Письма Чехова 1898-1900

Итак, стало быть, я уезжаю. Надолго ли? Не знаю. Желаю Вам всего, всего хорошего - Вам и Вашему семейству, которому низко кланяюсь. Из Ниццы буду писать Вам. Будьте здоровы и благополучны.

Искренно Вас уважающий и преданный А. Чехов.

7 декабря 1900 г. Москва.

Если вышлете деньги буду благодарен уезжаю воскресенье

Чехов. На бланке:

Петербург. "Нива".

Маркс.

9 декабря 1900 г. Москва.

9 дек. 1900.

Многоуважаемый

Павел Владимирович!

Каждый день собирался к Вам и - не попал. Завтра уезжаю за границу, и, таким образом, волей-неволей визит мой к Вам приходится отложить.

Книжку получил. Большое спасибо. Суворину напишу из-за границы, из Вены.

Желаю Вам всего хорошего. До свиданья до весны или до Вашего приезда в Ниццу.

Искренно преданный

А. Чехов.

10 декабря 1900 г. Москва.

10 дек. 1900.

Многоуважаемый Адольф Федорович!

Десять тысяч рублей в счет условленной платы я сегодня получил, за что приношу Вам сердечную благодарность. Расписку при сем посылаю. Оставшиеся 15 тысяч покорнейше прошу Вас высылать на имя сестры моей М. П. Чеховой по адресу: Москва, Мл. Дмитровка, д. Шешкова, Марии Павловне Чеховой.

Рассказ "Весной" написан мною очень давно и помещен в третьем томе моих сочинений Вашего издания. Для "Нивы" я пришлю рассказ непременно.

Завтра я уезжаю. Из Ниццы я пришлю Вам адрес, а пока, в случае надобности, благоволите адресоваться в Москву или Nice, poste rest.*

Искренно Вас уважающий

А. Чехов.

Одновременно посылаю Вам мою пьесу "Свадьба", написанную уже давно и ныне мною исправленную. На конверте:

Заказное.

Петербург.

Его Высокоблагородию

Адольфу Федоровичу Марксу.

Мл. Морская, 22. * Ниццу, до востребования (франц.)

11 (24) декабря 1900 г. Брест.

11 декабря, 4 час. пополудни.

Подъезжаю к Бресту. Все обстоит благополучно. Солнца еще нет. Желаю здравия и всего, всего, всего самого лучшего!

А. Чехов.

Кланяюсь всем. На обороте:

Москва.

О. Л. Книппер.

Мерзляковский пер., д. Мещериновой.

12 (25) декабря 1900 г. Вена.

Милая моя, какого я дурака сломал! Приехал сюда, а здесь все магазины заперты, оказывается -немецкое Рождество! И я не солоно хлебавши сижу теперь в номере и решительно не знаю, что делать, что называется, дурак дураком. Дорожных ремней купить негде. Одни только рестораны отперты, да и те битком набиты франтами, около которых я показался бы просто замарашкой. Ну, да что делать!

Завтра я уезжаю в Nice, a пока с вожделением поглядываю на две постели, которые стоят у меня в номере: буду спать, буду думать! Только обидно, что я здесь один, без тебя, баловница, дуся моя, ужасно обидно. Ну, как живешь там в Москве? Как себя чувствуешь? Идут ли репетиции? Далеко ли ушли? Милая, все, все пиши мне, подробнейшим образом, каждый день! Иначе у меня будет настроение черт знает какое.

От Бреста до Вены нет снегу. Земля сегодня кислая, как в марте. Непохоже на зиму. Спутники у меня были скучные.

Пойду, дуся, вниз обедать или ужинать - не знаю, как назвать, потом завалюсь спать. Крепко тебя целую, жму твои ручки, девочка моя чудесная. Не забывай меня, не забывай! В Ницце, как приеду, в тот же день пойду на почту - быть может, твое письмо уже пришло.

Пиши, деточка.

