Мария Чехова - О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 2: 1928–1956

© И.Н. Соловьева, предисловие, 2016

© З.П. Удальцова, подготовка текста, составление, комментарии, 2016

© ООО «Новое литературное обозрение», 2016

14 янв. 1928 г. [Москва – Ялта]

Маша, дорогая, с Новым годом – с новыми радостями и упованиями!

Будь весела, полна юмора, приезжай с запасом оного к нам и поскорее. Ждем и ждем…

Не пишу, потому что вообще не подхожу к своему «бюро» с амурами, и кипа писем лежит и колет мою совесть. Почему-то не хочется никому ни о чем писать. Я много работаю, а когда прихожу усталая, ни писать, ни читать не хочется – поигрываю в bric-á-brac с С. Вл.

Под первый Сочельник [1]зажигали елку и покушали и попили. Под второй [2]я играла «Бронепоезд», забежала в церковь перед театром, а вечером пришли Книппера и зажигали свежую елку. Новый год встречала глупо – совсем без своих – в театре. Рано уехала, т. к. на другой день был утренник, и под Новый год играла – шло «На дне» в 600-й раз.

На днях был Елизаветин доклад о Борисе Годунове в Академии [3], а потом у нас была компания небольшая, и Цукерман был – тапировал [4]и говорил, что нигде ему не бывает так приятно, как в нашем доме. Был и Мих. Павл. Одним словом, приезжай скорее и скорее – все тебя ждем. Сегодня Юрий Кар. [5]проследовал в Сибирь по делам – через 10 дней прибудет обратно. Отец Сергий уехал в Серпухов настоятелем Собора. Он был у меня.

Целую тебя, привет твоим домочадцам. Наши кланяются. Оля .

Твоя душа теперь покойна – ремонт будет, ура!!!

Скажи Ванде, что ее письма доходят до меня через месяц, т. к. она пишет на Гоголевскую улицу .

Все письма О.Л. к М.П. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.78.2.

23/I-28 [Ялта – Москва]

Милая Оля, предполагаю выехать 29. Если ты не раздумала принять меня в свои объятия, то 31 во вторник я буду у тебя, напою тебя своим кофием. На сей раз я пробуду в Москве не долго. Нужно еще протянуть ручку в Госиздате и купить обои. Счастлива, что увижу всех вас и хотя немножко отдохну от крымских впечатлений. За книги огромное спасибо, они вернутся к тебе. Я получила большое наслаждение, прочитав о Пушкине. Мне хочется постоять около его памятника. Крепко целую. Маша

Все письма М.П. к О.Л. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.105.23.

6/III-28 [С дороги]

Подъезжаю к Харькову, мороз и яркое солнце. Тоскую по Москве и по кв. № 3. Целую тебя, моя душенька, и горячо благодарю за ласку и гостеприимство. Всем сердечный привет. Соничку нежно обнимаю.

Не хворай. Твоя Маша .

Болят зубы!

2-ая. 7 утро 7/III-28 [С дороги]

Проехала Бахчисарай, подъезжаю к Севастополю. Тоннели мешают писать. Снегу мало, но мороз. Окна замерзли. Радости не испытываю… Все еще живу московск. впечатлениями. Еще раз благодарю за ласку всех . Сегодня ночью мое астральное тело было в твоей квартире, я с трудом проснулась и сильно это ощутила! Прощай, моя милая сестрица. Будь здорова, не забывай меня. Обними и поцелуй Еликона. Вагон пустой и потому его бросает из стороны в сторону. Маша

7 марта 1928 г. [Москва – Ялта]

Маша, дорогая, две ночи и день, как ты покинула наш приют. Вхожу вечером в свой «покой» – и не вижу койки и на ней возвышающийся меховой Монблан и вылезающую голову с устремленными сквозь стекла очами (в жажде познания) на печатные листы… Не с кем обговаривать программу дня, поругаться, «перекликнуться». Не слышу охов и стонов с перечислением всех существующих и несуществующих болезней. Увы, не вижу утром кофеек и в бумажках ненавистный мне собственный «харч». Невероятная тишина в квартире. Вчера встала в 8 ч. и пошли с С.Вл. в церковь, которую, увы, нашли запертой и на объявлении прочли, что по вторникам нет службы. Очевидно, отец Сергий не знал – да, забыла, он и телефонировал потом, что не знал расписания. Мы уехали в Новодевичий и там отстояли обедню, потом пошли с священником на могилу Ив. П-ча, отслужили панихиду и вернулись домой. Я лежала и квасилась – неможется. Приехал Юрий Карл. с заседания из Кремля. Какой-то жалкий.

Вечером я играла и, придя домой, выпила водки с перцем. Сегодня лежала в постели почти без голоса до 4-х час. В голове шумит от хины. Ждем Павлика к обеду. Проводив тебя и вернувшись, читали с Лизаветой Ибсена [6]. Лева целует. Сидит дома с легкой температурой. Все приветствуют. Я тебя крепко целую и обнимаю. Оля

9/III-28 г. [Ялта – Москва]

Дорогая моя Олечка, Ялта встретила меня неприветливо, вся в снегу и адский холод. В комнатах 9 градусов, и я никак не могу согреться. Без меня весь уголь сожгли, г. Пижо постарался, и теперь мне придется покупать на свой счет! Стол мой был завален бумагами и счетами, и вчерашний день была сплошная спешка… Теперь я разобралась и начала работать спокойно, как будто и не была в Москве. Ночью же предаюсь мечтам, котор. нет возврата. Вспоминаю чудесную жизнь у тебя, мне сладостно думать о всех обитателях твоей квартиры, даже о Савушке. Мне совестно, что я не простилась с Джудькой и не поблагодарила ее за то, что она во время трапез грела мне спину или массировала плечо. Дай ей от меня корочку сыра, так, чтобы не видел Лева. Вспоминаю бутылочки Сергея Львовича [7]и завидую ему, что он живет у тебя. Сонечку, кротко подходящую к телефону, живо представляю и тебя, озорно кричащую на усталую тетю Фани. Будьте же вы все здоровы и благополучны и не забывайте меня, оторванную от цивилизации – любящую зрелища и увеселения. Трогательно обнимаю Еликона, мне кажется, что я недостаточно с ней поговорила. Немировичам и Станиславским мой нежный привет. Целую тебя и извиняюсь за открытку. Маша .

Любочку [8]целую. Умоляю писать обо всем.

13 марта 28 г. [Москва – Ялта]

Маша, милая, уже сколько дней я лежу с температурой. Всю неделю я перемогалась, лежала до 3-х час., играла с трудом. 8-го еле говорила на сцене и слегла. Доктор говорит, грипп, и очень следит, чтоб не было осложнения. Каждый день банки. Два дня уже температура нормальная, вчера вдруг к вечеру 38°. «Белые рабыни» сходятся вечерами, Лизавета читает, Людмила, как кудесник с жезлом, гремит банками, мажет грудь.

Вчера скончалась М.Н. Ермолова. Ты понимаешь, что такое эта смерть?!

Твое белье и одеяло (за кот. не едут) лежат в сундуке.

Получила заказ писать об Ибсене [9].

Ночлежка продолжалась у нас всю неделю. Целую, обнимаю, буду лежать еще несколько дней. Привет всем. Твоя Оля