Татьяна Москвина - Ничего себе Россия

С этой точки зрения празднование Нового года из вполне бессмысленного превращается во вполне осмысленное. Если рассматривать наше пребывание на Земле как постоянную работу в занимаемой должности Человека Разумного, то каждый год, прожитый человечеством, откладывается на счете «ЧР-03/Земля». И стаж работы в должности человека поступает в общую копилку, откладыва-·ic'[, в виде будущей небесной пенсии каждому в отдельности и всем вместе. Мало того, счет человечества приносит даже здесь и сейчас, в земной зоне, ощутимую прибыль.

Вынесем за скобки огромное количество бесплатных наслаждений - тепло и свет Солнца, аттракцион со звездами и Луной, воду во всем ее головокружительном разнообразии, животный и растительный мир, разум и творческие способности, способ размножения и пр. Это нам подарено и так, по из^ начальным условиям эксперимента. Но заметили ли вы, что с каждым годом, отложенным на общем счете, нам поступают весомые проценты в виде возможностей манипуляций по сокращению времени?

Двести лет назад дорога из Петербурга в Москву занимала несколько дней. Теперь - один час лету. Письмо на бумаге требовало не менее получаса для написания и путешествовало день-другой (почта двести лет назад работала лучше). Нынче электронное послание идет несколько минут. Стирка одежды или приготовление еды были длительными процессами - сейчас все можно провернуть одновременно и за полтора часа максимум. Все справедливо! Технические изобретения людей не изымаются, не блокируются, а поступают в общее пользование, обращаясь в экономию личного времени. Вот вам и «проценты по вкладу». Накопили - получили. Прожили еще один год - получите еще. Таким образом, празднование Нового года есть торжество необма-нутых человеческих вкладчиков, чистое торжество небесной бухгалтерии. Тогда как другие светские праздники, особенно те, что связаны с историей, являются слабой, прерывистой галлюцинацией, не приносящей никакой прибыли.

Как известно. 7 ноября 2007 года исполнилось девяносто лет со дня Великой Октябрьской социалистической революции, события, определившего жизнь, по крайней мере, трех поколений людей. И в этом году, впервые за восемьдесят девять лет, этот день не был отмечен никак - ни шествиями, ни представлениями, ни салютами, ни даже дискуссиями в прессе. Ни одного «революционного фильма» или передачи не было и по ТВ. Известное историческое русское животное корова слизала языком этот день из жизни общества, из истории, из культурного пространства. Я не говорю сейчас о том, хорошо это или плохо (хотя чего ж хорошего-то в таком нарочитом беспамятстве?), я говорю лишь о том, что это возможно. Празднества, обусловленные историческими событиями, всегда ненадежны. А вот праздник чистого времени - Новый год - хоть учрежден и не так давно, кажется довольно устойчивым.

Поскольку время - это деньги Бытия. Это язык, на котором оно с нами разговаривает. Время дается и отнимается, его сокращают и продлевают, у одних его много, а другим не хватает, одни его транжирят, другие берегут и копят, временем вознаграждают и наказывают, его порождают и прекращают.

И что самое замечательное во всей этой истории - мы, вовсю пользуясь временем, по-прежнему не знаем, что это такое и сколько у каждого из нас его осталось.

Занятно придумано.

«Не люблю уродов… Л-л-люблю все к-краси-мое…» - так бормотал когда-то в картине «Страна глухих» персонаж по имени Свинья. Формула эта

(придуманная, кстати, Валерием Тодоровским) совершенно точна - уроды, калеки, люди безобразные и некрасивые (а также все, кто таковыми себя ощущает), разумеется, сильно неравнодушны к красоте. Что касается самих красавчиков и красоток, они чаще всего проявляют в этом вопросе загадочное равнодушие. Чем обладаешь, то разве ценишь? Красавица может обратить внимание на некрасивого, даже безобразного мужчину, а красавец вполне может жениться на девушке скромной внешности. Здесь сценаристы плохих фильмов не проявляют особой фантазии. Это действительность. Правда, сценаристы плохих фильмов обычно напирают на то, что избранник/избранница красивого героя/героини обладает высокими нравственными достоинствами, а вот это уже лабуда. По моим наблюдениям, красивых людей привлекают только две вещи: деньги и ум (и то и другое -реальная сила). Нравственные достоинства, в основном, только лишь смущают…

Я лично чувствительна к красоте, что сознаю с печалью - знаю, что соблазн, а что делать? Вкус у меня ужасный, как у армянского папика. Мне нравятся, к примеру, мальчики, которые в балетах пляшут. Впрочем, и мужчины из фильмов Хичкока, с квадратными подбородками, в серых костюмах-тройках, тоже хороши, не спорю. Но в общем, надо работать над собой и перестать восхищаться и охать. Нет, нет. Сущность мира не в красоте.

Кстати, запомните на всю жизнь: Достоевский никогда не писал, ни в одном своем произведении, что «красота спасет мир». В романе «Идиот» персонаж по имени Ипполит Терентьев, чахоточный мальчик, сочинивший пронзительную исповедь, обращаясь к князю Мышкину, произносит: «Князь, мы, кажется, говорили когда-то, что красота спасет мир». Вот и все, что мы имеем - предположение безумного мальчика о том, что тронутый князь, возможно, нечто в этом роде говорил. Ф. М. Достоевский был великий ум, временами прозревавший истину. Потому утверждение, будто «красота спасет мир» отдал своему герою, наивному и душевному путанику. Да и то не наверняка - может, Ипполит неправильно понял сумбурные речи князя. Ясно только, что Достоевский от своего лица такой ерунды утверждать не мог.

Если мы возьмем только один сегмент бытования красоты - физическую красоту человека, привлекательность лица и тела - то именно из романов Достоевского очевидно: погубить красота может вполне, даже своего носителя, спасти -* только, в одном случае. В одном исключительном случае, когда красота сочетается с истиной и добром, то есть в случае Спасителя. Этого случая мы ждем более двух тысяч лет с неослабевающим напряжением. Очень любопытствуем взглянуть, как ато оно бывает-то, чтоб все розное и вдруг вместе. Чтоб существо было и разумно, и прекрасно, и светло, и других существ любило. Можно далее и еще подождать, главное - дождаться хоть когда-нибудь.

Л в отрыве от всего прочего, сама по себе, как принцип организации формы, красота безразлична пли даже враждебна миру. В «Идиоте», собственно говоря, фигурирует воплощенная красота, женщина фантастической привлекательности - Наста сья Филипповна, погубившая все вокруг себя. «Ах, кабы она была добра! Все было бы спасено…» -мечтает князь Мышкин в начале романа, увидев портрет роковой дамы. То есть если бы красота соединилась с добром, все было бы спасено. Однако ни в пространстве романа, ни в пространстве реальной жизни такого божественного сочетания мы не видим.