Галина Романова - Внимание: неверный муж!

– Та-ак! – Ванька с такой силой ударил по дверной панели, что, казалось, едва не вынес хлипкую дверь старого «жигуленка». – Стало быть, ты хочешь повесить на Виталика покалеченную бабу и слинять? Втянула, значит, его в идиотскую историю и умываешь руки? Он по доброте душевной не смог тебе отказать, а ты теперь как бы и ни при чем! Я все правильно излагаю? Нигде ничего не перепутал?

Ася промолчала. Она недоуменно разглядывала насупленное Ванькино лицо и силилась понять, что и где она пропустила. А пропустила она явно что-то важное, и из-за этого ее угнетало неприятное беспокойство.

Понятно ей было лишь одно: Ванька непоследователен. То она не должна была связывать себя никакими обязательствами в отношении раненой женщины, то вдруг он начал полыхать праведным гневом, призывая ее к ответственности.

Непонятно было другое – где же здесь логика? Что за прозрение его посетило с прошлой ночи? Что за идея родилась в его лобастой голове? Уж не движим ли он желанием обличить ее Леньку в свершенном злодеянии? А что, чем не мысль?!

– Короче, слушай меня внимательно, сестренка. – Ребро громадной Ванькиной ладони с прежней силой опустилось на переднюю панель. – Слушай и запоминай… С этой девкой, что ты навязала Витальке, будешь разбираться сама.

– Может быть, и так. Виталик скажет, что и как тебе нужно будет сделать. Ты поняла меня, Аська? Если понадобится, то станешь ей не только сиделкой, но и родной матерью и будешь горшки из-под нее выносить! – Ванька-ирод вдохновлялся все круче. – Это будет тебе хорошим уроком на будущее.

– И что, по-твоему, я должна буду почерпнуть из этого урока? – Ася завела мотор и, уступив дорогу отчаянно рвущему рычаг сигнала дальнобойщику, медленно выехала на трассу.

– Первое – ты должна будешь сама во всем разобраться.

– А второе – я во всем должна разобраться сама? Так, что ли? – Ася догадливо ухмыльнулась. – Я поняла твою мысль, Вань.

– Да что ты поняла, чучело? Возьми левее! Левее бери, говорю! Прицеп, видишь, как заносит, или нет? Ну, чучело, ей-богу, чучело… Ездить с тобой – та еще радость.

– Иными словами, – не обращая внимания на его инструкторские экзерсисы, продолжила Ася развивать свою мысль, – ты хочешь ткнуть меня в то, что буквально у меня под носом. Женщина очнется и сможет все мне рассказать. А если не очнется, то тот, кто не сумел убить ее, непременно попытается довести свое дело до конца. И вот тогда-то я точно узнаю, каким мерзавцем является мой муж. Я должна буду… Нет, я буду вынуждена признать, что он преступник и что ему не место рядом со мной. И вот как только справедливость будет восстановлена, все встанет на свои места. Устроится, одним словом. Папа признает свою дочь заново. Мачеха наконец перестанет на меня злиться. А ты перестанешь называть меня чучелом. Все счастливы и смеются. Все, конец истории…

Она наверняка угадала, потому что Ванька не стал спорить. Отвернулся к окну и сердито засопел. Пускай позлится. Взяли все моду навязывать ей свое мнение, понимаешь! Она вот никому не дает советов. Правда, их у нее никто и не спрашивает. Отец, не спросясь совета, женился. Ванька, не докладываясь, бросил Сашу. Мачеха… Тут вообще разговор особый. О ней Ася даже вспоминать не может без ломоты зубовной. Стала бы та слушать ее мнение, как же!

– Тебя куда? – спросила она у Ивана на первом светофоре в городе. – Домой? Или к матери?

– Домой, – буркнул тот недовольно и, воровато покосясь в ее сторону, поинтересовался: – А ты сейчас куда?

– Туда же, знаешь! – вспыхнула Ася, угадав в его вопросе куда как больше вежливого внимания. – Я со вчерашнего утра там не была! Пора бы уже и показаться.

– Ну да, конечно…

Он снова отвернулся и отмалчивался всю дорогу до своей многоэтажки, расположенной на другом конце города. Ася виртуозно въехала в узкие ворота его двора. Разбрызгивая лужи, развернулась на крохотном пятачке и, подкатив к его подъезду, провозгласила:

– Доставлено, сэр!

Ванька молча выбрался на улицу. Чуть отошел, уступая дорогу ее машине, но уходить не спешил. Поднял воротник куртки и поежился. Дождь продолжал хлестать тугими частыми струями. Ежик Ванькиных волос тут же промок и потемнел. По насупленному лицу стекали капли, как если бы сводный Асин брат вдруг с чего-то решил залиться горючими слезами. На какой-то миг Асе снова сделалось его жаль, и она даже собралась вылезти из машины и извиниться перед ним непонятно за что. Просто, может, за то, что ему сейчас не так хорошо, как хотелось бы. Но Ванька опять все испортил, разогнав ее наваждение хмурым кивком. Склонился к окну машины, стукнул согнутым пальцем по стеклу, приказывая его опустить, и проговорил отвратительным назидательным тоном:

– Поезжай сейчас домой. Там у тебя намечено великое перемирие, как я понял. Но завтра к десяти чтобы была у Виталика.

– Где у Виталика? – не сразу поняла Ася. Про больницу она даже не успела подумать в тот момент, а местожительство Ванькиного друга помнила весьма смутно, потому что была там всего один раз с Ванькой, и то давным-давно.

– В больнице у Виталика, чучело, – проговорил ирод, не меняя интонации. – В десять у черного хода. Смотри не опаздывай.

Потом он выпрямился, встряхнулся, как огромный усталый медведь, и, не забыв напоследок щелкнуть ее по носу, пошел к своему подъезду. Он не стал оглядываться, прекрасно зная, в каком она сейчас бешенстве. Заученно потыкал пальцами в кнопки домофона, легко потянул на себя тяжелую железную дверь и через секунду скрылся из виду.

– Черт! – выругалась Ася, отбив о руль ладони. – Ну, почему обязательно завтра?! И почему я?

Если не ты, то кто же…

Именно этим светилось лицо Ивана, когда он в ультимативной форме говорил о завтрашней встрече. Именно это подразумевалось. Угораздило же ее играть в спасателей!

Ася подняла глаза ко второму этажу, где мачеха выкупила для сына сразу три квартиры, переломав перегородки и соединив все три в одну огромную. Добрая половина Ванькиных окон выходила во двор и, как и ожидалось, у одного из них сейчас маячила его фигура.

Наслаждается, решила Ася, заводя машину. Ладно, пускай потешится, пускай. Она, конечно же, не посмеет ослушаться, она приедет завтра туда, куда велено. Раз уж втянула брата в эту историю, придется нести крест до конца. Она приедет, но и только. Никаких горшков, никакой благотворительности в виде букетов, соков, фруктов. Абсолютно никакого сочувствия с ее стороны.

Кто такая эта женщина, в конце концов? Блудница, интриганка, авантюристка! Она посягнула на святая святых – на ее мужа! Пусть скажет спасибо уже за то, что Ася не предъявляет ей никаких обвинений! И ей лично нет никакого дела до того, чем закончится вся эта история. Главное, в ее бы – в Асиной – не было продолжения.