Твой Antoine.

12 дек.

12(25) декабря 1900 г. Вена.

Милый Вукол, солнце впервые показалось у ст Oderberg - это за австрийской границей. Показалось и скрылось за тучами.

Следующее письмо напишу тебе из Монте-Карло. Будь здоров, друг милый, и паки будь здоров.

Погода серая, но теплая. Все в шляпах, шапки ни одной. Виктору Александровичу и Софье Федоровне привет и поклон нижайший.

Твой А. Чехов.

12 дек. На обороте:

Вуколу Михайловичу Лаврову. Москва, Шереметевский пер., в "Русской мысли". Moskau. Russland.

14 (27) декабря 1900 г. Ницца.

14 дек.

Актрисочка моя чудесная, ангел мой, жидовочка, здравствуй! Только что приехал в Ниццу, пообедал и вот первым делом пишу тебе. Вот мой адрес: Rue Gounod, Pension Russe, Nice, a для телеграмм - Pension Russe, Nice. Голова кружится от дорожного утомления, сегодня ничего не стану писать, напишу завтра, а сегодня только позволь поцеловать тебя 10000 раз, деточка моя. Идет дождик, но тепло, удивительно тепло. Цветут розы и цветы всякие, даже глазам не верится. Молодые люди в летних пальто, ни одной шапки. У меня перед окном арокария, такая же, как у тебя, только с большую сосну величиной, растет в земле.

В Вене было скучновато; магазины были заперты, да и ты велела остановиться в Hфtel Bristol'e. Этот отель, оказывается, лучший в Вене; дерут чертову пропасть, не позволяют в ресторане читать газеты, и все разодеты такими щеголями, что мне было стыдно среди них, я чувствовал себя неуклюжим Крюгером. Ехал я из Вены на express'e в I классе. Лупили чертовски, как птицы. У меня было отдельное купе.

Ну, будь здорова, дуся моя. Да хранит тебя бог и ангелы небесные. Не изменяй мне даже в мыслях. Напиши, как идут репетиции. Вообще пиши как можно больше. Умоляю.

Твой Antoine.

Целую тебя - пойми это. Кланяюсь в ножки.

15(28) декабря 1900 г. Ницца.

15 дек., на другой день.

Милая моя, как это ни странно, но у меня такое чувство, точно я на луну попал. Тепло, солнце светит вовсю, в пальто жарко, все ходят по-летнему. Окна в моей комнате настежь; и душа, кажется, тоже настежь. Переписываю свою пьесу и удивляюсь, как я мог написать сию штуку, для чего написать. Ах, дуся моя хорошая, отчего тебя нет здесь? Ты бы поглядела, отдохнула, послушала бы бродячих певцов и музыкантов, которые то и дело заходят во двор, а главное - погрелась бы на солнышке.

Сейчас я пойду к морю, буду сидеть там и читать газеты, а потом, вернувшись домой, стану переписывать - и завтра уже вышлю Немировичу III акт, а послезавтра IV - или оба вместе. В III акте я кое-что изменил, кое-что прибавил, но очень немного.

Дуся моя, пришли мне сюда свою фотографию. Будь милочкой, пришли.

У нас много мух.

Встречаю русских. Они здесь какие-то приплюснутые, точно угнетены чем-то или стыдятся своей праздности. А праздность вопиющая.

Обнимаю тебя крепко, целую тысячи раз. Жду с нетерпением письма, длинного письма. Кланяюсь в ножки.

Твой Antoine.

Был сегодня на почте и ничего не нашел. Будь здорова, деточка моя. Я тебя очень люблю.

15(28) декабря 1900 г. Ницца.

Милая Маша, вот тебе мой адрес: Monsieur A. Tchekhoff, rue Gounod, Pension Russe, Nice или просто - Pension Russe*. Я жив и здоров. В Ницце тепло, окна в комнатах настежь; нужно покупать летнее пальто.