Белые Врата

- Ах, ты... Я тогда... Я скажу Вове, что ты ко мне приставал!

Литвин не выдерживает и фыркает. Это даже не детский сад. Это ясли!

- Да! И еще я скажу... что ты пытался меня... изнасиловать!!!

Давно его так не веселили. Он смеялся так, что слезы выступили. Лена смотрела на его веселье, кипя от негодования.

- Тебе конец, Артемчик!

- Ох, Лена, Лена, - качает головой. - Неужели ты думаешь, что твой Вова тебе поверит?

- Он меня любит!

- Это, конечно, характеризует его не с самой лучше стороны... - Лена наморщила идеально гладкий лобик, пытаясь понять сказанное. - Я общался с твоим Вовой. Нормальный мужик, голова на плечах есть. Он совершенно точно не поверит, что такую, как ты... - Артем смерил ее красноречивым взглядом, - кто-то будет насиловать. Ты ж сама предлагаешь всем...

Он успел перехватить ее руку с длинными ногтями, летевшую к его щеке. Крепко сжал запястье. Зафиксировал взгляд.

- Мой тебе совет, Леночка. Поднимай свою задницу со стула и дуй в гостиницу. И жди там своего... папика. Приедет - порадуй его хороший минетом. И не заикайся Вове про этот бред с приставанием и изнасилованием. Он тебе не поверит. А может и пинка наладить. Ты... держись за своего Вову. А то ведь он и другую себе найдет, - отпустил ее руку, Лена стала тут же судорожно растирать запястье. - Беги, детка. За твой глинтвейн я заплачу.

Оставшись в одиночестве, заказал себе чашку двойного экспрессо. В том, что Лена и не подумает реализовывать свои бредовые фантазии, он бы уверен. Лишь кольнуло сожаление, что он был чрезмерно груб. Напустился на головой убогое чудо, надо ж было понимать, с кем говорит. С другой стороны, пар выпускать надо всем, даже профессиональным психологам. Блин, когда уже Алька приедет?! Задолбался он, то одно, то другое...

_____________

* скипасс - абонемент. Трехдневный скипасс - абонемент, дающий право пользования подъемниками в определенном регионе катания на три дня, без ограничений числа подъемов.

** Sache - "черная" (по общепринятой в Европе система цветной системы классификации трас - для экспертов ) трасса Тиня.

***"жамбон" (фр. Jambon) - окорок. Слэнговое выражение, которым лыжебордеры именуют свои ножки. Так же часто используется устойчивое словосочетание "жамбоны как у слона". Что неизбежно при определенном уровне катания.

Глава 20. Рождественско-Новогодняя.

О милом европейском обычае дарить на Рождество подарки он забыл. И вспомнил о нем, когда проснулся рождественским утром от того, что ему на грудь водрузили коробку, затянутую красным клетчатым, с кокетливым красным бантом сверху.

- Счастливого рождества, Арти!

Хотелось выругаться на европейцев с их дурацкими традициями и на себя заодно, за свою забывчивость и недальновидность. У него-то никакого подарка для Арлетт нет и в помине! Вместо этого изобразил благодарную улыбку.

- Давай, открывай! - во всем поведении Альки проскальзывает что-то детское, так, что он улыбается. Уже шире и искреннее.

Когда открыл, желание улыбаться пропало. Его пересилило удивление и отчетливое понимание, что такой подарок принимать нельзя.

Рюкзак-airbag ABS System*. Он давно пришел к мнению, что такая вещь ему нужна. И даже начинал копить денег - стоят они недешево. Да как-то все не накапливалось достаточной суммы. Рассматривает подарок. Литров на тридцать пять, карбоновый баллон с азотом. Это же штукарь евро!

- Нравится, Арти?

Еще бы не нравился. Только вот...

- Аль, спасибо, но... Это ОЧЕНЬ дорогой подарок.

Улыбка сползает с ее лица.

- Арти... Ты же не собираешься отказаться?..

- Ален, ну это действительно очень дорогой подарок. Слишком... дорогой.

Почему-то он подумал, что она расстроится. Сильно расстроится. Возможно даже, до слез.

Ничего подобного. Сложила руки на груди.

- Я сделала тебе подарок. От чистого сердца. И позволь мне самой решать, дорогой он или нет. Ты хочешь меня оскорбить отказом?

Он вздохнул.

- Нет. Не хочу. Спасибо, Ален. Это то, что мне действительно нужно.

- Именно поэтому.

Свой собственный рождественский подарок пришлось отдавать натурой. Впрочем, Аленке вроде бы понравилось.

_____________

Они даже гостей принимали в тот день. Какие-то старые друзья Алькиного отца. Литвинскому категорически не нравилось, как его рассматривали, в бегло ведущейся на французском беседе принять участие тоже никак не получалось. Приходилось просто терпеть, чтобы не испортить Альке праздник. Позвонил Макс, пригласил присоединиться к нему и ребятам. Увы, Артему пришлось отказаться.

Впрочем, с Максом и компанией они все же встретились. Столкнулись случайно, уже вечером, в одном из баров. Артем познакомил Арлетт со своими "товарищами по несчастью" - олигархи так вошли во вкус, что поменяли билеты и остались в Тине на расплывчатое "после Нового Года". Самого Артема все устраивало, это была более чем выгодная работа. И не очень обременительная. Максу с командой тоже ничего не оставалось делать, как смириться.

Они немножко посидели с ними за столиком, причем ребята просто прифигели от того, как Арлетт свободно говорит по-русски. Ну, еще бы - у нее была неплохая база, да и русский бойфренд способствовал. Небрежно озвученный список тех мест, где она бывала, нокаутировал их окончательно. Правда, Илья через какое-то время реабилитировался. Он бросал на Арлетт задумчивые взгляды и потом все же решился. И поинтересовался, не родственница ли она того самого Бертрана Деларю, автора знаменитой книги "Солнце на леднике". У Артема челюсть отвисла, грубо говоря. Папаша Деларю еще и писатель, оказывается. А Арлетт мило улыбнулась и согласилась, что да, родственница. Дочь, собственно.

В общем, они довольно приятно пообщались, хотя у него было смутное ощущение, что между Арлетт и Машей звенело какое-то напряжение. Которое никак не обозначалось в разговоре. Но Литвин был бы не Литвин, если бы не заметил. И оказался прав.

____________

- Арти, я собираюсь делать операцию.

А ведь он уже почти что спал. Но после таких слов не проснуться невозможно. Что такое? Может, он сквозь дрему не так понял?

- Какую операцию? Что за... Почему?

- Операцию на груди.

Что за фигня! С Алькой все в порядке! По крайней мере, внешне. Наощупь включил ночник, сощурился. И резко дернул вниз одеяло. Оглядел придирчиво, может быть, он чего-то не замечал? Да все как всегда. Небольшая, упругая, со светло-коричневыми сосками.

Арлетт на его осмотр никак не реагирует. А что он знает, собственно, о женской физиологии? Может быть, внешне все в порядке, а внутри...

Он редко чувствовал страх. Даже в самых патовых ситуациях, перед прямой угрозой жизни, верх брало всегда желание выбраться из того, во что вляпался, сразу начинал четко просчитывать варианты, выбирать наилучший способ действовать. А сейчас... Что он может сделать сейчас? Липкое тошнотворное чувство внутри, в районе желудка, было новым и ему абсолютно не нравилось.