я привыкла к тебе, и мне всегда надо было кого-нибудь слушаться, и я… не умею все время зарабатывать на жизнь, я слабая… мне надо при… при… как это по-русски? Прибежать? Нет, приобнять? Прилечь… пригодиться… привлечь… а! при-сло-ниться, да. Но это как-то совсем неинтересно получилось… Я надеялась долго… я не люблю ссориться… но.. Что это за список, Боричек? Это - большое дерьмо, этот список. И это твоя жизнь, такая, как сейчас есть и как ты её хочешь видеть.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Не понял… Я не понял, Эва, ты что говоришь?

ЭВА: Я говорю, что список, который ты мне продиктовал - дерьмо.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Нет, до этого, ты там щебетала что-то про люблю - не люблю.

ЭВА: Я тебя не люблю.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Давно?

ЭВА: Давно, да…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: И продолжаешь со мной жить?

ЭВА: Продолжаю, да…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: И что значит вся эта театральщина тогда, если ты живёшь со мной, владеешь имуществом, спишь, и ничего не заметно - любишь, не любишь?

ЭВА: Наверное, это ничего не значит. Такая мелочь, правда? Когда-то ты из-за неё поломал себе жизнь, из-за этой мелочи - моей любви. А теперь для тебя важны все эти… рожи. Тебе пятьдесят лет, и вокруг тебя - одни рожи. Наглые, лживые, жадные рожи. И ты сам…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Я сам - рожа? Говори, договаривай…

ЭВА: Я шла замуж за другого человека. Этот человек был молодой и смелый, он ничего не возглавлял и смеялся над всякими начальниками. Да, я транжира, я люблю комфорт, я люблю деньги, но почему, Боричек, почему у вас обязательно - если деньги, так надо терять себя? Деньги - это нормально, они во всём мире есть, их можно иметь - и быть человеком. А у вас так не бывает.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Так. (Молчит). Собирайся.

ЭВА: Куда?

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Туда. К подружкам, к своим журналисткам, модельершам…

Давай, живи у них, пока развод. Я не позволю! Ты меня унижать не будешь, паразитка! Сидит у меня на шее, тварь и надо мной издевается! Господи, дома, выходной день, и нет покоя человеку. На работе война и дома война.

Хватит. Убирайся.

ЭВА (гордо): Пан желает развода? Пан получит свой развод. (Уходит) БОРИС один. Прошелся по комнате. Стукнул кулаком по столику.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Ну и что? Ну и разведусь. Сейчас не совок, на парткоме разбирать не будут… Карманников вообще пидер, а всем без разницы.

Разведусь… Она думает, у нее там что-нибудь особенное, на женском месте?

Польская дрянь. Господи, я ж ее ненавижу. Вот убил бы. Мог бы убить.

Интересно, в самом деле, мог бы я ее убить? Не любит она меня, оказывается. Тварь, чистая тварь. Когда надо, любит! Когда что приспичит, так стелется! И хитрая какая. И, главное, морда у нее еще моложавая, еще может обольстить какого-нибудь лопуха русского. Отсудит у меня дачу и замуж выйдет. Нет, надо ее убить. Эва! Эва! Эва, черт тебя подери!

ЭВА (она переоделась в дорогу): Что вам угодно? Я собираюсь.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Да, это дело серьезное. Одних тряпок пять чемоданов.

Накупила на мои деньги. На мои грязные деньги накупила, говорю, тряпок.

ЭВА: Я тебе все оставлю.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: На кой мне ляд твои обноски? Забирай. Потом снесешь в комиссионный, когда сядешь на мель. Ох ты, на какую ж ты мель сядешь без меня, графиня Шепальска.

ЭВА: Лучше голодать, чем жить с ничтожеством.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Ничтожество- это я?

ЭВА: Ты. Вор. Взяточник. Аферист.

БОРИС ПЕТРОВИЧ, издав короткое рычание, бросается на Эву и пытается ее придушить. Эве удается освободиться. Она бросается к камину и хватает чугунную кочергу.

ЭВА: Не подходи! Убью!

БОРИС ПЕТРОВИЧ (хватается за голову)- Уходи, Эва. Не доводи до греха. Я, правда, убить тебя могу.

ЭВА: Езус Мария, как набросился. Ты как этот… кабан, вепрь, раненый зверь, да…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Эва, уходи.

ЭВА: Главное, чего ты завелся, я не понимаю. Я сказала что-то, так надо спорить, дискутировать, а ты сразу - развод, душить… Дикий русский мужчина.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Ты - дура, ты ничего не знаешь. Я не вор. У меня нормальный цивилизованный бизнес. Я использую свои возможности, вот и все. Я хороший работник, лучше многих. В моем департаменте все чисто, за три года ни одной проверки…Ты воров не видела, настоящих. А я видел, Эва.

ЭВА: Вот ничего себе схватил, а? Теперь что у меня на шее, интересно, будет? Тебе надо спортом заниматься, Боричек. У тебя много лишнего этого… темперамента.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Главное, достала ты меня ужасно. Ведь кругом враги, Эва, кругом. Ты говоришь - друзья, друзей позвать, а какие могут быть друзья, когда они на мою дачу посмотрят - и у них от злобы все нутро горит.

Сейчас за рубль убить могут, а ты - друзья! Только семья, больше ничего.

Ты, мама, сын… если бы брат не оказался советской сукой, я ему, пожалуйста - зеленую бы улицу открыл. Пожалуйста! Разве я жадный? Честно скажи, в глаза мне посмотри - я жадный? Эва, было одно время, теперь другое время - я что, виноват в этом?

ЭВА: Вот у вас всегда - время, время… Может, и нет никакого времени.

Только люди есть. А времени и нет… Я потому что разволновалась за твой список… Никаких близких - ну, как это…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Хорошо, ладно, какие проблемы! Позовем маму, и Витьку позовем, и*Татьяна* пусть приходит, а, гори оно все! Ну, иди сюда…

Эва подходит к Борису, они обнимаются.

ЭВА: (плачет) - Я так испугалась… куда я пойду, зима, холодно…

БОРИС ПЕТРОВИЧ: Неужели ушла бы?

ЭВА: Да, и ушла бы! Ты забыл про польскую гордость!

БОРИС ПЕТРОВИЧ: А вот ты не можешь свою польскую гордость куда-нибудь засунуть подальше?

ЭВА: А ты меня без моей гордости разлюбишь.

БОРИС ПЕТРОВИЧ: А действительно, черт его знает… Эва…(целует ее) - Пойдем?

ЭВА: Что, прямо сейчас?