Андрей Белянин Моцарт

— Здравствуйте, дяденька. — Из кустов вынырнули трое шустрых мальчишек от силы лет девяти-десяти. — А дайте закурить?

— Я не курю.

— А чё так невежливо? Ты у тётеньки своей спроси, может, у неё есть.

— Мы оба не курим.

— А если мы найдём?

Рита вздрогнула и сунула руку в сумочку, за кошельком. Я успокаивающе похлопал её по плечу:

— Не надо.

— Надо, надо, дядя, ты бы шёл себе, а мы с тётенькой посидим…

— Какая я вам тётенька?! — вздрогнув, опомнилась Рита, изо всех сил стараясь выглядеть строгой, как учительница. — А ну, марш по домам! Вы из какой школы? Я вот завтра с вашим директором поговорю!

Мальчики переглянулись и без улыбок достали из карманов складные ножи. Что ж, подростковые банды были во все времена, это естественно и противоестественно одновременно. В городах старой Европы сироты сбивались в шайки, обирая пьяных, воруя на базарах, а иногда и откровенно грабили женщин и стариков. Эти дети никого не боялись, потому что им нечего было терять и падать ниже тоже некуда. Их ловили, избивали, даже вешали, но искоренить это зло не удавалось практически никому…

— Сумку, цепочку и сотовый, — цедя слова сквозь зубы, потребовал самый рослый мальчик. И вот именно это показалось мне подозрительным.

Я жестом остановил полезшую за телефоном Риту, закрыл её спиной и попросил ребят:

— Улыбнитесь.

— Чего? — Их лица приняли надменно-презрительное выражение. Подростки изо всех сил старались выглядеть крутыми и непобедимыми.

— Улыбнитесь. Все трое.

— Он догадался. — Рослый подмигнул остальным и, не таясь, обнажил в улыбке длинные клыки. — Испугался, дядя? А поздно, ментов уже не дозовёшься. Отдай нам тётеньку и уходи!

— Вампиры, малолетние вампиры, — пробормотал я себе под нос. Трое детей на одну девушку, как раз хватит и сил и жажды. Народу гуляет много. Куда как несложно подкатиться к одинокой женщине, сказать, что заблудились, попросить проводить до угла… — Вы подошли именно к нам. Почему?

— Вадик, чего он? — подал голос самый маленький. — Я есть хочу, давайте уже её резать.

— Цыц, дурак!

— Чего обзываешься, я же есть хочу…

— Бедный малыш. — Моя добросердечная спутница вновь полезла за кошельком.

Мы все четверо, я и мальчишки, испустили дружный вздох сочувствия и сострадания по поводу женской логики и реальной оценки ситуации.

— Ответьте на один вопрос. — Я резко шагнул вперёд и поймал за шиворот двух кровососов постарше, скручивая ворот рубашек так, что они едва могли дышать. — Скажите только, кто вас послал?

— Да я… мы… порежем… пусти, гад!

— Эй, мелкий, — строго предупредил я младшего, намеревающегося дать дёру. — Твоих дружков я придушу сразу, а тебя пуля догонит. Ну что, вампирёныши, я спросил — кто?

— Моцарт, зачем вы их так обзываете?!

— Я скажу, скажу, — затараторил малолетка, испугавшись угрозы. — Нам про вас в общине дяденька рассказал. Приезжий. С бородой. Сказал, что… что… проверить надо. Вот!

Я честно разжал пальцы, давая возможность двум полузадохнувшимся мальцам расползтись в стороны.

— Просто проверить?

— Да, да! Мы не знали, мы на больших не лезем…

Я вновь подал Рите руку. На миг задумался о том, что же теперь остаётся делать этой «банде», посмотрел на них ещё раз, опустил голову и пошёл вперёд. Ничего так и не понявшая девушка, держа меня под локоть, подпрыгивала рядом, шумно возмущаясь распущенностью подрастающего поколения. Никто не крался за нами, не свистел и не смеялся вслед. Моё сердце разрывалось от противоречивых чувств.

Маленькие вампиры ничуть не менее, а иногда и более опасные существа, чем взрослые вампиры. Хотя бы потому, что жертвы не видят в них серьёзной опасности, а жажда крови и безысходность зачастую делают из этих малышей самых безжалостных хищников. Те, кого обратили в детстве, медленней взрослеют, труднее переносят тот факт, что отныне никто и никогда не будет о них заботиться, читать сказки, водить на пляж купаться, играть с ними весь день напролёт. Они лишаются общения в садике и школе, дико завидуют малышам, которые живут с родителями, и ничем не могут заполнить внутри себя лютую тоску по навеки ушедшему детству. А то, что отныне они останутся такими «навеки», воспринимается даже не как злая насмешка судьбы, а уже как полноценный плевок в душу…

— Моцарт, они же ещё дети, — по дороге укоряла меня добрая Рита. — Пусть плохие, пусть хулиганы, но дети. Не надо больше их вампирятами обзывать, пожалуйста…

— Хорошо, не буду.

Собственно, мне ничего не стоило дать это обещание. Какая им разница, как я буду или не буду их называть? Их суть от этого не изменится, так же как не изменятся их поступки. Но зато теперь мне стало кристально ясно, зачем к нам подослали эту троицу. Бородатому очень надо было знать, способен ли я убить ребёнка…

— А где у вас назначена встреча?

— Посланник сказал, что на набережной, напротив гостиницы «Словакия». Как я понимаю, это рядом.

— Мне подождать вас тут? — неуверенно протянула Рита, оглядываясь.

Да уж, после столкновения с вампирятами мне точно не стоило оставлять её одну. Но почему нельзя взять её с собой? Рита — хороший человек, и по большому счёту не будет никакой беды, если она увидит Посланника. Это ведь не запрещено. А во время нашей встречи просто посидит на соседней лавочке, посчитает звёзды. Наш разговор вряд ли будет долгим. Но я и не предполагал, насколько он может быть коротким…

Мы прошли ещё метров триста, когда увидели справа одинокую скамью под раскидистыми ивами.

— Это вон тот молодой человек? — указала Рита пальцем в сторону скамьи. — По-моему, он так вас заждался, что даже уснул… Моцарт, куда вы?!

Я бросился вперёд со всей скоростью, на которую только был способен, и всё равно не успел — ещё тёплое тело саратовского ангела соскользнуло со скамьи на землю, едва не сбив урну. Я упал рядом на колени и приподнял его голову. Поздно, Посланник больше не мог сказать мне ничего. Его душа отлетела к небесному престолу, туда, куда, надеюсь, попадают все ангелы…

— Прости меня, я опоздал. Меня задержали. Я виноват. Прости…

Его спина была в крови. Самой обычной, тёплой, красной, как у человека. Под левой лопаткой торчала чёрная рукоять трёхгранной заточки. Ударили сзади, неожиданно, скорее всего, он даже не успел почувствовать боли. Его боль сегодня досталась мне…

Подбежавшая следом блондинка охнула, побледнела и, зажав обеими руками рот, опустилась на колени рядом. В тот же миг воздух заметно похолодел, движение ветра усилилось, свет фонарей разом померк, став тусклым. За моей спиной послышалось сдержанное рычание. Начинается…

Я положил руку на плечо Риты и тихо попросил:

— Присмотри за ним.